Читаем без скачивания Неоновый мираж - Макс Коллинз

Молодая обнаженная женщина наконец вышла из бассейна, у нее была великолепная, точеная фигура. Ее тело было смуглым. Голубая вода, из которой она только что вышла, скрывала это. Она вытянула руки, словно пытаясь обнять солнечные лучи. Волосы у нее на лобке были светлыми. Она стянула с себя купальную шапочку, распустила длинные светлые волосы, которые легли на ее влажные плечи, и улыбнулась улыбкой, похожей чем-то на улыбку Бетти Грэйбл, одной из последних любовниц Рафта, если верить сплетням газетчиков.

Девушка царственной походкой подошла к нам и остановилась напротив маленького брюнета в шелковом халате; она была выше его и раза в два моложе.

– Вода была отличная. Спасибо.

– Тебе спасибо.

– Спасибо за все.

– Я рад, что тебе это понравилось.

– Ты не хочешь, чтобы я осталась после обеда?

– Нет, крошка, на сегодня достаточно.

Он сунул руку в карман халата и достал стодолларовую бумажку, согнутую пополам. Он протянул ее ей, и она, улыбнувшись белозубой улыбкой, быстрым шагом направилась к дому, покачивая пухлыми ягодицами.

Девушка за все это время ни разу не взглянула на меня, как будто меня здесь вообще не было.

Рафт, в отличие от нее, не забывал о моем присутствии и, закурив сигарету, сказал:

– Удобнее всего иметь дело с проститутками. У меня было достаточно любовных приключений. Послушай моего совета, Нат. Если у тебя будут лишние деньги, воспользуйся услугами девочки по вызову.

Я не мог понять, почему такой парень, как Рафт, который даже в свои годы мог позволить себе иметь почти любую женщину, какую бы он ни пожелал, должен был платить за любовные утехи. Но я не стал спрашивать его об этом.

Он сказал:

– Я приведу тебе один пример. На этой неделе я узнал, что мне нужно явиться в суд. Певица из ночного клуба, с которой я познакомился в прошлом году, разводится с мужем, и я фигурирую в этом деле. – Он покачал головой. – Проще иметь дело с проститутками.

– Возможно, это хороший совет, Джордж. Но меня всерьез интересует эта Пегги Хоган. Я хочу найти ее прежде, чем Вирджиния Хилли обучит ее ремеслу публичной девки.

– Кто такая эта Пегги Хоган? Как она попала из Чикаго в Голливуд?

– Она племянница Джима Рэйгена.

– Джима Рэйгена... Это тот парень, который занимается службой информации о скачках и бегах?

– Да.

– Бен конкурирует с этим парнем. Его не пытались убить? Недели две назад?

Рафт хотел казаться искренним в своем простодушии. «Однако, – подумал я, – он не слишком хороший актер для этого».

– Да. Ты, наверное, читал в газетах? Помнишь, что там писали о телохранителе Рэйгена, у которого заело карабин?

Он бросил взгляд в сторону опустевшего бассейна:

– Нет. Я почти не читаю газет. Я только слышал, что Рэйгена пытались убить.

– Ну так вот, я был его телохранителем.

– Ты работаешь на него, Нат?

– Да. Он мне прилично платит. Он очень беспокоится за свою племянницу и просил, чтобы я вернул ее домой.

Я не счел нужным посвящать его в то, зачем она приехала сюда. Иначе говоря, рассказывать ему о том, что Пегги (а также ее дядя) желали выяснить, был ли Бен «Багси» Сигел тем человеком, кто подослал наемных убийц.

– Почему бы тебе не отправиться потолковать с Джинни, – предложил он, выпуская из ноздрей дым и продолжая смотреть не на меня, а на воду бассейна. – Она, скорее всего, дома или скоро там будет. Она снимает виллу в Беверли Хиллз.

– Пегги может оказаться там же, – сказал я.

– Разве это не то, что тебе нужно?

Я, откровенно говоря, не знал, что мне было нужно. Я не знал, как начну разговор, когда встречусь с ней. Там, на борту самолета, я проигрывал разные варианты нашей встречи, нашей беседы. Я был взбешен ее выходкой и в то же время я беспокоился за нее. И я чувствовал себя немного не в своей тарелке. Насколько я понимал, она любила меня, следовательно, она не должна была сбежать от меня, как это могло показаться на первый взгляд. Я ждал чуть больше недели, прежде чем беспокойство и бессонница не вынудили меня взять билет на самолет. Она не позвонила и даже не написала; я находился в полном неведении, и это начинало сводить меня с ума. Кроме того, как я сказал, я очень беспокоился за нее. Джим тоже был обеспокоен ее отъездом, он особенно встревожился, когда я рассказал ему, что Пег решила сама выяснить все о Сигеле, став секретарем у Вирджинии Хилл. Мне не нравилось, что пациент, безопасность которого я обеспечивал, находится в расстроенных чувствах – это не шло на пользу его здоровью, хотя доктор Снэйден сказал, что Джим поправлялся даже быстрее, чем они рассчитывали, и мог выписаться из больницы через несколько недель. В конце концов я договорился с Друри о том, чтобы усилить охрану в Мейер Хаусе, возложив руководство агентством А-1 на Луи Сапперстейна, а сам отправился на Западное побережье.

