Читаем без скачивания 10 мифов Советской страны - Александр Шубин

Бухарин, не понимая замысла Сталина, возражал — коллективизация должна была быть сугубо добровольной, чтобы крестьяне трудились на коллектив лучше, чем на себя. Для этого нужна техника, которой пока нет: «Нас не вывезут колхозы, которые будут еще только «строиться» несколько лет. Оборотного капитала и машин мы им не сможем дать сразу».[166] Бухарину и в голову не могло прийти, что колхозы можно строить без всяких оборотных средств, волевым образом меняя социальные отношения на селе. Бухарин не знал главного сталинского секрета — крупное некапиталистическое хозяйство (колхозы) может обеспечить сдачу продовольствия государству даже без роста производительности труда.

Сталин понимал, что крестьян — самостоятельных хозяев трудно будет заставить сдать хлеб. Опыт Гражданской войны показал бесперспективность методов «военного коммунизма». Сталин решил превратить крестьян из самостоятельных хозяев в работников крупных хозяйств, подчиненных государству. В этих «коллективных хозяйствах» («колхозах») крестьяне во всем подчинялись бы фактически назначаемым партией председателям. Руководителю колхоза можно пригрозить отдачей под суд, и он сдаст столько хлеба, сколько от него потребуют, даже если крестьянам придется после этого голодать. Официально планы ускоренной коллективизации обосновывались необходимостью повышения производительности сельскохозяйственного труда путем внедрения машин — прежде всего тракторов. Но в СССР производилось всего 1200 тракторов в год на Путиловском заводе и еще несколько десятков на других. Так что с механизацией села придется подождать. Колхозы были нужны коммунистической партии, чтобы управлять крестьянством и таким образом получить продовольствие для обеспечения строителей новых заводов, для продажи на внешнем рынке, чтобы получить средства на закупку современной технологии. Сталин предложил болезненный, но реалистичный выход из ситуации. Пользуясь аналогией левого коммуниста Л. Преображенского, он предложил взять с крестьян «дань», провести модернизацию так же, как капиталисты, — силой изъяв ресурсы у крестьян. Может быть, существовал другой способ модернизации, который позволял сохранить экономическую самостоятельность СССР?

Великий экономист Бухарин и «выход» Сталина

Вы еще спрашиваете! Конечно существовал! Бухарин все замечательно рассчитал. Нужно было брать с крестьян понемножку, вкладывать в легкую промышленность. Она стала бы давать прибыль, и можно было бы откладывать на тяжелую промышленность. Построив несколько заводов тяжелой промышленности, модернизировать легкую и сельское хозяйство. Они станут работать лучше, прибыль станет больше, и можно будет построить уже все, что нужно. И так, как барон Мюнхгаузен за косицу, вытащить экономику из болота. Одно странно: почему это не получалось делать в 1924–1927 гг.?

Бухарин верил, что государственное плановое хозяйство и полугосударственная кооперативная организация эффективнее частного хозяйства, и смогут вытеснить его: «Постепенно, с вытеснением частных предпринимателей всевозможного типа и их частных хозяйств и по мере роста организованности и стройности хозяйства государственно — кооперативного, мы будем все более и более приближаться к социализму, т. е. к плановому хозяйству, где все принадлежит всем трудящимся и где все производство направлено на удовлетворение потребностей этих трудящихся».[167] То, что бюрократизированное хозяйство может так и остаться менее эффективным, чем частное, Бухарин не учитывал. В 1927 г., наблюдая очевидные сбои в системе НЭПа, Бухарин полевел, стал признавать необходимость «нажима на кулака». Но дальнейшие сталинские действия, тяжелые последствия которых для крестьян были очевидны, вызвали у Бухарина неприятие. Может быть, он считал нужным отказаться от модернизации и развивать хозяйство эволюционным путем, как предлагали «спецы» — народники Н. Кондратьев и А. Чаянов? Нет, Бухарин был большевик и не боялся трудностей. Он выдвинул план преодоления кризиса НЭПа и ускоренной модернизации получше сталинской.

