Читаем без скачивания Краденое счастье - Елена Колядина

– Сталина Ильясовна, а зачем мне деньги? – беззаботно сказала Люба. – У меня же и так все есть. Голос есть, песни есть, работа, Вася, вы, Николай… Он меня без всяких денег полюбил. Такую, какая есть. Вы, кстати, тоже бесплатно со мной занимаетесь.

Певица снова поцеловала Любу в макушку.

– Пошли распеваться, Любовь.

Люба благоговейно въехала в дышащую духами и сандалом гостиную и остановилась возле рояля.

– Давай-ка еще раз повторим правила дыхания. Вды-ы-ыхаешь! И диафрагма удерживает воздух в легких ровно столько, сколько будет длиться твоя вокальная фраза. Ты должна выдыхать очень медленно, чтобы самую длинную фразу спеть на одном дыхании, не прерываясь. Поняла?

– Да, – кивнула Люба и зевнула, зажав рот ладонями.

– И еще должно остаться воздуха, чтобы не перехватывало горло. Дыхание и звукоизвлечение жестко связаны. Итак, встаешь прямо…

– Сижу прямо, – засмеялась Люба.

– Да, я все время забываю. Сидим прямо и вдыхаем носом воздух: не напрягаясь, легко. Плечи не поднимаем! Медленно вы-ды-хаем…

– Фффф… фффф… фффф – шипела Люба.

– Выражение лица! Лицо не напрягать. Улыбочка! Слушатели не должны знать, что тебе тяжело.

– А мне и не тяжело. Мне радостно.

– Отлично! Образцом для звучания по традиции является звук «а». Поэтому сейчас пропоешь «а» и зафиксируешь гортанью, связками, диафрагмой, всей твоей душой позицию звукоизвлечения «а». И в дальнейшем будешь стараться все остальные гласные звуки извлекать из позиции, наиболее близкой «а». По ходу дела поймешь. Управляй своим голосом так, чтобы все гласные приблизить к звучанию «а». Вдох!

– Аа-ээ-ии-оо-уу! – голосила Люба.

Потом пили чай с медом, и Сталина Ильясовна объясняла Любе про тоны, обертоны, форманты, рисовала графики и колебания.

Когда Люба уже сидела в прихожей, готовясь спуститься вниз и ожидать возле подъезда Николая, Сталина Ильясовна осторожно начала:

– Любочка, почему ты не спрашиваешь про музыкальное училище? Забыла?

– Боялась, – сказала Люба.

Сталина Ильясовна скорбно помолчала.

– Инвалидов не берут? – тихо спросила Люба.

– Не совсем так. – Женщина погладила Любину руку. – Есть учебные заведения культуры специально для людей с ограниченными возможностями. И музыкальное отделение тоже есть. Но колясочников не принимают.

– Лестницы? – догадалась Люба.

– Откуда ты знаешь? – удивилась певица.

– А что тут знать. Лестницы – главное препятствие спинальников. Я и в школу только на первый этаж ходила, и в музыкалке не могла учиться, как все, там крыльцо высоченное было.

– Я говорила с ректором, среди ночи его из постели вытащила… Он жалуется, что нет денег смонтировать лифты, пандусы. В общем, я очень расстроена. Тебе придется учиться у меня. Благо ты приглянулась нашему консьержу, вон с каким удовольствием по этажам тебя таскает.

– Жаль, – закусив губу, сказала Люба. – Я не из-за себя переживаю. Мне повезло, у меня есть вы, Коля. А другие инвалиды как же?

– До завтра, Любочка, – виновато сказала певица.

Николай заехал за Любой в одиннадцать часов и отвез ее в ничем не примечательное здание, похожее на бывшую контору завода.

– Готовченко у себя? – спросил Николай в переговорное устройство. – Аджипов к нему.

