Читаем без скачивания Одиссея адмирала Кортеса. Тетралогия (СИ) - Сергей Лысак

Когда пошатывающиеся разведчики свернули за угол и исчезли из поля зрения, они тут же "протрезвели".

— И что делать будем, герр Шумахер?

— Ноги отсюда будем делать, герр ван Дейк. Больше нам тут ничего не светит. Во дворец губера лезть глупо, да и незачем. Воровать кого-то из офицеров тоже незачем. Все, что надо, мы узнали. Несколько лишних деталей от высокопоставленных лиц общей картины не изменят — голландосы снюхались с колбасниками. Поэтому детали губер нам сам расскажет, когда его вежливо спросим. И очень может быть, что в компании с герром фрегаттен-капитаном. Интересно, что ему губер мог пообещать? Чин адмирала голландосовского флота? Или что-то еще больше?

— А что бы ни пообещал, сейчас это уже ничего не изменит. Петрович такой подлянки не простит.

— А ты бы простил?

— Я что, на либераста-общечеловека похож?

— Да вроде бы нет.

— А чего же тогда спрашиваешь?

Вернувшись к месту базирования разведгруппы, Тунгус сразу вышел на связь с "Беркутом" и доложил обстановку. Особо подчеркнул, что судя по всему, договоренность между немцами и голландцами достигнута. Но есть и две приятные новости. Первая — в разговоре между собой порядком набравшиеся немцы проболтались, что рулевое управление на крейсере выведено из строя, причем руль заклинен в положении "полборта лево". И отремонтировать его, по крайней мере в ближайшие недели и без посторонней помощи, никакой возможности нет. Все склоняются к взрыву мины, но откуда она взялась, никто понять не может. На русских с Тринидада не похоже, так как они далеко, а про голландцев с Кюрасао вообще речи нет. Предполагают, что это как-то связано с переносом во времени. А вторая приятная новость — мина сработала очень избирательно. Вырвала из крепления и погнула баллер руля, изуродовав все, что было в непосредственной близости от эпицентра взрыва, но взрыв не затронул винты и гребные валы, находящиеся не так уж далеко. И что это за мина, обладающая такой поистине "хирургической" точностью при очень большой разрушительной силе в локальном объеме, тоже никто понять не может. Иными словами, "трофей" лишился былой резвости и удрать от охотника теперь не в состоянии. Настало время приступить ко второму этапу "трофейной охоты".

Глава 9

Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро…

В дверь кабинета постучали и вошел лейтенант из гарнизона форта Южный, доложив о доставке пленного. Леонид кивнул и разрешил ввести. Следом вошли трое — два морских пехотинца и немецкий офицер, с плохо скрытым интересом глядящий по сторонам. Отпустив охрану, Леонид вопросительно глянул на немца. Тот тут же вытянулся в струнку и доложил на английском.

— Лейтенант резерва Ейнринг, сэр! Прибыл по Вашему приказанию!

— Садитесь, лейтенант. У меня есть к предложение, от которого Вам трудно будет отказаться.

Леонид ответил на хорошем немецком, из-за чего по лицу лейтенанта мелькнула тень удивления, но он быстро справился с собой.

— Простите, экселенц. О каком предложении Вы говорите?

— О предложении, которое я хочу сделать Вам и еще нескольким вашим товарищам. Кому именно — решим позже. Ответьте мне только сначала на один вопрос. Вы хотите вернуться обратно на свой корабль?

— Вы не шутите, экселенц?

— Нисколько.

— Иными словами, Вы хотите меня отпустить? Иначе, как же я там могу оказаться?

— Именно так.

— Разумеется, хочу. Но почему Вы хотите так поступить?

— Не буду темнить и обрисую ситуацию, какая есть на сегодняшний день. "Карлсруэ" в настоящий момент стоит на внешнем рейде порта Виллемстад на Кюрасао. Мы вывели его из строя — подорвали и заклинили руль. Если бы хотели, то утопили бы его сразу, но пока не хотим этого делать. Сейчас крейсер никуда не может уйти, угля у него тоже с каждым днем становится все меньше, и поблизости его нигде нет. Ваш командир вроде бы договорился с голландцами в Виллемстаде о сотрудничестве против англичан, но голландцы пока еще не знают об аварии и сильно переоценивают возможности "Карлсруэ". Когда правда откроется, их отношение резко изменится, и вы из союзников превратитесь в просителей. Если не в добычу. Не обольщайтесь по поводу этих торгашей. Пока я понятно говорю?

— Да, экселенц. Но что же Вы хотите?

