Читаем без скачивания Прозрение. Том 1 (СИ) - Бэд Кристиан

Ну, Айяна, ну мать её, тёмную, вместе с её причинностью!..

Я посмотрел на сына. Белобрысый, крепкий такой кабанчик взирал на блудного отца угрюмо и безо всякого пиетета. Попробуй сунуться к нему — тут же и заорёт.

А вот в три месяца ребёнок ещё плохо различает своих и чужих. Я поулыбался малой, дождался ответной гримаски и протянул руки. Потом ещё поулыбался. Девочка поиграла-поиграла глазами и пошла. Мягкая, теплая, пахнущая молоком и медикаментами. И тут же потянулась обратно к матери. Я отдал.

Губы у Лиины задрожали, и радужка стала влажной. Она держалась, но почти плакала.

— Господин капитан! — закукарекал, выныривая из-за Дерена взволнованный слон. — Господин капитан, её нельзя возвращать на Джангу. Она родом с Кьясны, из эйнитской общины!

То ли я не знаю.

— Не ори, сержант. Тебе мало суток карцера? Заработаешь ещё, — бросил я, почти не глядя на братца. Вот уж у кого на лице шла война эмоций — хоть картину с него пиши…

Лиина смотрела на меня, и я всё читал по её глазам. Она ласкала взглядом моё лицо, косилась на Брена. Она чувствовала. Сердце не обманывало её.

Брен не понимал, что тут и без него тесно. У парня снесло крышу. Хоть и временно, но на этот момент — совершенно. Правильно говорил Мерис: гормональная фаза любви — страшная штука.

— Господин капитан!..

— Ещё на тон ниже… — оборвал я его.

Кабанчик и так уже набычился. Вот если он заорёт — он нас точно перекричит.

— Господин капитан… Мы… То есть я… То есть, мне сказали, что вы…

— Что женщин и детей я глотаю живьём? Обманули. Варю. Что вы суетитесь, сержант? Девушка практически здорова, дальше без вас разберёмся. За вашу самодеятельность карцера, на мой взгляд, достаточно. Или есть возражения?

— Я… Мы… Извините, господин капитан. Понимаете, когда-то у меня был брат. Он погиб здесь, на Юге. Вы немного… Извините, я…

Похожи мы с ним, ага. С погибшим.

Я посмотрел на Лиину. Она кивнула. Слёзы стекали тонкой струйкой и мочили подушку у щеки.

Я тоже кивнул.

Она поняла и протянула мне дочку.

В коридоре я нагнал Дерена.

— Закончишь эту историю. Женщину с детьми переправишь в эйнитскую общину на Кьясне. Бойцу добавишь от меня ещё сутки карцера. Потом отпустишь в увольнение на грунт на две недели, пусть пелёнки постирает.

Дерен посмотрел на меня внимательно — он тоже мог уловить генетическое сходство, не опираясь на внешность. Родство крови читают иначе, чем по чертам лица.

Пришлось уточнить:

— Ты понял меня?

— Да, господин капитан. У вас есть ко мне вопросы по сути инцидента?

— В карцер бы тебя тоже, но ты мне нужен. Распорядись здесь и шагом марш спать! Через два часа полетишь со мной!

— Я, господин капитан, если разрешите… — Дерен захлопал глазами: потерял мысль, но не от лишней вежливости, а от усталости.

— Иди-ка ты спать прямо сейчас, я сам проинструктирую Гармана.

— Ничего, господин капитан, это ерунда, сейчас пройдёт, — Дерен несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул. — Должен вам сообщить, что предполагаю, куда улетел генерал Мерис.

Я так и врос в палубу. Ой, что-то вырастет нехорошее из нашего Дерена, если и дальше так пойдёт. Мне, оказывается, ещё свезло, что я был тупой, хоть и ранний. А этот — ещё и догадливый. Надо смотреть, чтобы не пристрелили.

— Он, скорее всего… — Дерен сделал ещё вдох, справился с головокружением и договорил. — Это моё предположение, но всё-таки посмотрите последние сводки по Э-лаю. Мне кажется, это важно.

История одиннадцатая. «Алайский джокер»

Э-лай и окрестности

Генерал Виллим Мерис любил казаться дотошным, но недалёким служакой. О том, что у него с изнанки, мог догадаться лишь тот, кто хоть раз пытался вытащить из старой запруды замшелое бревно.

