Читаем без скачивания Военная контрразведка. Эпизоды борьбы - Анатолий Терещенко

Нужно сказать, на аккордеоне он играл блестяще, был настоящим виртуозом. Его часто приглашали на свадьбы, в клубы, на танцплощадки. Физически это был рослый и крепкий мужчина. Аккордеон в его больших руках казался игрушечным. Однажды я увидела, что собрался народ, танцуют под аккордеон. Договорилась с ним, чтобы он сыграл «на свадьбе моей сестры».

От него же я узнала, что вечером он будет дома. Предупредила его, что приду к нему домой и принесу деньги. Он сразу же согласился — все же деньги! В тот же вечер группой захвата власовец был арестован…

В середине 1952 г. после очередной реорганизации органов госбезопасности Зиберова Анна Кузьминична была направлена для дальнейшей службы в Особый отдел Московского района ПВО, который с сентября 1954 г. стал называться Московским округом ПВО, где и завершила свою чекистскую практику.

Говоря о пережитом, она подчеркивала, что совсем не сожалеет о своем пройденном пути, потому что он был светлым, несмотря на черные тучи лихолетий.

Она смело и откровенно говорила о репрессиях, о войне, о Сталине, о своих руководителях и вообще о политиках и политике.

Анна Кузьминична призналась:

«Я не могу доже сказать, почему мы так любили Сталина. Но у меня так было: если увижу во сне Сталина или Зброилова (Начальника отдела. — Прим, авт.), то обязательно случится что-нибудь хорошее: или повышение по службе, или премия, или в семье что-то приятное. Мы знали, что Сталин никогда не был стяжателем, набивателем своих карманов.

Правильно говорят, что политика — грязное дело. Но почему во всех злодеяниях, репрессиях до сих пор обвиняют только Сталина? В этом виновата и вся система, и люди, которые находились вокруг него, в первую очередь, ближайшее окружение. Тот же Хрущев, кстати. Так что дело не только в правителе — надо создать такую систему, которая будет работать вне зависимости от того, кто у власти. А у нас принято боготворить первое лицо, зато, когда оно сходит с «престола», тут же выясняется, что это было ничтожество. Словно раньше никто этого не замечал. Странная система!

У Сталина были реальные заслуги перед народом. В период Великой Отечественной войны он начал воссоздавать империю, исправлял прежние ошибки: вернул офицерские погоны и звания, содействовал подъему патриотизма, проявлял благосклонность к православной церкви…

Кстати, когда мы в институте изучали произведения Ленина и Сталина, то говорили: «В сочинениях Ленина не сразу разберешься, а Сталин пишет просто, его легко читать».

В день похорон И.В. Сталина патриарх всея Руси Алексий I провел панихиду в Патриаршем соборе. Он говорил:

«Как человек гениальный, он в каждом деле открывал то, что было невидимо и недоступно для обыкновенного ума…

Его имя, как поборника мира во всем мире, и его славные деяния будут жить в века…

Память о нем для нас незабвенна, и наша православная церковь, оплакивая его уход, провожает его в последний путь, «в путь всея Земли», горячей молитвой…

Мы молились о нем, когда пришла весть об его тяжкой болезни. И теперь, когда его не стало, мы молимся о мире его бессмертной души…

Нашему возлюбленному и незабвенному Иосифу Виссарионовичу мы молитвенно, с глубокой, горячей любовью возглашаем вечную память.

В день смерти Сталина заказал панихиду по отцу и его сын Василий».

В этих словах умудренной долгой жизнью женщины чувствуется искренность вместе с немалым мужеством, тем более в настоящее время, как думает большинство нашего народа, хоть и говорится, что откровенность — вовсе не доверчивость, а только дурная привычка размышлять вслух. Но по-другому она сказать не смогла, потому что верила в правильность своей выстроенной жизни и выбранного пути. А пережитое всегда остается с человеком.

«Время, — заметила сотрудница Смерша, — отсеивает второстепенное и мелкое, а главное видится еще острее. Близких людей не так много, но тех, кого я люблю и уважаю, немало, и это в радость. Возможно, были когда-то обиды, но все забылось и в памяти остается только хорошее. В жизни каждый отвечает за себя, и судить других мы не имеем права. Если же я могу кому-то помочь, то в этом вижу смысл своего существования».

Из-за секретности участниками Великой Отечественной войны нас признали только в 1992 г. на основании соответствующих директив начальника Генштаба и приказа министра безопасности. Удостоверение участника войны я получила 15 октября 1993 г. — после 48-й годовщины Победы.

Это наше российское разгильдяйство.

Даже сейчас я рассказываю о той своей работе с упоением.

Я была влюблена в нее и вообще уверена, что военные контрразведчики — и наши смершевцы, и те, с кем я служила в Особом отделе Московского округа ПВО, и сегодняшние сотрудники Департамента военной контрразведки ФСБ России — это самые лучшие, самые порядочные люди!

В этих словах объективной самооценки чувствуется человеческая благодарность за правильно прожитую жизнь Человека, который полностью отдавался учебе, работе, службе и семье — всецело!

Только из таких людей рождаются патриоты, которых сегодня либералы забрызгивают дерьмом, — те, кто на жизнь стараются поставить поменьше, а выиграть побольше, а потом ещё говорят, что такая жизнь их обманула.

Человек, как отмечал Достоевский, всю жизнь не живет, а сочиняет себя, самосочиняется. То есть делает, лепит из себя личность.

Думается, капитан госбезопасности в отставке, сотрудница легендарного Смерша сочинила прекрасную жизненную повесть о себе и своих коллегах. На такое способны были только мадонны Смерша!

Глава одиннадцатая

Одна операция генерала Железникова

C1963 по 1967 гг. автор учился на 1 — м факультете (военная контрразведка) Высшей школы КГБ при СМ СССР. Это были интересные годы не столько из-за дерзновенной юности, сколько из-за учебы в престижном и интересном вузе.

Нас, молодых, тогда позвала на эту незнакомую дорогу, надо честно сказать, чекистская романтика, которая стала постепенно развеиваться по мере врастания в практику серьёзных дел.

Начальником факультета у нас был генерал-лейтенант Железников Николай Иванович — легендарная личность. Познакомиться и впервые поговорить с ним мне позволила элементарная оказия. Как-то, будучи помощником дежурного по Школе, я оказался в комнате один — ответственный дежурный, из преподавательского состава, отлучился. И в это время раздался телефонный звонок. Я поднял трубку и представился, как положено, по уставу. Голос из трубки мне ответил такой скороговоркой, что я не разобрал фамилии…