Читаем без скачивания Личное дело женщины-кошки - Дарья Донцова

– До сих пор он не падал.

– Вдруг сейчас от слабости пошатнется.

– За перила схватится.

– Ой, какая вы жестокая, – всплеснула руками Марина, – и…

– Муся, – вошла в спальню Машка, – вот ты где!

– Мария, – сурово сказала я, – возьми за руку МЕДСЕСТРУ, отведи ее в столовую и проследи, чтобы ей дали ужин!

В глазах девочки зажегся огонек, Маню отличает редкая сообразительность, и потом, я никогда не именую ее «Мария».

Мгновенно оценив ситуацию, Маруська вцепилась в плечо нахалки.

– Пойдемте к столу.

Медсестра попыталась вырваться, но из цепких пальцев Машки это сделать непросто. Во-первых, Манюня исправно занимается фитнесом и достигла замечательной физической формы, шея, голень и бицепс у нее одного объема.[8] А еще она прилежная учащаяся кружка при Ветеринарной академии, умеет придержать крупное животное, типа собаки породы алабай или козы, если оно сопротивляется прививке. Марина оказалась слабее охранного пса, и Маруся легко вытащила ее из спальни, нежно воркуя:

– Сейчас плюшками побалуетесь!

Мы с Дегтяревым остались в комнате одни.

– Какая милая девушка! – воскликнул полковник. – Понимающая, заботливая, умная.

Я поджала губы. Объяснить толстяку, что медсестра приняла его за богатого холостяка с загородным поместьем и решила стреножить жирную добычу? Нет, это я еще успею сделать, сейчас главное рассказать про улитку!

– Что ты глядишь на меня, как Банди на булку? – насторожился Дегтярев.

– Послушай, сейчас я сообщу тебе правду!

– Не надо, – живо отозвался полковник, – не желаю знать никаких истин, хочу жить спокойно!

– Ты не псих!

– Все-таки ты подслушивала под дверью! – возмутился приятель.

– Нет, – ответила я и не соврала, я сидела в библиотеке, а не маялась в коридоре, прижимая ухо к замочной скважине, – не перебивай, дай сказать. Ползающей подушки нет, есть гигантская улитка! Она передвигается по дому!

Александр Михайлович молча выслушал меня, потом сказал:

– Дело плохо!

– Ты о чем?

– Если уж ты решила придумать подобную историю, значит, у меня с башкой кранты. Спасибо, конечно, за попытку поддержать друга в тяжелую минуту, но разум пока не совсем покинул меня. Гигантская улитка, ха! У тебя было мало времени на выдумку, иначе б сказка звучала правдоподобнее.

– Ты мне не веришь?

– Конечно, нет! Надеюсь, ты не забыла, где я работаю? – грустно ответил полковник. – Я нутром чую, когда собеседник лжет.

– Нутро тебя подвело! По дому шастает улитка!

– Хватит! Скорей всего, мне придется лечь в психиатрическую клинику, но я сильный! Справлюсь с болезнью.

– Ты здоров!

– Физически, но не морально!

– Идиот!

– Похоже на то!

– Не в смысле псих! А просто дурак! – закричала я.

– Больной человек раздражает окружающих, – со смирением отметил толстяк, – поэтому завтра же я съеду!

– Ира! – заорала я. – Ира! Сюда! Скорей!

Раздался топот, и в комнату влетели домработница с Маней.

– Что? – хором спросили они.

– Ирина! У нас в доме есть гигантская улитка?

– Нет! – ответила домработница. – Первый раз про нее слышу! Никогда ее не видела и липкие следы не отмывала!

Полковник откинулся на подушку.

– Говори правду, – приказала я, – про Джульетту.

– В доме только собаки, – затараторила Маруся.

– И кошки, – добавила Ира, – не считая врачей. Ну и обжоры! Мужик целую кулебяку умял и не чихнул.

– Гигантских улиток в природе не существует, – авторитетно врала Маня. – Дегтяреву привиделось. А что, Джуля была у него в спальне? Не верь! Это глюк!

Толстяк начал стонать, я набрала полную грудь воздуха и, старательно подмигивая Машке, завела:

– Хватит! Я отменяю все свои распоряжения, не надо врать! Говорите правду про улитку! Где она ползает?

– Нету ничего похожего у нас, – в унисон заявили моя дочь и домработница, – можем поклясться! Полковнику привиделось!

Я ощутила себя мышью в банке: сама велела Мане и Ирке не колоться ни при каких обстоятельствах, вот они и стараются!

С первого этажа послышался звон, лай и крик Петра Ильича:

– Ой, я не нарочно уронил!

Маруся и домработница побежали на звук. Дегтярев открыл один глаз и простонал:

– В другой раз договаривайся со свидетелями.

– А мы подготовились, – сердито ответила я, – не хотели тебе сообщать про улитку.

– Хватит!

– Джульетта существует!!

– Прекрати!!!

– Ей-богу!!!

Полковник сел.