Повод дать идейный бой Сталину у Бухарина появился в сентябре 1928 г., когда были опубликованы контрольные цифры на грядущий хозяйственный год. Основные затраты должны были быть направлены на развитие тяжелой промышленности, на «производство средств производства». Готовился и пятилетний план на 1928–1933 гг., в котором проводилась та же идея, но с разными темпами роста: отправной и «оптимальный» (рассчитанный на благоприятные условия). Член президиума Госплана разъяснял: «Мы должны в артиллерийскую вилку поймать действительность, следовательно, отправной вариант должен давать недолет, оптимальный вариант должен давать перелет».[168]

Отправной план предполагал ускорить обновление промышленности по мере возможности, «оптимальный» — построить базу новой индустрии, которая позднее позволит обновить всю промышленность. Проблема заключалась в том, что при скромных бюджетных возможностях в качественной модернизации нуждались практически все отрасли.

Председатель Госплана Г. Кржижановский показывал, что нехватка техники была связана с нехваткой машиностроительных предприятий, которые не могли строиться и работать из — за нехватки металла, который нельзя было произвести из — за нехватки электроэнергии (план ГОЭЛРО был почти выполнен, но в условиях роста промышленности электроэнергии все равно не хватало). Бухарин язвительно замечал, что фабрики планируется строить из кирпича, который еще не произведен. Началом всей цепочки были энергетика и чугун. Дальше следовали машиностроительные предприятия и транспорт.

Решено было сэкономить за счет интересов рядового потребителя — за счет легкой промышленности, производящей товары широкого потребления. Выбор между тяжелой и легкой промышленностью был стратегическим. Развитие легкой промышленности должно было предоставить товары, которые крестьяне купят. Таким образом в ходе рыночного товарооборота появятся средства для развития тяжелой промышленности, производящей технику и оборудование. Эта техника позволит модернизировать пока крайне отсталую легкую промышленность, не говоря уже о сельском хозяйстве. Такова была экономическая философия НЭПа. Но она показала свою нежизнеспособность в условиях господства коммунистической бюрократии. В 1927–1928 гг. стало ясно, что крестьянское хозяйство не дает достаточного количества товарного хлеба, чтобы решить все стоящие перед государством задачи. Нужно было выбирать — или продолжать распылять средства между отраслями, или вложить львиную долю средств в тяжелую промышленность, то есть в базу, которая потом, позднее, позволит модернизировать все отрасли. Но лишение средств легкой промышленности в пользу тяжелой означало, что у крестьян будут не выкупать продовольствие в обмен на ширпотреб, а просто отбирать его.

30 сентября Бухарин выступил в «Правде» со статьей «Заметки экономиста». В ней под видом троцкизма Бухарин критиковал политику Сталина и защищал легкую промышленность, которая быстрее дает прибыль.

Бухарин признал, что лидеры партии запаздывали с осознанием новых задач, которые поставил перед страной «реконструктивный период» (то есть модернизация промышленности). Нужно ускорить коллективизацию и создание совхозов, нужно организовать техническую базу не хуже, чем у американцев. Рассказав о первых успехах «реконструктивного периода», Бухарин с тревогой обнаруживает, что советское хозяйство в «вогнутом зеркале» повторяет кризисы капитализма: «там — перепроизводство, здесь — товарный голод; там спрос со стороны масс гораздо меньше предложения, здесь — этот спрос больше предложения».[169] Преодолеть эти кризисы можно, установив правильные пропорции хозяйственного развития. Эту задачу должен решить план. Но план должен соответствовать возможностям крестьянской стихии: «нельзя переоценивать планового начала и не видеть очень значительных элементов стихийности».[170] Приходится подстраиваться под стихию, в то же время направляя ее в нужное государству русло. «В своей наивности идеологи троцкизма полагают, что максимум годовой перекачки из крестьянского хозяйства в индустрию обеспечивает максимальный темп развития индустрии вообще. Но это явно неверно. Наивысший длительно темп получается при таком сочетании, когда индустрия поднимается на быстро растущем сельском хозяйстве».[171] Так прямо «наивные» троцкисты не формулировали мысль, с которой спорит Бухарин. Но теперь именно эту идею отстаивает Сталин. Не получается быстрого роста сельского хозяйства. Не выходит на крестьянской телеге быстро догнать США. Придется пожертвовать телегой, чтобы уцепиться за подножку уходящего вперед технологического поезда XX века.