В цветущей нездоровой воде бревно срастается с соседними корягами густой бородой тины. Вот так и Мерис уже сотню лет обрастал агентами и на своей, и на вражеской территории. И сейчас ему не составляло труда дернуть за нити реальной, а не мифической паутины. Хоть поиски нужного человека и отняли у него несколько драгоценных часов.

До инаугурации Ингваса Имэ оставалось около двух суток, когда безномерная спецоновская эмка состыковалась с красавцем-септимом Содружества — среднетоннажным торговым судном «Дайм», перевозившим йилан и пряности путями чаще всего неправедными.

Хозяин судна, Лэмуэл Стокий, уже покинул корабль, доверив управление узаконенному сыну Элэму.

Именно Элэм имел причудливые и странные связи с алайскими контрабандистами. Он же и угостил генерала Мериса роскошным квальти в пылающих чашах.

А когда генерал покинул гостеприимный «Дайм», на борту по случайности остался один из его бойцов — высокий улыбчивый блондин по фамилии Шэн. Просто забывчивость, ничего личного.

Когти побелели на закостеневших от ярости пальцах Хаджун-ама.

Мерзавка! Невоспитанная тварь, избалованная разжиревшим отцом! В четырнадцать лет он разрешает ей посещать торм и жевать личи! А теперь хочет купить живую игрушку! Воистину дом Септа превращается в дом порока!

Но что может сделать мать, отчуждённая от дочери ещё в минувшем сезоне?

Чтобы твой яд излился в твою же печень, Эйгуй Юшен! Проклятый извращенец, заставляющий содрогаться воду и небо!

«Проклятый извращенец», он же военный советник, Эйгуй Юшен, курил в этот час юю в сэппо — особой комнате торгового клана Чу, где ведут неспешные беседы самые почётные гости Дома Скорбящих Радостей.

Он заказал здесь подарок к первому совершеннолетию дочки. Юная Агюй вошла в возраст Дракона У, ей сравнялось четырнадцать земных лет.

Возраст первого совершеннолетия равнялся семи с половиной оборотам Э-лая вокруг голубой Сю и отмечался в память о потерянной Земле. Он не давал ребенку никаких особенных прав, но позволял делать любимым дочерям первые богатые подарки.

Эйгуй заказал для Агюй красивого раба, чтобы она могла познать власть над мужским телом без детского страха поломать полезную в доме вещь.

Малютке больше не нужно будет украдкой втыкать иголки в тело прислуги и выковыривать улики из неожиданно образовавшегося трупа.

Эйгуй захихикал. Кто ж мог подумать, что антикварный дробовик стреляет вполне по-настоящему, и папе придётся лишить ребенка общения с друзьями на целую неделю? А что было делать? Воспитание девочек на Э-лае — процесс суровый и полный ограничений.

Женщинам не положено участвовать в играх мужчин.

Мужчин много, они мало ценны для крови Дракона. Они живут быстро, называя текущую жизнь смертью и стремясь к жизни иной.

Женщинам полагается сначала продолжить род. Матери, тетки и прочие престарелые мегеры надзирают за молодыми свирепо, не разрешая им предаваться насилию и разврату в детородном возрасте.

Но в доме Септа не было больше старух. Даже жену Эйгуй спровадил к родственникам, прикрываясь занятостью по службе. Он хотел, чтобы его дочь росла как мальчик. Бог-Дракон не дал ему других детей, но дал достаточно кредитов, чтобы завести в своём доме удобные законы.

Эйгуй затянулся юей и велел привести рабов. Юкха отбирал их уже не первый месяц. Если и сегодня не будет ничего стóящего…

Советник нахмурился, выпятил зелёные губы перевёрнутым месяцем.

А может, взять для Агюй рабыню-наперсницу? Красивых рабынь в Доме Скорбящих Радостей много, а вот подходящего парня, свободного, а не выращенного на фермах Загшге, не темнокожего, а белого…

Рабов Юкха привёл самолично. Да и чего бояться — раздавленные ужасом лица, стёртые эмоции…

Психические машины калечат излишне слабых. Иные совсем ломаются, и их, пускающих слюни, продают на площадях за бесценок.

Чтобы сохранить после обработки хотя бы часть личности — нужно сначала эту личность иметь. Или иметь слишком много личности. Вот тогда опытный хозяин может насладиться доведением раба до привычных ему реакций.