Читаем без скачивания Поезд по имени Жизнь - Раиса Ивановна Куликова

– Ой, Данечка! – вдруг вспомнила мама. – Вчера твоя тётя Катя жаловалась, что её Кирилл растёт как на дрожжах. Каждый год ему всё новое приходится покупать, и ролики тоже.

– Ура! – закричал Даня, набирая номер своего двоюродного брата.

Через неделю Даня и Вовик уже бегали на роликах наперегонки.

Вова всё время его обгонял, но Даня, видя счастливые глаза друга, был этому очень рад.

Бабочка

– Так, дорогие мои мужчины, зима на носу, – сказала мама. – Надо…

– Надо заклеивать окна, – произнёс скучным голосом папа. – Только, Наденька, бумагу я ещё не купил.

– Я купила! – улыбнулась мама. – И время у тебя, Мишенька, есть. Итак, все на борьбу с холодом!

– Ура! – закричал Даня.

– Ура… – зевнул папа.

Сначала щели заделали ватой. Потом Даня и мама подавали липкие полоски бумаги папе, а он обклеивал ими раму в два слоя. Работа заняла четыре часа, хотя все очень торопились: надо было успеть навестить Надежду Васильевну, прихожанку их храма – она заболела.

На следующий день мама уехала в командировку, а к Дане зашёл Вова. Даня подвёл его к окну.

– Вот, мы уже к зиме подготовились! – гордо заявил он другу.

– Гляди, бабочка между рамами трепыхается, – заметил Вова.

– Надо срочно спасать! Давай откроем форточку, она и улетит.

Друзья открыли форточку, но бабочка не улетала.

– Испугалась, – объяснил Вова. – Не соображает, что делать, женщина ведь.

– Давай ей верёвку спустим, – предложил Даня.

Он вынул шнурок из занавески и опустил бабочке.

– Ну, цепляйся! – кричал Вова и барабанил по стеклу пальцами. – Слышишь? Цепляйся! Мы тебя спасём!

– Бабочки-то, оказывается, глухие, – сделал открытие Даня.

– А давай палку намажем клеем «Момент». Она приклеится, вот и вытащим, – предложил Вовка.

– Ты что? Этот клей намертво клеит.

– А что теперь делать, Данёк?

Вскоре на подоконнике оказалось цветочное мыло – им друзья выманивали бабочку на цветочный запах – и туалетный аэрозоль с запахом лимона – ведь бывают же бабочки-лимонницы. Но крылатка ползала по стеклу и совсем не хотела спасаться. Даня позвонил папе, но тот строго-настрого запретил расклеивать окно.

– Слушай, у тебя же добрый папка! – сказал Вова. – Надо его разжалобить.

– А как? Он после работы знаешь какой усталый. Ему не до бабочек.

– Давай нарисуем разных бабочек и развесим рисунки по всей квартире, – не унимался Вовка. – Он посмотрит и откроет раму.

– А что? Попробуем! – обрадовался такому предложению Даня и открыл книжный шкаф с книгами.

Через час вся квартира была обвешана портретами бабочек. Они красовались даже в подъезде.

Когда папа пришёл с работы, он расстроился, увидев бабочку, но всё равно буркнул:

– Мама приедет, пусть и разбирается.

Сели ужинать. За ужином Даня не умолкая рассказывал про бабочек прочитанное в энциклопедии.

– Бабочки, папа, живут везде, кроме Антарктиды. Их двести тысяч видов. Некоторые могут пролететь, представляешь, три тысячи километров на высоте две тысячи метров! А скорость у них бывает аж тридцать шесть километров в час!

– Ничего себе, – проговорил папа, жуя котлету.

– А ещё, папуля, без усиков бабочки как слепые. Из усов идут сигналы, и поэтому крылатки не натыкаются на предметы.

– Как умно́. – Папа принялся за вторую котлету. – Людям есть чему поучиться у них.

– Есть такая бабочка по имени Перламутровка. Она помогает геологам искать цинковую руду. Бабочка любит фиалки, а те растут на землях с рудой. Где Перламутровка – там и руда.

– Бабочка-геолог! – Папа от удивления даже про котлету забыл. Он так и держал её перед собой на вилке.

