Читаем без скачивания Подружка Мелинои - Вася Неторопливый
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Эх, ты, бедняга! — Виктор погладил обшарпанный подлокотник. — Потрепало тебя по этим закоулкам.
Машина будто услышала слова — планер тряхнуло. Виктор огляделся. За стенами все так же равномерно мерцала стеклом бирюзовая оболочка сферы. Или нет, не совсем равномерно. Стало заметно мелькание полос — на грани восприятия, но заметно. Получалось, что кольцо потихоньку замедляет вращение. Вновь тряхнуло. На этот раз куда мощнее: едва не выбросило из кресла.
— Что-то кочек много тут, на пути этом бирюзовом, — пробормотал Виктор, торопливо застегивая ремень.
И вовремя — машину опять затрясло. Да так, что в глазах потемнело, а ремни затрещали. Виктор ждал продолжения, но его не последовало. Скорее всего, потому, что кольцо прекратило вращаться. Нет, решительно не стоило лететь на «самостоятельном» планере. Виктор принялся опускать машину. Он садился буквально по миллиметру, стараясь не обращать внимания на показания альтиметра. Прибор утверждал, что до земли целых шестьдесят метров. От этого появлялось искушение прибавить скорость снижения. Но если высота меньше… Высокая скорость превратит машину в груду металлолома. Соответственно, пилоту тоже достанется.
Посадка вышла чертовски долгой. Казалось, что там, внизу, раскинулась бездна и несчастный планер будет приземляться еще столетие. Но легкий толчок совпал с цифрой ноль на альтиметре. Значит, все ж таки не врал прибор.
И снова за окном висела бирюзовая арка. Недолго, правда. Всего примерно минуту удалось полюбоваться всполохами, прежде чем вспышки света разметали сооружение в клочья. Обрывки бирюзового свечения затухали красиво и плавно.
Вокруг царил кромешный мрак. Кир развел руки в стороны и наткнулся на что-то мягкое.
— Тихо ты! — буркнул Захар. — Глаз мне высадишь, ручищами своими махая.
— Темно тут. Дайте кто-нибудь руку, чтоб не наткнуться ненароком, — попросила Кэй.
Говорила она спокойно, но голос предательски дрожал. Девушка отчаянно трусила.
Кир нащупал плечо Захара и сказал:
— Держи меня за руку. Похоже, тут большое помещение — как бы не потеряться.
— Чертям тут раздолье… — пробормотал разбойник. — Любят они тьму.
Его шершавая ладонь вцепилась в руку парня. Захар, похоже, чувствовал себя в темноте не слишком уверено. Кир вытащил платок, скомкал и бросил его под ноги. Оставил метку на всякий случай. Затем попросил девушку:
— Кэй, разведи руки в стороны и потихоньку крутись на месте. И что-нибудь говори. Мы идем к тебе на голос.
— А можно я буду петь?
— Можешь петь, — разрешил Кир.
Если уж начистоту, то парень тоже чувствовал себя не лучшим образом: воображение рисовало разные провалы, острые осколки камней и смертоносные ловушки. Но надо было действовать. И для начала — собрать команду вместе.
В темноте тонкий голосок Маришки пел старенькую детскую песню про елочку. Звук то чуть двоился эхом, то казался совсем близким, а иногда глох, словно тонул в вате.
— Захар, не выпуская мою руку, отходи, насколько сможешь. Вторую тоже вытяни. И будем искать Кэй.
Насчет не выпускать — можно было и не говорить. Испуганный разбойник не отпустил бы руку и за все сокровища мира. У Кира аж пальцы заныли от его железной хватки.
— Движемся туда, откуда слышен голос.
Через несколько секунд счастливая девчонка повисла на шее Кира.
— Как хорошо! Как хорошо, что вы здесь! — повторяла и повторяла Кэй.
— Кэй, все нормально, все в порядке. Все прошло, маленькая!
Девушка всхлипывала, а Кир радовался, что вокруг кромешная тьма. В такой не разглядеть ни слез радости, ни следов испуга. Правду сказать, испугаться в сложившихся обстоятельствах— не такой уж большой грех. После людоедов, роев, змей тех, всего можно было ожидать… Что там еще уготовила людям земля завременья — поди угадай.
Кир с неохотой отпустил руки товарищей, опустился на корточки и положил на пол ремешок от акома в качестве метки. Затем поднялся и вновь нашарил ладони своих спутников.
— Чего делать будем-то? — подал голос Захар, смешно шмыгнув носом.
Ладошка Маришки дрогнула в руке Кира. Девушка все еще побаивалась.
— Что делать? Пока подождем немного, пообвыкнемся. Вдруг чего разглядеть удастся. Можно сесть на пол, чтобы не стоять. Только не отпускаем друг друга, а то потеряемся.
— А сколько мы… — начал было Захар, но Кир дернул его за руку.
Они опустились на пол там, где стояли. Темнота вокруг казалась густой, осязаемой. Но в какой-то момент Киру показалось, что он что-то видит. Вроде бы намек на свет возникал, когда смотришь чуть в сторону. Но стоило попытаться вглядеться, и все исчезало. Иллюзия? Не похоже. Кир мог поклясться, что видит едва заметный абрис справа. Слишком миниатюрный для Захара. Значит, Кэй. Или кажется все-таки?
— Светает никак! — радостно выдохнул Захар. — Деваха, я тебя, кажись, вижу.
— И я заметил! — Кир коснулся плеча девушки.
— Да, да! Я вас всех вижу! — Кэй радостно вскочила.
— Хорошо, конечно, но откуда свет?
— Может быть, стены как-то светятся? — неуверенно предположила Кэй.
— Возможно, — кивнул Кир. — Или где-то есть скрытый источник.
Свет понемногу разгорался, хотя понять, откуда он идет, так и не удавалось. Кир встал и прошелся по помещению. Под дальней стеной он увидел скомканный платок, а поближе — ремешок акома. Присев на корточки, Кир мысленно провел линию от ремешка до платка. Затем посмотрел на товарищей. Что-то не получалось. Люди находились не там, где должны были. Не могли они пройти от ремешка так далеко в сторону, а платок просто физически не мог лежать у стены. Значит, все как-то передвинулось, переместилось.
Между тем, в помещении стало совсем светло.
— Надо б дверку какую-никакую отыскать, — задумчиво поскреб бороду Захар.
Кир подумал о том же. Это было бы очень кстати: отыскать выход из непонятной ловушки, пока ей вновь не захотелось двигать предметы.
— Давайте разделимся, —
