Читаем без скачивания Выбор для Пепла (СИ) - Вознесенская Дарья

- Да проснись же!

Вскрикнула и открыла глаза. Села, тяжело дыша, на свое импровизированное ложе и уставилась на дара Квинта, который нависал надо мной  и тряс за плечо здоровой рукой.

- Ч-что…

- Ты так металась и орала, что мне пришлось выздороветь, лишь бы добраться до тебя, - рыкнул мужчина, но за этим рыком угадывалось беспокойство.

Я ничего не ответила. Можно было бы, конечно, поблагодарить его за то, что избавил от кошмара, но ведь произошедшее не было кошмаром…

Потому лишь спросила:

- Как вы себя чувствуете? Снова ведь спали… почти сутки наверное.

На нашем необитаемом острове была глубокая ночь. Судя по почти погасшему огню - даже ближе к утру.

Я встала, растерла затекшие плечи и настороженно посмотрела на дара Квинта, который и не думал отстраняться.

Вот только теперь его близость не подавляла, а волновала…

- Вы не ответили на вопрос, - сказала.

- Ты тоже отвечаешь не на все вопросы, не так ли? - он усмехнулся. И эту усмешку я увидела несмотря на почти полную темноту. Вздохнула, отошла таки к костру и подкинула заранее заготовленных дров.

- Вам легче, - заявила за него. - Может хотите… есть? Пить?

- Даже так? Что ж… поухаживай за мной еще немного.

Если бы не знала его, предположила, что ему неловко. Мне во всяком случае точно было.

Эта ночь и ситуация… У меня и раньше было совершенно сюрреалистическое ощущение от происходящего, но сейчас сознание будто раздвоилось, а то и расстроилось… Будто я жила одновременно в нескольких сущностях. И каждая видела свое.

Мои привычки были сломаны,  как копья о вражеские латы.  Мой опыт требовал реванша и дерзости. Мой разум повторял, что от этого мужчины стоит держаться подальше. А что-то внутреннее, женское, что не потерялось при переходе через границу миров, видело в нем совсем не надзирателя и хозяина…

И я не могла не думать, что он был единственным, пожалуй, кто действительно меня замечал.

Не оборачиваясь, достала сыр из углубления в камне и привычно нанизала его на палочки, которые также подготовила. А потом принялась обжигать сыр над костром - так было намного вкуснее. И сунула теплое блюдо Квинту:

- Ешьте. И не смотрите на меня так - вам все не нравится и не привычно в моих поступках, и да, я говорю дерзости, но… Мы можем хотя бы этой ночью обойтись без нравоучений, допроса и вашего статуса? Просто поешьте.

Он посмотрел на меня напряженно, но промолчал. С осторожностью съел кусочек, а потом и все предложенное, запил водой из плошки - я много чего нашла из оставшегося скарба - и со вздохом облегчения снова опустился на лежанку.

Ну да, так быстро прийти в себя не смог бы…И простые действия отняли у него последние силы.

- Сколько мы уже здесь? - спросил глухо.

- Четвертые сутки пошли.

- Значит завтра вода обнажит тропу…

- Даже это знаете? - попыталась пошутить неловко, но он не стал улыбаться. Открыл глаза и серьезно посмотрел на меня.

- Уж не в твоем случае говорить о моих знаниях… Ни-ка.

Мы смотрели друг на друга, и я видела шторм в его глазах.

Меня же штормило по-другому. От собственных, самых разнообразных мыслей.

Например, что мне нравилось как звучит имя Ника из его губ. Совсем уже моё - я ведь не была  теперь неизвестной мне Николь и давно потерянной Вероникой. В новом мире и во мне родилось что-то новое. Ника.

Мне, как ни странно нравилось находиться здесь. Особенно когда ушли переживания за то, что я могу остаться наедине с трупом. И я чувствовала себя гораздо свободней в месте, где некому было посягать на мою свободу.

Мне нравилась эта ночь. И то, как мужчина переживает свою слабость.

И то, что он меня спас…

Но мне совершенно не нравились эмоции, которые я чувствовала с его стороны. Слишком странные на мой взгляд.

