Читаем без скачивания Несгибаемый. Не буди лихо… - Константин Калбанов

– Верю, Иван Николаевич. И в то, что все слесари работали не за страх, а за совесть, то же верю. Потому у меня вопрос не по этому поводу. На моем грузовике нужно будет в кузове сладить двойные полы. Да ладные, из хорошей доски, чтобы не прогибалось.

– К чему это? В доске весу дополнительного будет пудов на двадцать. А мы вроде как хотели облегчить грузовики.

– Знаю. Но надо. Да еще и учти, что в получившемся тайнике я груз повезу. Около тонны. Не гляди так. Сделаешь сам, и ночью. В помощники себе возьмешь одного, не больше. Сам гляди кого, но только учти, ни кому ни слова, – Петр внимательно посмотрел на Мужчину.

– Кхм. Сделать-то сделаем. Не вопрос. Возьму с собой Серафима, из того клещами слова не вытянуть. Только…

– Иван Николаевич, ты мне веришь?

– Кхм. Верю, Петр Викторович.

– С вас только работа, и молчание. А я даю слово, что вам это никак не аукнется. Но не обессудь, рассказать к чему мне это, я не могу.

– Какой просвет-то оставлять? – Покряхтев в последний раз, поинтересовался заведующий.

– Пару вершков[7], не больше.

– Сделаем, Петр Викторович, не сомневайтесь.

– Вот и ладно.

Что же. Здесь вроде все. Ивана Николаевича учить, только портить. И то, что вопрос как бы не по механике, не имеет никакого значения. Это в мире Петра, без труда найдешь того, кто понятия не имеет с какой стороны браться за топор и пилу. Здешний народ работать умеет. Есть конечно и неумехи. Но это по большей части бездельники. Либо народец лихой, у которого специализация совершенно иная.

Петр прошел в заводоуправление, намереваясь тут же проследовать в конструкторское бюро. Александра получившая дополнительный стимул для работы, пропадала сейчас там. Обдумывала новую концепцию и прикидывала силы и средства, необходимые для воплощения новой задумки. Вот и пусть горит на работе. А то взяла моду, за руль прыгать. И чтобы непременно в автопробеге. Пусть корпит над чертежами. Для чего-то же она заканчивала университет.

В здание вошел с внутреннего двора, поднялся на четыре ступеньки, выводящие на уровень первого этажа. Он уже начал подниматься на второй этаж, где и располагалось конструкторское бюро, когда его окликнул вахтер.

– Петр Викторович.

– Слушаю тебя Алексей, – обернулся Пастухов.

– Тут к вам посетитель. Я позвонил в гараж, да мне сказали, что вы уж ушли.

– Я понял. Ну, пропусти.

Петр окинул мужчину лет тридцати внимательным цепким взглядом. При этом невольно слегка прижал руки к телу, ощущая твердость находящихся в наплечных кобурах пистолетов. Вроде гость и не представляет собой ничего особого. Эдакий хлыщ, с рассеянным и в то же время любопытным взглядом. Пусть и строен, но вовсе не выдающихся статей, где-то даже элегантен.

– Разрешите представиться, Мезенцев Илья Иванович.

– Пастухов Петр Викторович. Чем могу быть полезен?

– Мне посоветовал к вам обратиться господин Потапенко.

– Григорий Юрьевич?

– Именно. Это относительно озвученного им предложения.

– Ясно. Прошу в мой кабинет. Там нам никто не помешает.

Кабинет располагался на втором этаже. Просто так удобнее. Ведь там же были кабинет Кессениха, и конструкторское бюро Александры. А Пастухову в своем кабинете подчас и заняться-то было нечем. Ну вот такой он начальник. Всеми делами в основном заведовал Отто Рудольфович. Петр же был на положении свадебного генерала. С его знаниями и навыками, самое лучшее было отойти в сторону и не мешать работать другим. Разве только неизменно держать руку на пульсе.

– Итак? – Закрыв за ними дверь в кабинет, поинтересовался Петр.

– Позвольте я угадаю. Вы были в гараже, а значит наверняка отдали распоряжение об устройстве тайника.

– Вам не откажешь в прозорливости.

– Работа такая, – легкомысленно пожав плечами, ответил гость. – Капитан разведотдела Генерального штаба, Мезенцев.

– Ясно. Значит, основной заказчик пожаловал.

– Так и есть. Если вам не трудно, прикажите вашим людям прекратить работу.

– Она и не начиналась. Я распорядился сделать все ночью, – возразил Петр.

– Превосходно. Я так понимаю, что как минимум один человек в курсе неких приготовлений с вашей стороны?

– Двое. Но это надежные люди.

– Я ничуть в этом не сомневаюсь. Но все же их нужно будет препроводить к нам, для беседы.

