Читаем без скачивания Властелин Хаоса - Роберт Джордан

Скрипки наигрывали знакомую ему мелодию, знакомую по старым воспоминаниям, но за тысячу лет она почти не изменилась. Зато слова теперь, наверное, совсем другие. Те, что звучали у него в голове, многим бы здесь не понравились.

Айз Седай убеждает, в сладких речах, Что покоится мир на ее плечах. Положись на нее во всем и всегда, И минует тебя любая беда.

Но вера гнетет, словно тяжкое бремя, Прорастает ею темное семя, Из сердца кровавая хлещет струя, Цвет последнего вздоха — вот вера моя И смерти самой цвет.

— Айз Седай? Эта? — Вопрос Мэта вызвал у молодой толстушки презрительный смех. Она была миленькой, и в других обстоятельствах Мэт не упустил бы случая ее приголубить. — Куда ей! Халима всего лишь помощница Деланы Седай. Вечно цепляется к мужчинам, она такая. Вешается на шею каждому встречному просто ради забавы. Всыпать бы ей как следует, но Делана покровительствует этой вертихвостке.

Королева твердит с высокого трона, Будто тяготы власти несет корона, Справедливость вершит испокон времен, Положись на нее, коли ты умен.

Но вера гнетет с неистовой силой, Как собачий вой над разверстой могилой.

Подступает тьма, измену тая, Звук последнего вздоха — вот вера моя И смерти самой звук.

Может, он все же ошибся. Наверное, ошибся, а потрясена она была тем, что он ее оставил. Кто же бросит такую красавицу, пусть даже она и не слишком хорошо танцует? Надо полагать, в этом-то все и дело. Правда, оставался вопрос: кто и почему? Мэт окинул взглядом танцующих и зевак, стоявших в сторонке и ждущих своей очереди. Златовласая Охотница за Рогом, казавшаяся до боли знакомой, танцевала с каким-то простоватым с виду малым, коса ее развевалась. Айз Седай было нетрудно узнать по лицам, но как выяснишь, которая из них пыталась… что бы она там ни пыталась.

Мэт зашагал к следующему костру, стараясь выкинуть из головы надоедливую песенку, но она звучала в его голове куплет за куплетом — от «короля на престоле» и «лорда и леди» до «любви всей жизни». Та, древняя память подсказывала, что некогда он написал эту песню, желая выразить любовь к жизни. «И смерти самой вкус». На следующем перекрестке скрипач и женщина с флейтой играли «Пух и перья» — славную деревенскую песенку.

Можно ли доверять Эгвейн? В какой мере? Она ведь теперь, надо думать, Айз Седай. Конечно, Айз Седай, раз уж сделалась Амерлин, пусть даже у здешней компании дурех. Впрочем, будь Эгвейн хоть сто раз Айз Седай, она не из тех, кто наносит удары исподтишка. Найнив, та могла бы, хотя ограничилась бы пинком… Бедро у Мэта до сих пор ныло. И одному Свету ведомо, что может откаблучить Илэйн. Но во всяком случае они явно пытаются его отпугнуть. И дальше будут пытаться. Ну и пусть, лучше всего просто не обращать на них внимания. Все одно они со своей дурацкой Силой ничего с ним поделать не смогут, и чем чаще будут пробовать, тем скорее поймут, что все это без толку.

Подошла Мирелле и, остановившись рядом с Мэтом, стала наблюдать за танцующими. Мэт помнил ее, но смутно, и не думал, что она может быть для него опасной. Вовсе нет. Она была хороша собой — не столь красива, как Халима, но все же очень хороша, — и, когда на ее лице играли блики костра, он почти забывал, что эта женщина Айз Седай.

— Славный сегодня вечерок, — с улыбкой промолвила она и как бы невзначай завела разговор. Любовавшийся ею Мэт даже не сразу сообразил, к чему она клонит.

