Читаем без скачивания Куджо - Стивен Кинг

Он вошел в дом (он не хотел провести телефон в гараж: это обходилось в приличную сумму) и стал звонить клиентам, предупреждая, что ему придется опять отлучиться на несколько дней по делу. Пусть не беспокоятся, он вернется и все им сделает. А уже если один или двое вдруг захотят обратиться в другое место, ему наплевать.

Обзвонив всех, он опять пошел в сарай. Нужно было побыстрее сделать работу. Владелец трактора обещал заехать днем. Джо взялся за дело, думая о том, как тихо в доме без Бретта и Черити.., и без Куджо. Обычно сенбернар лежал у двери гаража, глядя на то, как Джо трудится. Иногда Джо говорил с ним, и Куджо все внимательно выслушивал.

«Все бросили», — думал он теперь с досадой. Все трое. Он посмотрел на место, куда нагадил Куджо, и недовольно покачал головой. Потом снова подумал, как быть с кормлением пса, и опять не мог решить. Ладно, надо позвонить старому Педику. Может, он знает кого-нибудь — какого-нибудь мальчишку — кто согласился бы заходить к ним и кормить Куджо.

Он кивнул и включил радио на полную громкость. Он никогда его не любил, но по крайней мере оно забивало молчание. И хотя в доме раз десять звонил телефон, он его не услышал.

Тэд Трентон утром играл у себя в комнате с машинками. У него их было штук тридцать — довольно дорогая коллекция, — от семидесятицентовых пластмассовых, что отец покупал ему в аптеке в Бриджтоне вместе с «Тайме» (с этими нужно было обращаться бережно. «Сделано на Тайване») до Флагмана его эскадры, большого желтого бульдозера высотой с самого Тэда — когда он стоял на четвереньках.

Он сажал в кабины машин разных человечков — круглоголовых уродцев из наборов «Плэйскул» или солдатиков. Иногда он играл в войну, иногда в полицейских и гангстеров (отец с матерью водили его смотреть «Белое сияние» и «Лихорадку на белой полосе», и ему очень нравилось), а иногда в игру, которую выдумал сам. Она называлась «столкновение десяти машин сразу».

Но чаще всего он играл в игру, не имеющую названия. Она заключалась в том, что он вываливал все машины из коробки и выстраивал их рядами, имитируя стоянку на единственной знакомой ему улице. Потом он медленно вел их к противоположной стене и ставил их там. Иногда эта операция повторялась раз десять — пятнадцать, без устали.

И Вику, и Донне эта игра не нравилась. Их беспокоило такое бесконечное, почти ритуальное, повторение. Они не раз спрашивали его, что это за игра, и он не мог ответить.

В его словаре не находилось слов. Если бы они были, он объяснил бы родителям, что он таким образом осуществляет свою медитацию.

Теперь он играл в эту игру и думал, что что-то не так.

Глаза его автоматически — бессознательно — обращались к дверце шкафа, но там было тихо. Дверцу плотно закрыли, и с тех пор, как появились Слова от Монстров, она больше не открывалась. Нет, что-то не так было в другом месте.

Он не мог понять, что это. Но, как и Бретт Кэмбер, он хорошо различал изменения токов, исходящих от родителей. На этой реке — он знал — встречались мели, внезапные повороты, водопады. Все, что угодно.

Теперь там что-то было не так. Между его отцом и матерью. Он видел это в том, как они смотрели друг на друга. Как говорили. Это читалось на их лицах и за ними. В их мыслях.

Он закончил выстраивать машины в ряд одной стены, встал и пошел к окну. Коленки немного болели: он уже порядочно времени играл в свою игру. Под окном во дворе мать вешала белье. Часом раньше она пыталась позвонить человеку, который должен был починить «пинто», но трубку никто не брал. Она в раздражении бросила ее. Это случалось с ней редко.

Пока он смотрел, она повесила последние две простыни. Потом посмотрела на них и как-то странно передернула плечами. Ее скрывала двойная полоса белья, но Тэд видел по положению ног, по наклону головы, по почти неуловимым движениям плеч, что мать плачет. Он посмотрел туда еще немного и начал перегонять машины обратно. В желудке у него словно образовалась дыра. Он уже лишился отца, а тут еще и это.

Он медленно передвигал машины по полу и остановился, когда скрипнула входная дверь. Он подумал, что она сейчас позовет его, но она этого не сделала. Был слышен звук ее шагов по кухне, потом — скрип стула в комнате. Но телевизор не включился. Он подумал, что она просто сидит в комнате.., просто сидит.., и прогнал эту пугающую мысль.

Он закончил выстраивать ряд. В кабине бульдозера восседал его любимый Грейдо, слепо глядя круглыми голубыми глазами на дверцу шкафа, словно он видел в ней что-то ужасное, что-то не…

Тэд испуганно оглянулся на дверцу. Закрыта. Просто он устал от игры. Он засунул машинки назад в коробку, громко брякал ими, чтобы оповестить ее, что он собирается смотреть «Пороховой дым» по восьмому каналу. Он подошел к двери и остановился, глядя на Слова от Монстров.

«Монстры, уходите отсюда!

Вам нечего здесь делать».

Он знал это. Он часто смотрел на эти слова и повторял их про себя по памяти.

«Никто из вас не должен трогать Тэда!

Вам нечего здесь делать».

Внезапно, повинуясь какому-то неясному импульсу, он сорвал листок бумаги со стены, бережно сложил его и спрятал в карман джинсов. Чувствуя себя теперь увереннее, он сбежал вниз смотреть на приключения Маршала Диллона.

Заказчик забрал машину без десяти двенадцать. Он уплатил наличными, которые Джо сунул в свой потертый кошелек, напомнив себе, что нужно заехать в банк и забрать оттуда еще пять сотен.

Тут он вспомнил заодно и про Куджо. Кто будет его кормить. Он залез в свой «Форд» и поехал к Гэри Педье. Там он поставил машину у подъезда и поднялся на крыльцо. Приветственные слова мгновенно замерли у него на губах.

На крыльце кровь.

Джо потрогал ее рукой. Застыла, но еще не высохла. Он встал, еще не испуганный. Гэри, наверное, опять набрался и порезал руку стаканом. По-настоящему забеспокоился он, лишь увидев, что входная дверь проломана.

— Гэри?

Молчание. Он подумал — неужели у кого-то поднялась рука на старого Гэри? Или просто кто-нибудь зашел спросить дорогу, а Гэри, как обычно, послал его…

Он поднялся на крыльцо. Там крови было больше.

— Гэри? — позвал он опять, пожелав вдруг, чтобы в руке у него оказалось ружье. Но если кто-то и разбил старому Педику нос или вышиб оставшиеся зубы, он давно уже уехал — у подъезда, кроме ржавого «Форда» Джо, стоял лишь белый «Крайслер» Гэри.

«Скорее всего он просто порезался», — подумал Джо. — «Но хорошо, если он порезал руку, а не глотку».

Джо толкнул дверь. Она, взвизгнув, открылась.

— Гэри?