Читаем без скачивания Возвращение «Иглы» (фрагмент) - Артем Колчанов

Я так и не уловил момента, когда родилась музыка. Она очень тихо вплеталась море и ветер, заставляла их звучать немного иначе. Но постепенно становилась громче. И я не мог различить, где чья музыка: где поёт ксоя, а где "флейта", настолько они слились, рождая одну музыку, одну музыку с морем и ветром. Постепенно музыка начинала брать за душу.

Того момента, когда я полностью оказался во власти музыки, я тоже не уловил. Это было бесподобно. Совсем не то, что в прошлые разы, когда я слушал игру Младшего. Эта музыка была целеустремлённой, звала за собой, заставляла меняться, становиться таким, каким сам хочешь стать. Заряжала огромным желанием жить, творить, любить, мечтать. Изгоняла из души всё то, что мешает этому.

Это длилось долго, не повторяясь, меняясь то плавно, то резко. Постепенно становясь всё быстрее, взлетая до самого поднебесья. И вот, на самом высоком взлёте, музыка оборвалась, а Младший негромко сказал:

– Куда нас зовут волны и ветер? Что хотят они нам сказать? Что мы сами хотим сказать себе?…

Ещё несколько минут после этого все молчали с закрытыми глазами, слушая море и ветер. Первым от этого наваждения очнулся Гранись.

– Спасибо, мальчики, слушая вас, я словно бы помолодел на десять лет.

Я открыл глаза и увидел, что Младший подошёл к старику и протянул ему ксою. Тот с опаской взял инструмент, но тут же улыбнулся. Младший помог ему подняться на ноги. Старик поднял инструмент и заиграл что-то очень бодрое и жизнерадостное. Но через минуту снова опустился в кресло:

– Я уже три года не играл. Спасибо за то, что дали почувствовать, что главную музыку своей жизни я ещё не сыграл.

– Ещё сыграешь, Зив, - сказал Рив, - как я ещё сделаю главное дело своей жизни. Предлагаю тебе выступить в роли подопытной зверушки при испытании первой очереди нашего нового госпиталя. Туда мы берём добровольцев. Станешь здоровым и двадцатилетним. И мы снова услышим, как ты играешь.

– Это так неожиданно, советник Альись.

– Для тебя я по-прежнему Рив, несмотря на то, что ты сам ушёл в музыку без остатка и сманил туда моего старшего внука. А ты для меня по-прежнему лейтенант Гранись, с которым мы прошли Вак. Так что не разводи лишних слов.

– Есть, не разводить, генерал.

– Согласен или не согласен быть добровольцем?

– Согласен, генерал.

– Ну, то-то же. О времени тебе сообщат дополнительно. Вздумаешь отказаться - считай, что я тебя больше не знаю.

Слушая всё это, все остальные молчали. А младшие мальчишки вообще неестественно притихли. И только когда Рив "разобрался" со старым музыкантом, Младший и Дар подошли ко мне:

– Ты обещал нас выслушать.

– Внимательно слушаю.

– Эту музыку мы придумали с определённой целью. Может быть, сразу это и не понятно, но мы придумали её для людей Онни.

Это многое расставило на свои места в нужном порядке. И я тут же согласился с тем, что эта музыка как раз для оннцев. Она призвана помочь им и должна помочь:

– Целиком и полностью согласен, - улыбнулся я, - Ойс, подтверди, - подтолкнул я мальчишку-оннца. Он заулыбался и закивал, подтверждая сказанное.

– В таком случае, - продолжил Младший, - мы настаиваем на том, что должны сыграть её на Онни, для оннцев.

– Ничего не имею против.

– И ты возьмёшь нас на Онни.

– Считайте, что места для вас уже зарезервированы. Но в случае Дара должно быть разрешение его родителей. Причём убедить их должен он сам, если считает, что визит на Онни действительно необходим.

– Больше вопросов не имею, - улыбнулся Младший.

Прибывшие сюда отбыли в обратном порядке. Желание младших ребят: хоть разочек искупаться, не было удовлетворено. А приказ Рива они и не подумали оспаривать, наверняка знали, что бесполезно. Когда оба дисколёта рванули к небесам, я остался на пляже в компании двух музыкантов.

Улетевшие оставили нам зонтики, и мы теперь вполне могли и поваляться в тени. Но сначала мы естественно забрались в море, которое после того, как мы пробыли на жаре достаточно долго, показалось нам поистине чудесным. Проплавав до первой усталости, мы устроились на песке под зонтиками. И в это время на пляж снова опустился дисколёт - вернулся Рель.

По тому, как жадно завыли компрессоры дисколёта, по тому, что Реля слегка покачивало, ну и естественно по тому, что он вернулся так рано, было понятно, что на пути обратно он воспользовался активной орбитой, с перегрузками.

– Выжал из машины всё, что она мне позволила, - заявил он с улыбкой, - тренировался в полёте по критическим орбитам.

– С какой целью?

– Искупаться хочется. - Улыбка Реля стала поистине ослепительной. - А задержись я, ты бы мне снова не позволил.

– Это зависело бы от того, на сколько ты задержался. Валяй.

– Кого валять?

– Иди, купайся, пока я не передумал.

– Айда, ребята! - крикнул он, на ходу сбрасывая форму.

Младший, а следом за ним и Дар, тоже кинулись в море. Я же остался наблюдать за ними с берега. Сначала они вволю подурачились. Потом принялись учить Дара технике плавания, и, как я понял, не без успеха.

А ещё через пятнадцать минут на пляж опустился второй дисколёт. Рив открыл кабину, но, не выбираясь, крикнул мне:

– Командир, собирайся. Рэй попросил подбросить тебя к нему.

– Что-то случилось?

– Да нет, тревоги не объявлялось. Он просит, а не требует. А молодёжь тут оставь, пусть порезвится немножко.

Я подозвал уже успевшего выскочить из воды Реля.

– Рядовой Альись-Стрельцов, остаёшься здесь за старшего. Отвечаешь за безопасность. Расписание - на твоё усмотрение, но не забудь до вечера отвезти Дара домой, Младшего - туда же, если он того пожелает.

– Что-то случилось?

– Рэй хочет со мной побеседовать.

– Когда сам я должен вернуться?

– Утром. Потребуешься раньше - найдём и вызовем.

Рив вёл дисколёт очень аккуратно и осторожно.

– Что всё-таки случилось?

– Вопрос личного характера, он сам всё скажет.

– Ладно, не хочешь, не объясняй.

– А если бы и хотел, думаешь, мне он всё рассказал. Темнит, как всегда. Можешь вызвать его на связь и расспросить.

– Как-нибудь потерплю, а то всё равно толку не будет.

– Я тоже так считаю.

– Ну и ладно… Кстати, хочу спросить. Этот старый музыкант - Зив Гранись. Не мог я его видеть ещё тогда.

– Ты его видел, но только раз. Тогда, в Ваке, он был в той группе, что освободила вас. Он вообще-то командовал взводом моей охраны. Но, насколько помню, шлема он тогда так и не снимал, так что в лицо ты его не видел, не силься вспомнить.

– Ошибаешься, был ещё космодром, день вакской атаки.

– Ах да, конечно.