Читаем без скачивания Дневники св. Николая Японского. Том ΙV - Николай Японский

15/28 февраля 1903. Суббота.

Написал о. Денисию, на Афон, в ответ на его недавнее письмо, чтобы, если благословят авторитетные афонские старцы, если средства есть на дорогу и на прожитие здесь и если желает, пусть приедет сюда частно, чтобы посмотреть, можно ли основать здесь монастырь. По его желанию послал ему и некоторым старцам японское Евангелие и несколько других книг.

16 февраля/1 марта 1903. Воскресенье.

Заговенье перед Великим Постом.

До Литургии крещены один взрослый, трое детей.

После службы были, между гостями, христианин из Сайдзё, на Сикоку, агент страховой компании, по–видимому, усердный верующий; христианка из Аннака, мать жены катихизатора Негуро, плакавшаяся, что издержалась на лечение его; потом она была вместе с катихизатором в Аннака Иоанном Ито и его невестой — видимо, в качестве сватьи их, просить на время поместить невесту в школу (пусть, если Елисавета найдет там место для нее).

В пять часов с половиною вечерня и повечерье перед завтрашним постом. Прощаясь после богослужения, я сказал небольшое поучение, чтобы старались искоренять дурные свойства, составляющие причины и корни грехов; каяться только в дурных поступках поверхностно — все равно, что отщипывать ростки, не трогая корни. Пусть каждый твердо верует, что с помощию благодати Божией может исправить свои дурные свойства. Священное Писание и Священное Предание полны примерами исправления грешников. Святой Ефрем, молитву которого только что творили мы, в молодости был дурным человеком, а теперь как чтется!.. И пусть каждый считает своею непременною обязанностию самоисправление, помочь тут никто не может, кроме Бога, другой тебе своих сил не передаст, как, например, учитель передает знание истории, географии и подобного. Если сам не позаботишься и не попросишь Бога, непременно погибнешь.

17 февраля/2 марта 1903 – 22 февраля/7 марта 1903.

Первая неделя Великого Поста.

Службы: утреня в шесть часов — шла полтора часа;

Часы в десять часов — почти два часа;

Великое повечерье в половине шестого — продолжалось два часа. Великий Канон я читал. Таков порядок службы был всю неделю. В среду и пятницу была преждеосвященная Литургия. Кроме учащихся в Церкви почти никого не бывало, особенно утром и вечером. В четверг после утрени прочитаны были молитвы к исповеди, после чего в продолжение двух дней о. Роман Циба исповедал учеников Семинарии, о. Феодор Мидзуно — учеников Катихизаторской школы и учениц. В субботу в восемь часов прозвонили к причастному Правилу, вслед за которым был звон к Литургии, на которой все учащиеся приобщились Святых Тайн. Вместо запричастного я сказал небольшое поучение — о единении всех в одну семью Отца Небесного таинством причащения. «Смешением языков люди разделены были, ниспосланием Духа Святого в виде огненных языков — соединены, и это совершается преимущественно через участие в единой для всех таинственной трапезе, через которую ныне вы и за себя, и за весь народ ваш присоединяетесь к семье Отца Небесного, и истинно воспитываетесь для Царства Небесного. Тело нельзя напитать, например, написав иероглиф „миси“ и держа его перед глазами, и душа тоже не мечта — ей нужна действительная пища, это и есть Тело и Кровь Христовы», — и так далее.

Замечательных писем из Церквей не было. Только из Маезава христианин Адриан Сунгиноме попросился в катихизаторы, «полгода–де поживу при катихизаторе для более ясного узнания веры — а там и на службу». Но и в эти полгода нужно ему на пропитание семье по меньшей мере восемь ен в месяц и так далее. И ходатайствуют за него катихизатор Иоанн Синовара, катихизатор в Ивайквай Тит Накасима и сам о. Борис Ямамура. А Адриану шестьдесят лет; жена у него не встает с постели, стало быть, отлучиться он никуда не может. Прямо–прямёхонько видно, что человеку хочется только задаром сесть на шею Церкви. И за такого человека ходатайствуют! Бедная моя головушка! Ни единого нет между японцами печалящегося о Церкви! Борис — лучший из священников, и тот вот всегда так!.. Разумеется, отказано.

Из Сан—Франциско от о. Севастиана получено письмо, которым он просит «присылать туда японского священника для удовлетворения духовных нужд православных японцев там». Там–де «до десяти человек семинаристов из вашей японской Семинарии». Еще бы! Для этих мерзавцев оторвать тут от дела священника! Каждый из них изменил своему обещанию служить Церкви, обманул Церковь, воспользовавшись ее средствами, и так далее. Книги туда недавно посланы, пошлются и еще, коли нужно; больше ничего не будет для них сделано. Таинства могут принимать там в русской Церкви. О. Севастиану, конечно, не будет писано о них в сем тоне.

В продолжение недели мы с Накаем почти окончили чтение корректуры Пентикостария.

23 февраля/8 марта 1903. Воскресенье. Неделя Православия.

Моисей Кавамура вернулся из Кёото, благополучно доставивши туда из Кобе ящики с иконостасом и колоколами. Теперь мне нужно туда ехать открыть ящики и устанавливать иконостас.

Петр Исикава, редактор, приходил прочитать письмо к нему из Мае- баси от причетника Павла Оонума. На вопрос Исикава: «Там в Церкви какое–то расстройство, что такое?» Оонума описывает отношение о. Павла Морита к христианам, совсем не хорошее в настоящее время. Любит сей отец мешаться не в свои дела, так посватал за одного христианина в Маебаси (сына Кувадзима) христианку из Такасаки, поженил их, а потом они разошлись — из–за этого смута. С ним вступил в пререкание Спиридон Фукузава, дряной характером, прежде уходивший в протестантство, и развелось волнение на всю Церковь в Маебаси. Весьма жаль! И едва ли уже уладит о. Морита. Горд он к тому же. Не хочет никого позвать на помощь отсюда, из Хонквай, когда ему советуют это: «там все мои ученики», говорит. Много еще другой дряни в письме Оонума. Между прочим, что в Такасами катихизаторы Иван Судзуки и Стефан Оно перессорились. Боже Ты мой! Как благочинный необходим — посещать Церкви и предупреждать или улаживать все это! И нет ни единого человека для сего, ни здесь, ни из России.

Павел Ниицума был: в Симооса много проповедывал в помощь катихизаторам и говорил, что там ныне везде сердца людей открыты для принятия Христианского учения, только проповедники плохи, лучший из них — Филипп Узава, но и тот, по словам Ниицума, везде еще мешает Конфуция с Христом, Христово же учение плохо знает (здесь, в Катихизаторской школе, не был). А еще церковку построил, и я в душе полагал, что хорошо бы его местным священником сделать. Куда такого негодного священника!