Читаем без скачивания Вернадский: жизнь, мысль, бессмертие - Рудольф Баландин

Это было написано после того, как вышли в свет классические работы Вернадского «Биосфера» и «Очерки геохимии», а также ряд статей по биогеохимии.

Между прочим, в 1917 году, когда Вернадский, по его собственному признанию, еще только начал научно разрабатывать основы биогеохимии, французский ученый В. Анри писал; «С мировой точки зрения жизнь есть не что иное, как постоянное задержание и накопление химической и лучистой энергии в теплоту и препятствующее рассеиванию последней в мировом пространстве».

И сегодня среди множества высказываемых научных идей есть такие, которым суждено вскоре обрести популярность, получить признание. Весь фокус в том, чтобы суметь обнаружить такую идею, доказать ее истинность и создать на ее основе научное учение, теорию. Сделать это обычно значительно труднее, чем изобрести остроумную мысль.

Вернадский ввел понятие живого вещества — совокупности организмов. Он начал изучать живую природу так же, как минералы и горные породы. Определенный биологический вид можно сопоставлять с минеральным видом; сообщество (экосистему, биоценоз) — с горной породой. Скажем, туча саранчи «может считаться аналогичной… движущейся горной породе, одаренной свободной энергией». Говорят: чтобы оценить нечто, надо это потерять. По этому принципу Вернадский предположил, как бы выглядела Земля, лишенная живого вещества. И констатировал: «Лик Земли стал бы так же неизменен и химически инертен, как является неподвижным лик Луны, как инертны осколки небесных светил… и проникающая небесные пространства космическая пыль».

Вернадский первым стал исследовать жизнь как целое, как геологически своеобразное живое вещество, характеризующееся весом, химическим составом, энергией и геохимической активностью. Вернадский подчеркивал, что за геологическую историю организмы, по-видимому, осваивали новые области планеты, приспосабливаясь к многообразным природным условиям и участвуя в их изменении, Одно из выражений геологической активности живого вещества — скорость размножения организмов. Она колеблется в широких пределах, и в идеальных условиях (отсутствующих в природе) достигает скорости звука. Бактерия холеры, например, способна (теоретически) за тридцать часов покрыть сплошной пленкой всю поверхность планеты. Крохотная инфузория туфелька может за пять лет выработать массу протоплазмы, по объему в десять тысяч раз превышающую нашу планету. Одноклеточная водоросль диатомея за восемь дней способна образовать массу материи, равную объему Земли, а в течение следующего дня удвоить эту массу.

Скорость передачи жизни, геохимическую активность живого вещества, отраженную в способности к размножению, Вернадский выразил в виде формулы: $2^nDelta = N_n$, где $n$ — число дней с начала размножения, $Delta$ — показатель прогрессии, для одноклеточных соответствующий числу поколений в сутки, $N_n$ — число организмов через $n$ дней.

Идеальная геохимическая активность не реализуется прежде всего из-за ограниченности плацдарма жизни, заполненного живым веществом с определенной плотностью, в также потока солнечных лучей, достигающих земной поверхности (ведь геохимическая энергия живого вещества есть измененная солнечная энергия). По подсчетам Вернадского, в каждый момент на Земле существует около $10^{20}-10^{21}$ граммов живого вещества, которое «вечно разрушается и создается — главным образом, не ростом, а размножением. Поколения создаются в промежутки от десятков минут до сотен лет. Ими обновляется вещество, охваченное жизнью. То, которое находится в каждую минуту в наличности, составляет ничтожную долю созданного в году, так как колоссальные количества создаются и разрушаются даже в течение суток.

Перед нами динамическое равновесие. Оно поддерживается трудно охватываемым мыслью количеством вещества».

Хороший образ «зеленого горения» или «горения жизни» предлагает Вернадский: «вещество, охваченное жизнью…»

Вряд ли стоит пытаться сформулировать некую основную идею учения Вернадского о живом веществе. Для работ Вернадского характерна, как бы сказать, ветвистость мысли: от главного ствола основной темы отходят многочисленные ветви, которые в свою очередь дают новые побеги. Намечается множество направлений, затрагиваются разнообразные идеи, порой уходящие далеко за пределы сугубо геологических проблем.

Напрашивается аналогия с художественным произведением. Можно, скажем, свести «Преступление и наказание» Достоевского к детективному сюжету об убийстве старухи, сокрытию следов преступления, расследованию и т. д. Подобная схема будет отражать суть романа не более, чем манекен — живого человека.

Для некоторых научных проблем вполне оправдана полная схематизация. Например, вывод математической формулы. И цель, и путь ее достижения здесь очень локальны, резко ограничены.

Для настоящего натуралиста — иначе. Вернадский постоянно видел перед собой природу — бесконечно разнообразную, не сводимую к простой или даже к сверхсложной системе формул. Безусловно, научный анализ сопряжен с неизбежными упрощениями. Важно, однако, стремиться выйти из узких пределов схематизации, не теряя ощущения жизни природы и беспредельности научных исканий.

С юношеских лет Вернадский всерьез задумывался о жизни и смерти, о связи поколений, о цели человеческого существования — как отдельной личности, так и всего человечества. В детстве он был глубоко потрясен смертью своего очень талантливого старшего брата. Неотвратимость смерти Вернадский почувствовал рано и всегда помнил о бренности своего личного существования.

В представлениях Вернадского о единстве и геологической вечности жизни можно усмотреть что-то от субъективных ощущений. Еще до разработки учения о биосфере ученый писал, что смысл личной жизни определяется ее связью с прошлыми поколениями. Именно в единстве со всем сущим — смысл бессмертия.

Таким был один из принципов научной веры Вернадского. Но вера — это желание, мечта, надежда. Ученый не мог ограничиваться одной лишь ею. Он пытался с помощью науки найти ответ на проблему сущности жизни — и жизни индивидуальной, бренной, и всеобщей, непрерывной, геологически вечной.

Жизнь — не случайное явление на земной поверхности. «Она теснейшим образом связана со строением земной коры, входит в ее механизм и в этом механизме исполняет величайшей важности функции, без которых он не мог бы существовать». «Ею в действительности определяется не только картина окружающей нас природы, создаваемая красками, формами, сообществами растительных и животных организмов, трудом и творчеством культурного человечества, — но ее влияние идет глубже, проникает более грандиозные химические процессы земной коры».