Читаем без скачивания Три месяца на любовь (СИ) - Алиса Евстигнеева

Минут через десять я сдалась.

— Что ты делаешь?!

— Уснуть пытаюсь, — недовольно пробормотал Андрей куда-то в область моей шеи.

— Как это «уснуть»? — подпрыгнула на месте. — На улице ночь уже. Тебе домой надо.

— Никуда мне не надо.

— Андрей!

— Света.

— Что?

— Спи давай.

Так я и уснула в его объятиях, размышляя, стоит ли мне переживать из-за того, что на свидание с Мариной он пошёл без презервативов. И есть ли вообще в этом хоть какой-то смысл?

***

Утром я опять проснулась первой. Проснулась, слегка запаниковала, едва не бросившись со всех ног бежать в ванную и приводить себя в порядок. Но потом вдруг решила: какого чёрта? Если его что-то не устраивает, то пусть и катится куда подальше. И вообще, я у себя дома.

Мысли бежали галопом, путаясь и сбиваясь, а всему виной было осознание того, что мы провели эту ночь вместе, под одним одеялом и без всякого секса. Абсолютно обнаженные и непривычно близкие. Это и пугало, и впечатляло куда сильнее, чем случившееся в прошлый раз. Совершенно некстати раздувая мои наивные надежды неведомо на что.

Натянув на себя халат и почистив зубы, побрела на кухню. Часы показывали шесть утра, без всякого зазрения совести намекая, что всего через два часа мне предстояло быть в пункте приёма экзамена. Грёбанный ЕГЭ (или ОГЭ?). Я напрягла свои извилины, но, как оказалось, эмоционально-гормональный коктейль в голове уже успел навести полный беспорядок. Пришлось лезть в телефон и проверять. Так нашлась целая кипа сообщений от Леры. С каждым последующим сообщением степень эмоциональности повышалась, а ведь начиналось всё с банального: «Как всё прошло?».

Я мельком просмотрела плеяду Леркиных высказываний, которой удалось выведать едва ли не все подробности нашей встречи с Антоном, должно быть, у его сестры.

«Что у тебя с Андреем?!» — раза три повторила подруга один и тот же вопрос.

Хотела бы я сама знать, что у меня с Андреем.

«Так, если ты мне ничего не расскажешь, я сама приеду к тебе и буду пытать», — уже ближе к часу ночи пообещала мне Крутикова, мы тогда уже спали.

Хорошо ещё Лере хватило такта (здравомыслия?) не завалиться ко мне посреди ночи. Порой у меня возникало ощущение, что она с её любопытством и тягой к сенсациям слегка подзастряла где-то в подростковом возрасте.

«Вечером всё расскажу», — пообещала я ей и от греха подальше отключила все уведомления.

Ради приготовления завтрака я пожертвовала львиной долей своего времени, отведённого на сборы. Горка ароматных панкейков покоилась на тарелке посреди стола, я же савраской носилась по квартире, пытаясь привести себя в рабочий вид. В итоге пришлось жертвовать макияжем.

Самым сложным было определиться, что делать с Исаевым. Будить — не будить? А если будить, то — что?

В итоге я таки попыталась ткнуть его в бок, он пробормотал что-то невнятное и отвернулся от меня, продолжая спать дальше.

Пришлось уйти, предварительно оставив на столе записку, выведенную моим ровным учительским почерком.

***

Девятиклассники сдавали математику — с некоторой степенью истеричности и паники на лицах. Я их понимала, мой гуманитарный ум тоже впадал в ужас перед царицей наук.

Не повезло: на распределении компьютер определил меня в аудиторные, да ещё и ответственные. Четыре часа страданий, отупляющего бездействия, а в моём случае ещё и утомительных дум по поводу своей личной жизни, а вернее, той неразберихи, которая в ней с недавних пор образовалась.

Дети в нашей аудитории сидели до окончания отведённого им времени, поэтому из пункта приёма экзамена я выходила едва ли не последней. Время уже давно перевалило за полдень.

С волнением включила телефон, предвкушая какую-нибудь активность от Исаева. Например, с предложением повторить вчерашний вечер, за исключением полиции и проблем с контрацепцией. Но среди кучи сообщений от Крутиковой, Ленки и мамы так и не нашлось ни одной строчки от него.

Ну и ладно. Ну и не очень-то и хотелось.

Ехать домой было страшно, видимо, я уже наперёд знала всё, что меня ждало. А вернее сказать, не ждало.

Когда я открывала входную дверь, телефон в кармане пару раз пиликнул. Но интуитивно я уже прекрасно понимала, что это Лерка, без перерыва требующая от меня подробностей вчерашнего вечера. В моей квартире царила полнейшая тишина и покой. И никаких посторонних личностей, неустанно пытающихся сунуть свой нос туда, куда их не просили.

Кровать в спальне была идеально заправлена, словно ничего на ней вчера и не происходило.

Листочек с моим посланием сиротливо лежал посреди кухонного стола. Текст был достаточно предсказуем: «Привет. У меня экзамены, нужно на работу. Не смогла тебя разбудить. Завтрак на столе. Всё, что найдёшь в холодильнике, — твоё. Замок автоматический, нужно будет просто хлопнуть дверью. Света».

Лишь краткое «Ок» в самом низу листа и чистая тарелка в сушилке намекали на то, что вся эта история мне не приснилась.

«Ну что у вас там?! — всё никак не желала успокоиться Лерка, написывающая мне с поразительным упорством. — Что у вас с Исаевым?».

«Ровным счётом ничего», — ответила я чистую правду и жалобно шмыгнула носом.

***

Пропажу ноутбука я заметила только на следующий день.

***

Попытки Светы разбудить его доносились до Андрея сквозь пелену сна. Он слышал её сбивчивую речь, но никак не реагировал, отказываясь сталкиваться с реальностью, существующей за пределами царства Морфея.

Уже после, когда он разлепил глаза и обнаружил себя в знакомой комнате, на душе вновь прописалась смутная тревога, будто намекающая на то, что он опять сотворил что-то неправильное. Ставшее привычным «на хрена» навязчивой мыслью крутилось в голове, приводя Исаева в бешенство, далёкий от сложных чувств, он успел порядком заколебаться от этой подзатянувшейся рефлексии.

Болезненная эрекция и тяжесть в паху настроения не поднимали. Сказывались вчерашний облом и воздержание, неожиданно случившееся на его жизненном пути. Страшно подумать, но последний его секс случился в этой самой квартире несколько недель назад. А дальше… дальше ему не хотелось. Или вернее будет сказать, что не нашлось той, которую бы хотелось? Что-то как-то вчера со Светой у него проблем с этим не наблюдалось. Это тоже злило, ибо… на хрена?!

Самым нелепым в его положении было то, что гневался Андрей исключительно на себя, хоть и пытался всеми силами перевести стрелки на Светлану Анатольевну, но не получалось. А ведь поначалу она действительно раздражала его одним фактом своего существования, а потом… А потом он как-то незаметно для самого себя втянулся, хоть и сам до конца не понял во что.

Со Светой