Читаем без скачивания КГБ в ООН - Джордж Капоши

Однако другие обосновавшиеся в ООН советские агенты уже обрабатывали других американцев. Следующей их целью стал Чикаго. Русские решили завладеть данными о ракетной и воздушной обороне этого района.

Задание было поручено дородному, седому русскому служащему Секретариата ООН по имени Игорь Яковлевич Мелех…

Глава девятая

ВИЗИТ ХРУЩЕВА В США

Историю Игоря Яковлевича Мелеха имеет смысл начать со встречи на тротуаре перед зданием советского представительства в ООН днем 29 сентября 1960 года.

– Я осуждаю шпионаж и не собираюсь терпеть его…

Эти слова были произнесены невысоким полным человеком с отвисшей нижней губой и красным лицом – Никитой Сергеевичем Хрущевым.

Репортеры лихорадочно записывали перевод его слов. Хрущев выражал возмущение инцидентом, который не давал ему покоя вот уже несколько месяцев, – полетом шпионского самолета «У-2».

То был второй визит Хрущева в США в этом году. Он прибыл как глава советской делегации на сессию Генеральной Ассамблеи ООН, на которой должны были обсуждаться положение в Конго и прочие международные кризисы, проблемы всеобщего разоружения.

Появление Хрущева вызвало некоторую нервозность в государственном департаменте, ибо в первых числах мая 1960 года самолет «У-2» с пилотом Фрэнсисом Гарри Пауэрсом потерпел аварию над территорией Советского Союза.

На этот раз Соединенные Штаты решили, образно говоря, не расстилать перед советским премьером ковер, как в ходе предыдущего исторического визита, когда он исколесил Америку вдоль и поперек.

На этот раз поступило указание: Никита Сергеевич должен оставаться в пределах Манхэттена.

Но Советы выразили протест по поводу ограничения передвижений их руководителя, и государственный департамент несколько смягчил свои установления, разрешив красному премьеру проводить свободное время на даче советского представительства в Глен-Ков на Лонг-Айленде, более чем в тридцати километрах к востоку от города.

Причудливость действий Никиты Сергеевича породила несколько непростых моментов, большей частью в общении с прессой. Во время своего отдыха он общался с репортерами у ворот резиденции советской делегации на Лонг-Айленде, а в рабочие дни беседовал с прессой у парадных ворот штаб-квартиры советской делегации на Восточной 67-й улице.

Каждый день Хрущев, появляясь в дверях, начинал разговаривать с журналистами, толпящимися у входа. Он затрагивал самый широкий спектр вопросов, отпускал шутки, порой довольно грубые, относительно Соединенных Штатов, высказывал едкие замечания в адрес президента Эйзенхауэра, а порою затрагивал такую деликатную тему, как воздушная разведка, которую Америка ведет над территорией СССР.

Нельзя сказать, чтобы 29 сентября резко отличалось от остальных дней пребывания Хрущева в США. В этот день он разве что с особой яростью нападал на американскую шпионскую деятельность. Осуждая шпионаж, он казался уязвленным до глубины души и неподдельно разгневанным.

Шпионская тема сегодняшнего дня отличала его от других. Второе отличие заключалось в составе газетчиков, толпившихся вокруг осанистого кремлевского диктатора. Мало кто заметил, что в полку репортеров прибыло. Только подготовленный наблюдатель, постоянно принимающий участие в ежедневных встречах Хрущева с прессой, заметил бы новоприбывших. Их было двое.

На самом деле они были вовсе не репортерами. Они были агентами ФБР, но по виду ничем не отличались от газетчиков. В их обязанности не входило записывать слова Хрущева. Их задачей было держать под неослабным наблюдением лысоватого мрачного человека с крючковатым носом, прищуренными глазами и темными бровями, который, стоя рядом с Первым секретарем ЦК КПСС, кивал в такт его словам.

Это был Игорь Яковлевич Мелех, сорокасемилетний руководитель российской секции Секретариата ООН, человек, который привлек внимание ФБР несколько недель назад, когда бюро выяснило, что русские ищут аэрофотоснимки и карты района Чикаго.

Какие же тайны скрывали город Чикаго и его окрестности, что заставило русских искать эти данные?

ФБР выяснило, что русские стараются узнать, где и как в данном районе размещены военные и оборонительные объекты, дабы на случай войны обеспечить СССР информацией о целях бомбовых ударов маршрутными данными для советских бомбардировщиков и межконтинентальных баллистических ракет или на тот случай, если русские решат повторить Пёрл-Харбор.