Любопытство пополам с болью. Злость, прикрытая уверенностью. Решимость, подавляющая доброту.

А еще больше мне не нравилось, что я все это чувствовала. Эта не нормальная эмпатия, которая больше походила на помешательство.

Дар Квинт первым отвел взгляд. И улегся поудобней, расслабившись. Он выглядел человеком, решившим что-то для себя, я же, напротив, почувствовала нерешительность и робость.

Кто я и кто он в этом мире?

Мне не стоило пропитываться надеждой, что и дальше со мной будут разговаривать на равных и так просто…

- Когда днем увидишь тропу, пойдешь сразу, - вдруг подал голос мужчина. - Я расскажу тебе, как добраться до замка.

- Хорошо,  - откликнулась я быстро.

А сама подумала, что не против была бы провести здесь еще какое-то время.

- Расскажи мне что-нибудь, - удивил он меня просьбой. - Ты так хорошо… рассказываешь.

- А называли меня актеришкой, - я улыбнулась. И эта улыбка отразилась в моих словах. Ох, и растаяла ты, Ника… А ведь он ничего не сделал, чтобы заслужить твое расположение.

Угу. Так, спас только несколько раз...

Я уселась поудобнее, понимая, что больше не усну, и начала:

Как факелы, нас небо зажигает

Не для того, чтоб для себя горели.

Когда таим мы доблести свои -

Их все равно что нет. Высокий ум

Стремится к высшей цели! Ведь без пользы

Обитель высшая

Даров своих не даст ни капли в рост,

Но с должника желает получить

И благодарность и на сдачу...

27

Мужик сказал - мужик сделал.

Ну а как еще можно охарактеризовать тот факт, что я перебираюсь сейчас через крупные валуны? В надежде доползти таки живой до скал, на которых, как мне пояснили, есть неприметные и крутые лестницы, выбитые  прямо в горной породы.

Мне вообще много чего пояснили по поводу пути до «дома». Другой вопрос - хотела ли я туда возвращаться?

И насколько вообще нормально, что именно я лезу по всем этим выступам, снова рискуя здоровьем и жизнью?

Но кто бы мне позволил задавать вопросы... Формально - да и не только - дар Квинт был много выше меня по положению, на недосягаемой, практически, высоте. Игрушка для золотой прослойки - и тот, кто стоит у самих истоков власти. И прикажи он мне закрыть его от пули, мыть ему ноги или раздеться…

… ох, ну куда меня опять завели мысли?

… я была бы обязана это сделать. Еще и с довольной улыбкой.

К женщинам здесь относились хуже, чем к мужчинам - патриархальное общество, как оно есть, хорошо хоть не приковывали к своим хозяевам. К  слугам вообще не относились, а пользовали, как бытовые приборы или еще что… Так что то, что я - хрупкая юная девочка, которую надо беречь и… дорожить - это было только в моей голове.

В реальности же мне приходилось  перебираться через каменные нагромождения, оскальзываться на них, царапаться о налипшие ракушки, посекундно оглядываясь по сторонам и назад и надеясь, что меня не смоет очередной огромной волной.

Так что к скалам я подошла злая, мокрая насквозь и с дрожащими руками и ногами.

Сердито бухнула на неприветливый кусочек земли самодельную котомку, перекусила прихваченным с собой сыром, и посидела, любуясь маяком, который издали был более чем суров и красив.

А потом отсчитала тридцать семь шагов вправо.

Завернула за очередной валун.

Забралась на уступ и на еще один.

Прошлась по узкому «бордюрчику» в двух метрах над землей и… увидела таки первую ступеньку.

И правда, если не знать, где находятся эти выбоины, опоясывающие самую высокую скалу, то и не догадаешься, как по ней забраться…

- Главное, не смотри вниз, - сказала себе строго, начиная двигаться маленькими и осторожными шажочками.

Вверх и вверх.

Стараясь не думать как увеличивается расстояние до земли, насколько остры камни внизу, что летаю я только во сне, а усиливающийся ветер, обиженно дующий мне в спину, так и норовит сорвать словно цветок наглую девчонку и утащить в гости к своему братцу - морю.