В двери щелкнуло, и Николай распахнул ее, пропуская вперед Любину коляску. Люба въехала в коридор, уставленный искусственными цветами и пальмами, узкими аквариумами, кожаными креслами и стеклянными столиками на тонких ножках. Люба восторженно уставилась на крошечные светильники, развешанные на натянутой вдоль коридора серебристой проволоке. На стенах в рамках красовались фотографии знаменитых певцов. Некоторые двери были раскрыты, и за ними виднелись экраны компьютеров, перед которыми сидели молодые парни и девушки. На дверях висели забавные рисунки и надписи, броские постеры. С одного из них на коляску кровожадно глянул Мэрлин Мэнсон.

В конце коридора, в небольшом холле, Николай остановился перед стойкой секретарши. Секретарша указала им белую дверь со вставкой из синего стекла.

– Здорово! – поприветствовал Николай Готовченко, сидевшего за огромным черным столом.

– А-а, ждем-ждем: звонили! – сказал Готовченко.

– Юра, вот этой девушке, любимой певице Путина, нужно сделать качественный диск. В сжатые сроки.

– У меня уже есть готовый, – встряла Люба, пошарила в рюкзачке и извлекла диск.

Готовченко взял футляр двумя пальцами, повертел в руках и скривился.

– Ты мне этим говном китайским систему испортить хочешь?

– Ну, Юр, уж какой есть, – примиряюще произнес Николай. – Была бы фирма, я б к тебе не пришел.

Готовченко вставил диск.

В комнате грянула балалайка. Затем раздался скрип и вступила гармонь.

Готовченко вытаращил глаза. Повернулся к столу, снял трубку телефона и громко сказал:

– Димыч пусть зайдет.

Через мгновение в кабинет вошел долговязый молодящийся мужчина с длинными волосами, прислушался к гармони и почесал мизинцем в ухе:

– Что за хрень?

– Николай «балаган лимитед» нам притащил, раскрутить просит в кратчайшие сроки, – бросил Готовченко. – А это – солистка.

– Ну чего, – оглядев Любу и коляску, сказал Димыч. – Нормальный диск будет: «Поющая карлица-гном», а на подтанцовку еще уродов наставим. Извращенцы валом повалят.

– Может, не надо при ней? – сурово сказал Николай.

– А пусть знает, – взвился Димыч. – Эту хрень дома на компе делать – самое ей место. Качнула софт халявный, тот же Pro Tools, и ваяй.

– Да вы прошмандовок безголосых раскручиваете! – бросил Николай.

– Дома! На компе! Ты мне клиентов не отбивай, – осадил Димыча Готовченко. И пояснил Николаю: – Мы не против. Но пусть не питает лишних иллюзий.

– Откуда приехала? – не унимался Димыч. – Из Черножопинска?

– Из Белозерска, – растерянно ответила Люба.

– Я так и догадался, – бросил Димыч. – Как тебя зовут? Люба? К Бабкиной, Люба, к Бабкиной со своей балалайкой!

– Слушай, ты кончай, эксперт хренов! – вскинулся Николай на Димыча. – Сливки, миски, подливки раскрутил? Раскрутишь и Зефирову. Я чего, из-за тебя Путину вместо Зефировой Киркорова преподнесу?

– Ладно, Димыч, – вздохнул Готовченко. – Придется поработать. Не каждый день к нам от Путина приходят. На, забирай свою демоверсию, – вернул Любе диск.

– А куда мне ее пока?

– А вон в ту корзину, – уже успокоившись, посоветовал Димыч. – Все с нуля будем делать. Сама-то какую концепцию видишь? Философия альбома? Связующая идея есть?

– Идея! Конечно есть, – обрадовалась Люба. – Любовь. И безграничные возможности человека с ограниченными возможностями. Знаете, мне часто снится, что я – иду… Я не знаю, что чувствует человек, который может ходить. И я как бы лечу, не касаясь земли. И знаю, что иду к реке. И у меня там, за рекой, все впереди: огни концертного зала, любовь. И мне не нужны ноги, потому что душа может полететь куда угодно! Ведь весь мир находится внутри человека. И у инвалида этот мир такой же огромный, как и у здорового. А иногда – еще огромнее.