В такой свободной стране, как США, материалы аэрофотосъемки доступны для публики; их можно приобрести практически в любом солидном книжном магазине или в любой картографической фирме.

Советы знали об этом и в течение последних лет охапками собирали легкодоступную информацию. ФБР было известно, что в распоряжении красных – огромное количество аэрофотоснимков многих районов Соединенных Штатов. Карты воздушной съемки привлекали особое внимание советской разведки.

Как рассказывал авторам книги директор ФБР Эдгар Гувер, «три десятилетия советские агенты вели активную шпионскую деятельность против страны и за эти годы собрали тома информации, которая может поразить любое воображение. Она включает в себя большое количество аэрофотоснимков главных городов США и жизненно важных районов страны. Русские получают результаты воздушной разведки столь же надежные, будто советские самолеты летали над нашей страной».

Русских не удовлетворял просто сбор данных, доступных широкой публике. Они заходили так далеко, что позволяли себе арендовать самолеты и курсировать над городами Соединенных Штатов, фотографируя будущие «мишени».

В одной такой истории участвовал Леонид Игоревич Пивнев, помощник военно-воздушного атташе, обосновавшегося в Вашингтоне. Пивнев часто путешествовал по стране и приобрел большое количество доступных аэрофотоснимков разных районов Америки.

3 мая 1954 года Пивнев подрядил некоего фотографа из Вашингтона, чтобы тот в арендованном самолете полетал над Нью-Йорком и сделал снимки, которые нельзя приобрести в обычном порядке. Пивнев определил нужное разрешение, высоту съемки, ясно дав понять фотографу, какие снимки его интересуют. Ему были нужны изображения основных портовых сооружений Нью-Йорка, промышленных предприятий и военных объектов, включая и стратегическую военно-морскую верфь в Бруклине. За работу он пообещал фотографу 700 долларов.

Но ФБР перехватило Пивнева. Он был объявлен персоной нон грата и 6 июня 1954 года вернулся в Москву. Провал его замысла не обескуражил красных. Они продолжали собирать аэрофотоснимки главных городов и районов страны.

Поскольку ФБР выразило серьезное беспокойство растущей активностью Советов в сборе шпионских сведений, государственный департамент обратился к советскому послу с нотой, в которой объявил о введении ограничений на получение для советских граждан в США определенного рода данных. Среди этих запретов были и аэрофотоснимки, кроме тех, которые «появляются в газетах, периодических и технических журналах или в их приложениях, в атласах и книгах, доступных для приобретения широкой публике».

Ответ Советов на эти ограничения был типичен: они просто обходили запрет, подбивая американцев делать аэрофотоснимки и даже красть карты.

Итак, ранней весной 1958 года ФБР выяснило, что русские собираются приобрести аэрофотоснимки военных объектов в районе Чикаго и набор карт, на которых отмечены оборонные структуры мегаполиса. До сей поры Советам не удавалось получить в свои руки удовлетворяющие их карты окрестностей Чикаго, что дало бы им возможность наметить точки бомбовых ударов.

Отчаянное желание обрести такие материалы стало очевидным, когда советские агенты стали искать подходы к жителям Чикаго, имеющим доступ к секретным данным.

Человек, личность которого ФБР не захотело раскрыть, сообщил чикагскому отделению бюро о подобном предложении. Он рассказал сотрудникам ФБР, что ему были обещаны большие деньги, если он добудет данные, нужные Советам. Он сказал, что не знает человека, который обратился к нему, но тот пообещал, что свяжется с ним.

– Я ответил ему, – поведал информатор, – что мне нужно время подумать. Время же мне было нужно для того, чтобы связаться с ФБР и узнать, что я должен делать.

В ФБР оценили такое развитие событий как крупный успех. Предстояло выяснить, кто же является шпионом. ФБР убедило чикаща стать двойным агентом, определив ему роль, которая вовлекла его в очень опасную игру. Ему предстояло изображать человека, основательно нуждающегося в деньгах, в силу чего он готов продаться русским и предоставить необходимые им данные.

Так началась одна из самых сложных и опасных операций «плаща и кинжала» из анналов советского шпионажа в Соединенных Штатах. Это была игра в кошки-мышки. ФБР два с половиной года металось между Чикаго, зданием ООН в Нью-Йорке и другими объектами. Слежка в конце концов вывела на Игоря Яковлевича Мелеха, того человека, который теперь стоял рядом с Хрущевым.