— Мне так не кажется, — кратко, но вежливо ответил он, как только представилась такая возможность. Вот что бывает, стоит забыть, что Айз Седай есть Айз Седай.

Она улыбнулась:

— Ты получил бы ряд преимуществ, и уж поверь, мне и в голову не пришло бы пристегнуть тебя булавкой к своему подолу. А получить ты бы мог многое. Ты избрал опасную стезю — или ее для тебя избрали. У Стража больше возможностей остаться в живых.

— Я так не считаю. Спасибо за предложение, но…

Нет.

— Все-таки подумай, Мэт. Если только… если только Амерлин уже не связала тебя узами.

— Нет.

Эгвейн ни за что бы не стала… Или все-таки?.. Может, и попробовала бы, не будь у него медальона.

— Прошу прощения, — промолвил Мэт и с легким поклоном поспешил к хорошенькой голубоглазой молодой женщине, притопывающей ножкой в такт музыке.

Губки у нее были прямо-таки созданы для поцелуев, а ему, в конце-то концов, хотелось просто порадоваться жизни.

— Завидя такие глазки, я не мог пройти мимо. Может, потанцуем?

Мэт слишком поздно заметил кольцо Великого Змея на правой руке красотки, а услышав несомненно знакомый голос, совсем опешил.

— Помнится, я спрашивала, не из тех ли ты, мальчик, кто прибегает тушить пожар, когда дом уже сгорел дотла, но ты, похоже, взял за обычай прыгать прямо в огонь. А теперь ступай, поищи другую. Может, кто-нибудь с тобой и станцует.

Суан Санчей! Суан, усмиренная и убитая — это все знали, — помолодела, похорошела и снова носит кольцо Айз Седай. Это ж надо, он пригласил на танец Суан Санчей!

Прежде чем Мэт успел проморгаться, к нему подлетела гибкая, молодая Доманийка в таком тонком платье, что на фоне костра оно просвечивало насквозь. Бросив на Суан ледяной взгляд и получив в ответ точно такой же, доманийская красотка схватила Мэта за руку и чуть ли не затащила в круг. Ростом она не уступала айилкам и оказалась чуточку выше Мэта.

— Ты меня не узнаешь? — проворковала она медовым голоском. — Я Лиане, может, еще помнишь. — Женщина рассмеялась бархатным, ласкающим слух смехом.

Мэт едва не сбился с такта. Лиане тоже носила кольцо. Двигался он механически, почти не понимая, что делает. Хоть Лиане была высока ростом, в его руках порхала как перышко. Танцевала она прекрасно, однако Мэту было не до того.

Как? Как, во имя Света?.. Мэт ничего не мог уразуметь. В довершение ко всему, как только танец закончился, .Лиане со словами «Ты очень хорошо танцуешь» одарила его таким поцелуем, какого он и припомнить не мог. Мэт был настолько ошарашен, что так и остался стоять на месте. Вздохнув, она погладила его по щеке:

— Чудесно танцуешь. А если в другой раз будешь думать только о танце, получится еще лучше.

Она с веселым смехом выхватила из толпы зевак какого-то малого и снова закружилась в танце.

Мэт решил, что на сегодня с него хватит, а потому отправился на сеновал, где и улегся спать, пристроив под голову седло. Сны его можно было бы счесть приятными, не мелькай в них Мирелле, Суан, Лиане и Халима.

Проснувшись, Мэт увидел спавшего на сеновале Ванина, — стало быть, тот уже вернулся из отряда, — и решил, что сегодняшний день, пожалуй, будет удачней минувшего. Разведчик доложил, что Талманес приказ понял и выполнит его» неукоснительно, а за отрядом, конечно же, наблюдают Стражи. Наблюдают незаметно и даже не пытаются приблизиться. Менее приятный сюрприз ожидал Мэта во дворе — там он увидел серую лошадь Олвера и самого мальчишку, свернувшегося клубочком на одеялах в углу.