Читаем без скачивания Жизнь Замечательных Блонди - Кира Измайлова

— О том, что собак выгуливать надо, — напомнил Эмиль, дотянувшись до кофеварки. Та зажужжала. Арнольд смотрел вовсе уж потерянно, и Эмиль едва удержался, чтобы не подмигнуть ему.

— Да. Так вот, мелких этих, наверно, можно приучить, как котов, чтоб в лоток ходили, — сказал Вернер, и Джефферсон подтвердил:

— Вы совершенно правы, сэр.

— А крупных, если и заводят, то только те, у кого собственный дом. А у кого в Танагуре собственные дома?

— У нас, — хмыкнул Эмиль.

— Ну, не только, — восстановил справедливость Вернер. — Но их не так много. Всех проверили, таких псов ни у кого нет. А у кого вообще собаки есть, те на месте.

— Да что такого необычного в этой псине? — не сдержался Эмиль, передавая Вернеру кружку с кофе и наливая себе. — Джефферсон?

— Спасибо, сэр.

— Арнольд, будете?

— Н-нет… — выдавил стажер и уставился в пол. Очевидно, вообразить себе начальника департамента, разливающего кофе, он не мог даже в самых страшных своих фантазиях.

— Здоровая очень, — пояснил Вернер, отхлебнув из кружки. — Все очевидцы это твердят. Даже если делать скидку на то, что у страха глаза велики, все равно выходит, что она не меньше метра в холке, а то и больше. Очень лохматая, масти темной — черной или бурой, в темноте не разобрать. И воет премерзко.

— Так может, все-таки сбежала у кого-то? Бегает по городу и воет от страха? — съязвил Эмиль.

— Я же говорю тебе, не держит никто в Танагуре таких крупных собак! — разозлился Вернер. — Во всяком случае, их не зарегистрировано. Бродячих, считай, нет. Туристы с собой таких не привозили. Но даже если предположить, что кто-то контрабандой протащил на Амои эту зверюгу или держал дома, не регистрируя, и она таки сбежала… — Вернер отхлебнул еще кофе. — Первый раз вой слышали около месяца назад, так, Джефферсон?

— Совершенно верно, сэр. Я докладывал об этом.

— Домашняя собака на улице месяц не продержится, тем более в Танагуре, — авторитетно заявил Вернер. — Жрать нечего. Крысы, опять же…

— Так на них и охотится, наверно, — предположил Эмиль.

— Да ни одна собака в здравом рассудке к ним не сунется! — покрутил Вернер пальцем у виска и расплескал кофе на бумаги. — Сожрут, костей не оставят!

— Ну, мало мусора на улицах, что ли?

— Мало! — передразнил Вернер. — Съедобного — мало. Все из-за тех же крыс — вмиг подчищают. И еще…

— Ну? — Эмиль откровенно наслаждался лицезрением Арнольда, тот явно собирался что-то сказать, но не решался.

— Домашняя собака должна бежать к людям, — отрезал Вернер. — Это уж точно. И днем бы ее видели, и очевидцев было бы куда больше!

— Да, верно, — согласился Эмиль. — А видят ее только ночью?

— Именно! И только в безлюдных местах!

— Массовый психоз… — протянул Эмиль. Ему нравилось спорить с Вернером.

— Сэр, если позволите… — приподнялся со своего места Джефферсон. — Есть запись. Один раз ее видели около магазина, а там есть камеры наружного наблюдения. Изображение очень нечеткое, виден только силуэт, но о размерах животного судить можно. И, как и утверждают очевидцы, имеет место странное свечение…

— Что ж вы раньше молчали! — встрепенулся Вернер и торжествующе посмотрел на Эмиля. Тот улыбнулся: энтузиазм приятеля был заразителен.

— Значит, не галлюцинации, не выдумки, не привидение, — хмыкнул Эмиль. — Кстати… Подумалось насчет контрабанды… Ты с Себастьяном не говорил на эту тему?

У Эмиля имелся свой корыстный интерес: ему позарез нужно было пообщаться с Себастьяном, но добраться до начтранса он не мог. А вот Вернер, кажется, знал какие-то ходы…

— Бесполезно, — махнул рукой Вернер. — Его недели три не было, только-только вернулся, и у него квартальный отчет горит.

— О-о-о… — сочувственно протянул Эмиль, зная, как Себастьян «любит» писать отчеты.

— Да он накатал уже, — хмыкнул Вернер. — У него там целый роман получился, теперь они сидят и втроем пытаются его порезать… Но я Мартина запряг, так он клянется, что никакой живности никто не провозил.

— А из зоопарка никто не сбегал? — осенило Эмиля. — Вроде бы там были звери вроде собак… как их…

— Волки, сэр, — подсказал Джефферсон. — Но они мельче.