– Ладно, я тебе поверю, если ты принесешь животное!

Я кивнула, ну почему столь простая мысль не пришла мне в голову.

– Сейчас, только не нервничай.

– Жду, – коротко сказал приятель и снова лег.

Я полетела вниз по лестнице и схватила Маруську.

– Какого черта ты не сказала правду?

– Не понимаю, – удивилась Машка, – мы же решили молчать!

– Но я просила вас признаться!

– Ты так подмигивала!

– Чтобы вы забыли про уговор! Где Джульетта?

– Не знаю.

– Не видела ее?

– Нет.

– Кто-нибудь падал?

– Нет, – затрясла головой Маруся.

Я перевела дух и окинула взглядом гостиную, собаки мирно спят на диванах, значит, улитки в этой комнате нет.

– Муся, – подергала меня за рукав Машка, – что-то случилось?

– Да. Надо срочно найти слизня, Дегтярев решил, что он сошел с ума, – объяснила я Мане.

– Главное, не волнуйся, – закивала Маруся, – она где-то тут.

Минут сорок мы носились по зданию, но гадкая Джульетта словно сквозь землю провалилась, последнее место, куда я заглянула, была кладовка с продуктами. В самом дальнем, плохо освещенном углу раздавался шорох, я ринулась вперед и схватила… Ирку.

– Дарь Иванна, – взвизгнула домработница, – напугали хуже паровоза.

– При чем тут паровоз? – нервно спросила я.

– Он тоже так сопит, а потом наезжает, – выдала Ира.

– Где Джульетта? Не знаешь?

– Кто?

– Улитка!

– Здоровенная такая?

– У нас в доме есть другие ползуны? – пошла я вразнос.

– Ага, маленькие, противные.

– И куда они задевались?

– Так Вера их увезла!

Я села на корзинку с картошкой.

– Как?

– Сложила в перевозку, навроде кошачьей, и усвистела в Лондон.

– Ты хочешь сказать, что Рыбалко нас покинула!

– Верно, – закивала Ирка, – и живность страхолюдскую уперла.

– Почему мне не сказала?

– У ей тама чего-то случилось, – завела Ира, – звякнул кто-то, вот мадам и подхватилась, наорала на пилота: «Заводи самолет, сейчас стартуем» – и фрр! А чего ей? Не на регулярном рейсе мотаться, свои крылья.

– Катастрофа, – прошептала я.

Спустя десять минут мы втроем стояли у кровати полковника и попытались объяснить ситуацию еще раз.

– Улитка была, – улыбалась Маша.

– Здоровенная дура, – кивала Ирка.

– Только ее Вера увезла, – пела я.

– Ползала по дому.

– Следы везде оставляла.

– Я пару раз даже упала.

– Вы сговорились, – слабо улыбнулся полковник, – спасибо, милые мои, но я безумен. Впереди долгие годы на цепи в палате со стенами, обитыми матрасами.

– Сейчас людей лечат по-иному, – заявила Маша, – человечество давно придумало эффективные успокаивающие, вколют, и все – ты без рефлексов!

Я пнула Маню ногой, нашла, дурочка, тему для беседы, вон как толстяк посерел.

– Я постараюсь вести себя тихо, – прошептал Дегтярев, – не буду покидать спальню. А вы меня не отдавайте в психушку! Дашута, спроси, можно ли дома лечиться? Вы меня запрете, на окна решетки приделаете.

Маня повертела пальцем у виска.

– Совсем, да?

– Я болен, – трагическим шепотом продолжал приятель.

– Ну ваще, – подпрыгнула Ирка, – почему вы нам не верите?

– Потому что вы врете, – мрачно ответил Дегтярев, – ой, вон ползет!

– Где? – заорала я.

– На стене, – еле-еле выдавил из себя полковник.

– Это муха, – сказала Ирка, – вы че, и ее боитесь?

– Я опасаюсь самого себя, – хмуро заявил Дегтярев, – уходите, спать хочу! Слабый очень! Видно, умирать скоро.

Мы вышли в холл.

– И чего делать? – спросила Ирка. – Вот вбил же дурь в голову.

Хорошо, Ольги нет! Ее тоже переклинило. Все ходит и бубнит: «Как же Нинка догадалась, что генеральный Любку не трогал? Ну, скажите, а?»

– Надо искать хорошего психотерапевта, – предложила я, – а Петра Ильича с Мариной вон гнать.

– Точно, – обрадовалась Ирка, – он уже весь холодильник сожрал!

– Может, насобирать в саду улиток и принести полковнику? – не успокаивалась я. – Сказать, что детенышей поймали, скоро и мамашку обнаружим!

– Какие в декабре улитки, – фыркнула Ирка, – разве что в супермаркете купить!

– Уже фаршированных травой и маслом, – вздохнула я. – Вот Дегтярев обрадуется, принесем поднос и заявим: «Дома их изловили и для тебя приготовили». Точно поверит!

Ирка обиженно оттопырила нижнюю губу и засопела.