— Буду говорить прямо, я хотел бы заполучить "Карлсруэ". Причем в наименее поврежденном виде. Против Вас и ваших людей я ничего не имею, так как вы выполняли приказ, повинуясь воинскому долгу, а не занимались разбоем на большой дороге. Но сейчас наших стран нет, и что нам делить? За кого воевать? Именно поэтому я и сделал предложение вашему командиру "зарыть топор войны", как говорят американские индейцы. Но он не захотел и решил прибрать к рукам все, чего мы добились здесь за два года. Естественно, нам это не понравилось и случилось то, что случилось. И поскольку нам оказалось тесно в этом мире, то мы доведем дело до конца. "Карлсруэ" либо будет наш, либо мы его уничтожим. С людьми, или без людей, это уже от них зависит. Сейчас крейсер стоит возле Кюрасао в немореходном состоянии и ваш командир отчаянно блефует. Не знаю, как долго ему бы удалось водить за нос голландцев. Но мы это дело на самотек пустить не можем и его блеф поломаем. А ссориться с нами ради вас голландцы не будут. Особенно после того, как мы утопим "Карлсруэ" у них на глазах, если не сможем прийти к соглашению.

— Но что же Вы хотите от меня, экселенц?

— Я хочу, чтобы Вы и еще несколько ваших людей отправились на "Карлсруэ" и честно все рассказали. Все, что видели. И донесли до всех ваших товарищей мысль — мы не хотим воевать. Но если нас заставляют это делать, то война будет вестись до полного уничтожения противника. Пленные ради пленных и трофеи ради трофеев нам не нужны. Если мы не придем к соглашению, то уничтожим крейсер вместе со всеми, кто там находится. Жили мы без него два года, и дальше проживем.

— Иными словами Вы хотите, чтобы я выступил в роли посланника?

— Совершенно верно. Это никоим образом не затрагивает Вашу честь офицера. Вы просто передадите письмо и сообщите все, что я скажу. На этом Ваша официальная миссия закончится. Если я пошлю своего человека, то Келлер может ему просто не поверить.

— И что я должен буду сообщить?

— Я предлагаю фрегаттен-капитану Келлеру сдать мне крейсер в неповрежденном виде. Взамен ему и всем членам экипажа гарантируется жизнь, гуманное обращение и хорошее питание. Личная свобода пока что будет ограничена, но не как в английских концлагерях, которые они устроили в Южной Африке. Никто вас в загоне, как скотину, держать не собирается, мы не уподобляемся этим варварам. Всем будут сохранены личные вещи и ценности, награды, военная форма со знаками различия, а офицерам также и холодное оружие. А дальше посмотрим. Мы не хотим, чтобы противоречия между нами в другом времени продолжались и здесь. И кто честно станет сотрудничать, а не заниматься саботажем, то станет полноправным членом нашего общества. Нас и так мало в этом мире. И было бы неразумным устраивать междоусобицы между нами на радость всем окружающим. Вы согласны со мной? И согласны, что у оставшихся на крейсере нет никаких шансов, если мы придем на Кюрасао?

— Хм-м, возразить трудно… Экселенц, разрешите вопрос?

— Пожалуйста.

— Похоже, Вы тоже не любите Англию?

— Я отвечу вопросом на вопрос — а кто ее вообще любит? Англия последние два века постоянно делала пакости как России, так и Германии, причем почти всегда чужими руками. И эта война тоже умело спланирована и развязана Англией. Я просто знаю несколько больше Вашего, поэтому так и говорю. У России и Германии не было никаких противоречий, которые нельзя было бы разрешить мирным путем. Но это очень не устраивало Англию и Францию. И они сделали все возможное чтобы втянуть наши страны в ненужную нам обоим войну.

— Может быть Вы и правы, экселенц… Хорошо, я передам все, что Вы скажете. Но что будет, если наш командир не захочет капитулировать, а примет решение сражаться до конца?

— Тогда и мы будем сражаться до конца. Если Келлер решит высадить десант на Кюрасао, десант будет уничтожен. Если кое как отремонтирует руль и попытается сняться с якоря, чтобы уйти в другое место, корабль будет потоплен. Если решит отсидеться на борту, стоя на рейде, то может сидеть там сколько угодно, пока не закончится вода и провизия. Все попытки получить воду и провизию с берега будут нами жестко пресекаться. Иными словами, с рейда Виллемстада "Карлсруэ" никуда не уйдет. Либо он сдается, либо мы его утопим. Если же Келлер решит выбросить крейсер на берег и превратить его в непотопляемый форт, заняв в нем оборону, напомните ему о запасе провизии и воды. Никому сойти на берег не удастся. Мы этого не допустим. Я понятно говорю?

— Более чем, экселенц. Хорошо, я передам Ваши слова командиру.

— Все это я также изложу в письме. Вам и вашим людям покажут Форт Росс, чтобы они знали, что их ждет. Мы строим цивилизованное государство в этом забытом богом месте, герр лейтенант. Здесь нет власти инквизиции и испанского короля. Мы — сами себе хозяева. Если придете к нам — не пожалеете. Есть еще ряд важных моментов, о которых я пока не буду говорить. Но со временем все узнаете.