– Я могу позвонить туда и узнать, дома ли Джинни, – предложил Рафт.

– Лучше не надо, – ответил я. – Я не знаю, считает ли Вирджиния Хилл меня своим другом. Лучше я сам поеду туда. Ты сможешь объяснить мне, как проехать к ее вилле?

– Конечно, – сказал он. – Ты можешь также купить карту, где указаны виллы кинозвезд. Она живет в особняке, который в свое время построил для себя Валентине.

– Сеньора Хилл предпочитает, чтобы вокруг нее все было лишь первого сорта, не так ли?

– Она, наверное, пользуется тампонами из норкового меха, – съязвил Рафт. – Иногда я задаю себе вопрос, что Бен нашел в ней – обыкновенная здоровая баба. Она ругается, как портовый грузчик.

– Я знаю ее, – сказал я. – Какой бы ни был у нее язык, следует признать, что она красотка или, во всяком случае, была таковой.

Рафт ухмыльнулся:

– Посмотри вокруг себя, Нат. На каждом углу ты сможешь встретить по меньшей мере четырех симпатичных девиц, а на следующем углу будут стоять еще четыре такие же симпатяги. Такой парень, как Бен, может выбрать себе любую красотку.

– Тогда почему он так возится с ней?

– Возможно, из деловых соображений. Она имеет тесные связи со многими его друзьями на востоке страны. У них своего рода партнерство, своего рода брак. И, конечно, она все еще недурна собой. Я помню, что сказал Бен после первой ночи с ней в «Шатэ Мармон»...

Рафт посмотрел на небо, как будто плывущие но нему облака могли освежить его романтические воспоминания.

– ...Джордж, сказал мне Бен, у нее превосходнейшая задница – я такой никогда не видел.

Хотя я и был под впечатлением от услышанного, я все же задал вопрос:

– Как долго ты знаком с Сигелом?

– Вечность. Еще с того времени, когда он был задиристым мальчишкой с Лауер Ист-Сайда. Он всегда был упрямым и амбициозным. Он приехал сюда, в Голливуд, потому что хотел стать влиятельным, заметным человеком. И он добился этого. Он месяцами отсутствует, но, когда я вижу его здесь, он постоянно находится в обществе таких известных людей, как Джордж Джессел, Кэри Грант, Марк Хеллинджер и других.

– Включая тебя.

– Да, я даже не знаю, настолько ли он близок и дружен с ними, как со мной. Я не знаю тех, кто не любил бы его. Он настоящий парень. – Выражение его лица стало чуть жестче. – Конечно, некоторые из его друзей покинули его после того, как о нем стали писать всякие разоблачительные истории в газетах. Бену из-за этого даже пришлось выйти из членов клуба «Хиллкрест Кантри». – Он печально покачал головой. – Отказаться от гольфа – это было настоящим ударом для Бена.

– Я видел его фотографии в газетах. Он выглядит на них настоящей кинозвездой. Рафт широко улыбнулся:

– Он несостоявшийся актер; ему хотелось сделать кинокарьеру. – Он чуть подался вперед, как бы давая понять, что делится со мной конфиденциальной информацией. – Бен всегда старался присутствовать на съемках, стоя рядом с операторами и задавая им самые разные вопросы. У него у самого были десятки кинокамер, осветительные прожекторы и всякой другой киноаппаратуры больше, наверное, чем в студиях Голливуда.

– Для чего?

– Для домашних съемок. Однажды я целый день снимал его по его просьбе. – Рафт засмеялся, видимо вспоминая об этом случае. – Он пытался по-своему сыграть одну из моих сцен. Хотел показать, где я был неточен.

– Он всерьез занимается кино?

– Это все в прошлом. Правда, кое-какой отснятый материал он показывал. Он хотел, чтобы кинопродюсеры знали, что он способен сыграть в кино. Но никто так и не заинтересовался им всерьез – из-за его биографии, надо думать. Я тоже не святой, но в списке моих судимостей все же нет дела об изнасиловании.

– Он действительно такой сумасшедший, как о нем говорят?

– Я бы сказал, что иногда он бывает несдержан. Что же касается его прозвища, которое он ненавидит – «Багси», – то история его такова: много лет назад, судья, выведенный из себя, назвал в суде его и Мейера Лански «парой клопов».

– И эта кличка «Багси» прилипла к нему, хотя никто не называет его так в лицо.