– Выжить бабочкам помогает ми-ми-крия, – продолжал Даня.

– Знаю, – сказал папа, вспомнив про котлету, – это способность маскироваться под окружающую среду.

– Правильно, папа, – похвалил Даня и налил отцу компот. – Бабочка может прикинуться листиком, палочкой и даже капелькой росы.

– Ух ты. – Папа мелкими глотками пил абрикосовый компот, полузакрыв глаза от удовольствия.

– А ещё есть такая работящая бабочка. Её имя Шелкопрядка. Фамилия – Тутовая. Она день и ночь работает: из себя делает шёлк. А ещё, папа, в некоторых странах гусениц, ну, из которых сначала получаются куколки, а потом бабочки, засахаривают и едят. Говорят, очень вкусно! Хорошо бы попробовать!

– Гусениц? – Папа поперхнулся. – Об этом, сынок, ты мне за столом не говори. Ладно?

– Не буду, – кивнул Даня. – Но главное, папа, бабочки красивые! На них смотришь и становишься добрее. Пошли, папуль, смотреть на нашу.

– Пошли! – произнёс папа сытым голосом и вздохнул. – И как это мы её замуровали…

Когда папа с Даней подошли к окну, бабочка раскрыла свои прекрасные крылья, как будто почувствовала, что на неё смотрят. У папы сжалось сердце, так ему стало жалко беднягу. Он посмотрел на сына. Тот не сводил глаз с бабочки. Папа про себя поблагодарил Бога за то, что у него вырос такой добрый сын. У такого сына было чему поучиться. Папа схватил Даню на руки и крепко прижал к себе. Его усталость мигом пропала. Он, как бабочка, вспорхнул на стул и стал сдирать полоски бумаги с рамы. Вскоре пленница улетела в окно. Папа и Даня радостно помахали ей вслед.

– Бог есть любовь, – проговорил тихо отец.

– Бог есть любовь! – повторил сын и крепко обнял отца обеими руками.

Антония

Посвящается Антонине Ивановне Кукушкиной

– Здравствуй, Данечка! – ласково произнёс из телефонной трубки голос бабушки Тони. – Ну как, милый, поправился?

– Поправился! А как вы себя чувствуете?

– Жива! И это хорошо! – улыбнулась в трубку бабушка Тоня. – Ну ладно, милый, не буду тебя отвлекать от твоей молодой жизни. Храни Господь.

– И вас, и вас храни Господь!

Даня положил трубку, и улыбка долгое время не сходила с его лица. Какая же она хорошая, эта бабушка Тоня, прихожанка их церкви. Не такая, как все. Настоящая христианка! Нет, остальные тоже настоящие. Но она – самая настоящая! Даня даже придумал ей особенное имя – бабушка Антония. Антония – это бабушка Тоня, но с крыльями доброты за спиной. Даня попросил у бабушки разрешения называть её так. Она сначала смеялась, но мальчик очень просил. И она согласилась, сказав: «Ну как я могу отказать тебе, милый!» А милыми у бабушки были все, потому что она всех любила: и добрых, и злых, и приветливых, и угрюмых.

Бабушка уже не первый год ходила в районную больницу и рассказывала там о Боге всем, а особенно одиноким и бомжам.

– Бабушка Антония! – однажды сказал ей Даня. – Я тоже хочу рассказывать больным о Боге.

– А как ты себе, милый, это представляешь? – спросила та.

– Ну, приду и расскажу, как вы, – немного подумав, произнёс мальчик.

– Как я? Да тебя, милок, никто не станет слушать, если ты людям сначала не поможешь, – улыбнулась бабушка Антония.

– А как им помочь?

– Я ухаживаю за бомжами, одинокими, инвалидами. К ним ни одна санитарка бесплатно не подойдёт. А я мою и стригу их. У них, милок, и вши бывают.

Услышав такое, Даня опустил голову и вздохнул:

– Я этого не смогу делать. Да и мама не пустит.

– Ну и не огорчайся! – ободрила бабушка мальчика. – Каждому Господь даёт службу по силам и таланту.

Даня шёл домой и всё думал и думал о словах