– Будете отбирать подписки? – Догадался Петр.

– Будем, – отбросив легкомысленный тон, серьезно ответил капитан, – не в шутки играем. На кону десятки тысяч жизней, если не больше.

– Я все понял. Что-то еще?

– Грузовик нужно будет отогнать в наш гараж. Там его переоборудуют согласно новых задач.

– Вы в курсе, что наш отлет назначен на послезавтра?

– Разумеется. Вы сможете забрать свои авто уже завтра, скажем в два часа по полудни.

– Уверены, что сумеете переоборудовать сразу два авто?

– Два? – Удивился капитан.

– Именно. Сами посудите, два грузовика, отличающиеся друг от друга только наличием дополнительного моста привода, а оборудованы для дальнего перехода по разному.

– Н-да. Об этом мы как-то не подумали. Впрочем. Два, значит два. Кто их отгонит?

– Эти двое и отгонят, – пожал плечами Петр, имея ввиду зав-гаражом и слесаря.

– Отлично. Вот адрес. Их там будут ждать, – мужчина быстро что-то записал на листке блокнота, после чего вырвал его, и протянул Петру.

Н-да. Вот оно значит как все закрутилось. Впрочем, тот факт, что разведка ничего не пускает на самотек, уже обнадеживает. Куда меньше вызвало бы доверия, если вопросы с перевозкой полностью легли на его плечи. А так. Уже неплохо. Хотя риск конечно же все одно остается. Но когда знаешь за что рискуешь, оно куда как легче.

Кстати, Петра немало удивил тот факт, что разведка и контрразведка фактически сведены в одно ведомство при Генеральном штабе. Просто есть два отдела – разведка и контрразведка. В его мире вроде бы это были совершенно разные структуры и к Генеральному штабу не имели никакого отношения. У них вроде как была своя разведка, ГРУ.

Впрочем, сейчас по факту идет становление всех этих силовых структур. И вообще, этот процесс вечный. К примеру сейчас пограничная стража, находится в ведении министерства финансов. В то же врем, казачьи части, так же охраняющие границы, подчинены военному министру.

Словом, ничего удивительного в том, что местная структура власти и силовиков отличаются от его мира. Да он и у себя-то не больно был в курсе относительно этого вопроса. А уж здесь и подавно. Правда, местные реалии у него еще была возможность изучить, чего никак не сказать о потерянной для него Родины.

Воспоминания о потерянном навеяло тоску. Случалось с ним такое. Не понять отчего, но вот так нахлынет порой, и словно пыльным мешком накрывает. А ведь казалось бы, ничего его в том мире и не держало. Все дорогое и родное он обрел здесь. Но… Возможно причина в том, что он так до конца и не вписался в этот мир, будучи представителем более позднего времени.

В такие минуты у него было только две отдушины. Первая сейчас трудится в поте лица, стараясь объять все и сразу. Так что, до нее не достучаться. Нет, если потереться о плечо, да просительно мурлыкнуть… Но вот просить-то в такие минуты и не хотелось. Поэтому он поспешил на выход, и оседлав свежевымытый автомобиль, рванул домой. К дочери.

Жена вернулась только в сумерках. Когда уставшая, но довольная Ириша наконец заснула на его руках. Едва только взглянув на Петра, Александра тут же поняла, что с ним творится. Такая меланхолия на него нападала не часто. И только по одной причине.

– Опять? – Заботливо погладив его по голове, поинтересовалась она.

– Бывает, – устремив на жену влюбленный взгляд, ответил он. – как дела с новыми двигателями?

– Забыл? – Приложив пальчик к его губам, упрекнула она. – Дома, мы о работе не говорим. И о твоем мире мы то же говорить не будем, – опередила она его. – Нечего душу травить. Мы вообще ничего говорить не будем.

Она устроилась у него на коленях, от чего стул легонько скрипнул. Обняла и поцеловала, обволакивая своими мягкими и влажными губами его уста. Ч-черт! Как она хороша. Впрочем, он еще попытался сохранить рассудок, на секунду оторвавшись от нее.

– Сашенька, ты ведь голодна.

– И ты даже не представляешь насколько, – мурлыкнула она.

– Я не об этом, бесстыдница.

– А я об этом. Ты собрался нас бросить минимум на месяц. И что делать бедной молодке?

– Резонно.

– Отнесешь, или слабой женщине самой идти в спальню.

Ну, не сказать, что он сейчас был в лучшей форме. Близость жены на него до сих пор действовала так, что коленки подгибались сами собой, и в руках обнаруживалась предательская дрожь. Впрочем, жаловаться на это он не собирался. Да и сил все же достало, подхватить Александру впившуюся в него поцелуем, и подняться с ней на руках на второй этаж.