Читаем без скачивания Измена. Я только твоя. Лирическое начало (СИ) - Мари Соль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я заменил колесо у Нисана, проверил давление прочих колёс. Рано утром отправил тебе смс, с пожеланием. «Удачи, малыш», — так я тебя называл. Я любил называть тебя Нютка. Это казалось мне ласковым прозвищем, на фоне того, как тебя окликали друзья. Жека впервые назвал тебя Нюркой в тот давний визит, да так и использовал эту простецкую форму.
Ты ответила: «Я тебя лю». Эта привычка скрывать свои чувства меня раздражала. Я ведь знал, ты любила меня! Я же сам мог кричать о любви. Говорить это слово, как зов, как молитву. А ты — никогда. Только это короткое «лю» утоляло мой чувственный голод, заставляло поверить, что «блю» не заставит себя долго ждать.
Со спины подобрался Виталик. Я, стоя у входа, курил. С той поры, когда наш автосервис выплачивал долг, много воды утекло. Он винился, я слышал его обречённые речи за дверью отцовского офиса. Хотел добровольно уйти, но отец не позволил ему. Когда он узнал, что я взял вину на себя, то хотел разделить со мной бремя. Но теперь уже я заартачился! Убедил его в том, что оплошность моя. И безропотно стал отдавать свои деньги.
Долг был практически выплачен. И я мог вздохнуть, ожидая, что вновь накоплю. Нам на отпуск. На съёмную хату. На жизнь, о которой мог только мечтать.
— Вить, чё как? — поинтересовался в привычной манере Виталик.
Он прикурил от моей сигареты, и мы теперь оба дымили, глядя на изгородь перед собой.
— Да норм, а ты? — отозвался я коротко.
Он зажал сигарету в зубах и достал из-за пазухи что-то. Конверт. Протянул его мне.
— Вот, я тут собрал кое-что.
Я даже не стал прикасаться. Очевидно же, деньги внутри!
— На фига? — выдохнул грубо.
Виталик слегка подымил, после сунул конверт мне насильно. Но я оттолкнул его руку.
— Так будет честно! — настаивал он.
Осенью он ожидал пополнения. Начнутся пелёнки, игрушки и прочая муть. К тому же, квартира в кредит, на оплату которого шла львиная доля доходов семьи.
Я покачал головой:
— Не возьму. Считай это мой тебе подарок на рождение сына.
Виталик провёл по лицу, усмехнулся:
— А если дочка родится?
— Так это ещё лучше, — я поддержал.
— Нинка совсем истеричная стала, — он покачал головой, — Домой возвращаться боюсь.
— А ты не ходи, — хмыкнул я, — Скажи, работой тебя нагружают по полной. Отмазка что надо! Тружусь ради вас.
Виталик потёр кулаком подбородок.
— Люблю её, блин.
Я покивал:
— А чего изменяешь тогда? — уточнил. Знал ведь, Виталик гулял от жены. Он и сам не скрывал, или только кичился, пытаясь набить себе цену на фоне других мужиков.
— Да х*й его знает, — отозвался он глухо. И, понурившись, выдавил дым, — Ты же не можешь питаться всегда одинаково. Хочется вместо картошки поесть вермишель, например.
Я усмехнулся. Ага. Такое себе оправдание! Сам я всегда полагал, что измена — итог нелюбви. Зачем изменять, если любишь? Если кроме одной, в голове никого. Только её проникающий взгляд, только её приоткрытые губы. Если имя её на устах, наяву и во сне. То к чему тратить жизнь на других…
Ты написала спустя два часа. Я долго не мог прочитать сообщение. Думал, увижу уныние, слёзы. Думал, сегодня утешу тебя и скажу, что провал этот глупость, не стоит расходовать силы напрасно. Ведь я же тобой дорожу!
Но ты написала иначе.
«Прошла во второй тур», — прочитал я и замер. Сердце забилось в висках. Радость во мне поборола отчаяние. Но ведь это ещё не конец?
«А сколько их будет всего?», — уточнил.
Ты призналась: «Не знаю».
Я опустился на стул. Ну, и пусть! Первый тур — это пропуск. А дальше они будут более строго следить за отбором актрис.
«Уходи оттуда, это лохотрон», — написал я с издёвкой.
Ты ответила: «Как скажите, Дмитрий Аркадьевич», — и та боль, что возникла внутри, рассосалась в мгновение ока.
Я улыбнулся. Путёвка в отборочный тур — это просто поблажка. Подарок судьбы! Чтобы ты не расстроилась вовсе.
«То-то же», — написал я в ответном. Предвкушая вечернюю встречу с тобой. Я поздравлю тебя с этим маленьким первым успехом. Уповая на то, что удача не станет тебя искушать.
Глава 23. Аня
Когда из оставшихся семи девушек на роль Катерины, Сперанский выбрал меня… Я была на седьмом небе от счастья! Но даже тогда не связала тот факт с появлением в жизни Марата.
Но в первый же день, в ресторане, увидев его, поделилась:
— Меня взяли на роль.
— Да вы что? — округлил он глаза, — Поздравляю!
Его удивление было очень искренним, и я не смогла усомниться в правдивости слов. Это потом я узнаю, что он и Данил, точнее, Даниил Владленович, были с детства друзьями. Их роднил общий круг интересов и школа. Но один поступил в институт современных искусств, а другой — в школу бизнеса.
— Спасибо, — лицо запылало от жара.
— Когда премьера? Приду посмотреть, — в его взгляде мелькнули лукавые искорки.
Я засмущалась:
— Не стоит.
В актёрском составе я была самой младшенькой. Антон, что был моим «возлюбленным» по сюжету, в жизни просто бесил! Тем сложнее было сыграть любовь к нему. Но в роль мы вживались. И, насколько были неприятны друг другу вне сцены, настолько же проникали друг в друга на ней.
— Во время сцены соития ты немного отстранена, — говорил он после «уроков».
— В смысле? — хмурилась я.
То, что являлось для него «соитием», для меня служило прелюдией к таковому. К тому же, я постоянно думала, как ты воспримешь…
Но было поздно! Мы целовались на сцене. И Антон делал это совершенно взаправду. В то время как я постоянно «филонила».
— Аня! — сокрушался Сперанский, — Расслабься уже!
Но я никак не желала расслабиться. Он целовал меня у всех на виду. А я должна была делать вид, что мне нравится.
«Сумасшествие», — думала я. Отказаться, пока не поздно! Но я не смогла… А потому притворялась. Закрывала глаза, открывала рот и целовала его, как тебя…
— Молодец, продолжаем! — говорил Даниил Владленович.
Сцену падения больше не повторяли. Ему понравилось, как я повела себя в прошлый раз. На премьере матрац собирались задекорировать. А после того, как я упаду, должен был вылететь голубь. Типа, я превратилась в него.
— Вить, — пыталась я намекнуть, — Там будет такая сцена…
— Постельная? — хмурился ты.
— Да ну, ты что! Просто объятия.
Ты одобрительно хмыкал:
— В