— Да и проверили уже, — добавил Вернер. — Вся живность на месте. Кстати… Надо бы узнать, у Рауля из лабораторий не пропало ли чего…

— Вряд ли, — покачал головой Эмиль. — Я недавно с Аланом разговаривал, они сейчас каким-то биологическим оружием занимаются, не мутантами.

— Знаешь, в понимании Рауля бешеная псина вполне может быть биологическим оружием, — саркастически ответил Вернер. — Перекусает половину Кереса, а монгрелы на остальных кидаться начнут, то-то веселье начнется! Джефферсон!

— Да, сэр?

— Организуйте мне… Хотя нет. Отбой. — Вернер повернулся к Арнольду, лицо которого приобрело вовсе уж страдальческое выражение. Очевидно, по уставу не полагалось обсуждать Второго Консула в подобном тоне. — Арнольд, вот вам первое самостоятельное задание. Добейтесь встречи с Раулем Амом — имейте в виду, с ним самим, а не с его заместителем! — и разузнайте, не пропадало ли у них из лаборатории существа, по приметам схожего с этой вот нашей собакой. Приметы у Джефферсона возьмете, и запись посмотрите. Ну и… — Вернер нахмурился. — Не пропадало ли вообще чего-нибудь. Так, на будущее. Мало ли… Исполняйте!

— Так точно, господин Дирк! — Арнольд вскочил уже не так резво, как прежде. Очевидно, перспективы его совершенно не радовали, но ослушаться он не смел. — Но как…

— Как — меня не интересует, — отрезал Вернер с садистским удовольствием. — Проявите смекалку. Доложите по выполнении задания. И не мешкайте, нужно разобраться с этим делом побыстрее, нам паника в городе не нужна!

— Так точно, господин Дирк… — убитым голосом протянул Арнольд.

— Джефферсон, выдайте господину Сварту материалы, — велел Вернер, и его заместитель со стажером вышли из кабинета. — Ффух… Эмиль, плесни еще кофейку!

— Встань и сам плесни, — беззлобно ответил Эмиль. — Не жалко тебе парня?

— Ни капли, — честно сознался Вернер и погладил кота. — Он меня за три дня довел так, как даже Себастьян никогда не доводил. Действует по уставу, вид такой, что сейчас кляузу накатает… Вот пускай и попробует Рауля по инструкции… хм… допросить.

— А ты не опасаешься, что он Раулю-то как раз и накляузничает? — спросил Эмиль. — Что ты, вместо того, чтоб бандитов ловить, за какой-то призрачной псиной гоняется. Которая воет! — передразнил он.

— А ты полагаешь, Раулю не захочется эту тварь изучить? — осклабился Вернер.

— Ты это заранее придумал, — убежденно сказал Эмиль. — Сознайся, вы с Джефферсоном собаку просто выдумали! И не удивлюсь, если Себастьян помогал!

— Если бы, — хмыкнул Вернер. — Проблема, видишь ли, как раз в том, что никто ничего не выдумывал… Есть эта собака, точно тебе говорю.

— И она воет, — уточнил Эмиль.

— Воет, — подтвердил Вернер. — Быть беде…

…Сегодня Рауль Ам не ставил экспериментов: предыдущий был завершен, к новому еще только готовились. Однако он проводил день в лаборатории, подготавливая кое-какие материалы, и, в целом, был вполне доволен.

В разгар работы среди сотрудников произошло некоторое шевеление. В чем дело, Рауль узнавать не собирался: он был не из тех, кто контролирует подчиненных в любой мелочи. Будет нужно — ему доложат, этому все работники давно были обучены.

Краем глаза, однако, он видел, как один из лаборантов, молодой Ред, подошел к Алану, что-то негромко ему сказал. Алан, не скрывая удивления, вышел из лаборатории и пропал довольно надолго.

Это Раулю вовсе не понравилось: он привык, что верный помощник всегда под рукой, однако Алан все не возвращался и не возвращался… Более того, прислушавшись, можно было разобрать, как он с кем-то спорит, с кем-то, явно пытающимся проникнуть в лабораторию. До слуха Рауля, профессионально тонкого, доносились обрывки фраз вроде «Не позволено, неприемный день!» — это Алан защищал начальство от вторжения; «У меня приказ господина Дирка! — А у меня приказ господина Ама!» — это Алан явно вступил в конфликт с неизвестным. Услышав, однако, фамилию Вернера, Рауль заинтересовался и решил лично узнать, в чем же дело, а также вернуть себе заместителя.

Распахнув дверь, Второй Консул смог лицезреть весьма занимательную картину. Посреди довольно большого бокса, из которого двери вели в разные лаборатории, застыл Алан, преисполненный решимости не пропускать к начальству никого, будь это даже сам Кристиан Норт. Над ним нависал еще один Блонди, совсем молодой, насколько мог судить Рауль, но, судя по всему, чрезвычайно настырный. Именно он добивался встречи со Вторым Консулом и, будь на месте Алана менее стойкий сотрудник, юноша давно бы преуспел.