Читаем без скачивания Последствия старых ошибок. Том 2 (СИ) - Бэд Кристиан

Старший возился с приёмником. Он подключил к нему какой-то прибор, и обесточенный экран вдруг засветился ровно и матово. И по нему поползли размытые пятна изображений.

— Что это? — спросил Дерен.

— Эхо какого-то хэдова сигнала, что б его… Очень чёткого — иначе не было бы контура. Вот ореол этот… — капитан ткнул пальцем в экран.

— К визору что-то подключали?

— Хреновину какую-нибудь для ближней связи.

— Из соседних помещений?

— Да только жучок ткни.

— А более чётко можно хоть что-то увидеть? Визор мог сработать как камера?

— Так это… Можно «обратное эхо» снять.

— В смысле? — не понял Дерен.

— Модель из тех, старых. Когда использовали «обратное эхо». Сейчас нету такого, но экран-то — старьё. Даже на выключенный идёт наводка. Прогоню через архиватор сигнала, может, и зачирикает. Во! Вот какая-то морда!

Келли покопался в приборе, и мутный абрис лица стал чётче. Оно занимало весь экран, словно человек наклонился к нему.

Капитан крутил настройки, пытаясь отрегулировать изображение. И частично ему это удалось. В мутном овале проступили очертания тёмных провалов на месте глаз, носа…

На Игора смотрел Радогаст.

История тридцать четвертая. К вопросу о потере совести

Эскадра Экзотики (Содружества), флагман эрцога Локьё «Леденящий»

Из отчёта импл-капитана Пайела

Направляясь к ангару, я выщелкнул из блистера капсулу и сунул в рот. Гадость-то какая… Но клубившаяся в мозгах муть начала таять.

Локьё шёл чуть впереди, воспитывая вполголоса начальника охраны.

Я не вникал. Голова болела всё меньше, и сразу хотелось глазеть по сторонам. Потому шлюпка, приготовленная для эрцога, мне не понравилась сразу.

Это было некое типовое правительственное корыто, в котором у нас, в Империи, возят «стадо» — людей не обязательно штатских, но полагающих, что они ценный двуногий груз. Пилоты в таких шлюпках сидят отдельно, а салон оборудован специальной бронированной капсулой для «высоких» гостей.

Гости при этом не видят, куда и зачем их везут, что им, наверное, кажется особенным шиком. Но вот я как-то плохо представляю себя в виде барана, не способного сказать в пути ни бэ ни мэ.

— Мы что, на корыте полетим, что ли? — я врос у открытого люка и заглянул внутрь. — Это у вас такая форма неуважения к гостям?

Эрцог, уже поднимающийся по специальному гравитрапу, который в ангаре, оборудованном посадочными «мостиками», раскатан был сугубо для понтов, остановился.

— И что ты нашёл тут неуважительного?

— А разве хороший тон, когда гостя везут, а он не видит — куда?

— Ну ты и сказал, — усмехнулся Локьё. — Чего же там смотреть, в космосе?

— Ваши приборы не так уж отличаются от наших. Думаю, разберусь. Вдруг придётся решать по ходу?

— Да?

Эрцог задумался. Или просто замер, прислушиваясь к себе?

— А почему бы и нет? — пробормотал он моргая. И скомандовал: — Хилеан, обычную шлюпку! На этой полетишь ты со своей командой!

Начальник спецслужбы попытался возразить, но Локьё уже спрыгнул вниз, минуя пафосный трап, и направился к соседней посудине. Обычной среднетоннажной шлюпке вроде нашей полутяжёлой десантной.

Свитские кинулись следом.

Хилеан наградил меня многообещающим взглядом, однако подходящей медали для незваного гостя у него не нашлось. А он бы мне вручил сейчас что-нибудь вроде ордена сутулого.

Вот так мы с эрцогом оказались в посудине, что должна была сопровождать наше «корыто».

Я вертел головой — на экзотианских среднетоннажных шлюпках летать мне ещё не приходилось.

Ничего особенного здесь не было — два пилотских кресла, двадцать четыре посадочных. Все — под лёгкий доспех, а вот ложементы наоборот усилены. И есть стационарные шлемы — сунул голову и лежишь, можно вообще со скафандром не заморачиваться.

Вот, значит, как летают экзоты, голову берегут…

О, а подача-то у шлюпки инжекторная…

У нас на десантных стоит двойной модуль, он понадёжнее будет. Но в маневренности, видимо, у шлюпки Содружества выигрыш. Особенно в атмосфере.

А на фига десантникам маневренность в атмосфере? Правильно, мирняк воспитывать…

Эрцог пристегнулся и похлопал по подлокотнику, привлекая моё внимание: так нравится, мол?

Я кивнул. Шумно в момент отстрела от корабля. Не орать же.

Локьё ухмыльнулся и сунул в рот капсулу. Помахал упаковкой транквилизатора.

Я отказался. Помаячил — попить бы?

Эрцог показал, где у них крепится к сиденью контейнер для воды.

Вот это кстати. Головная боль прошла совершенно, только горечь во рту напоминала ещё о ней. Но я напился и забыл об утренних неприятностях.

Невесомость приподняла меня в и без того удобном кресле, я нашарил радиосвязь — в чужом шлеме она оказалась примерно там же, где и в наших…

И улыбнулся с облегчением.

— Чего веселимся? — спросил Локьё. Он тоже включил радиосвязь.

— Отпустило, — признался я. — Голова болела, и предчувствие какое-то смутное…

— Господин главнокомандующий, — обратился первый пилот. — Разрешите получить приказ о перестроении?

— А тебе зачем? — откликнулся эрцог. — Как планировали, так и двигайтесь. — За… — он обернулся ко мне. — Как ты назвал правительственную шлюпку? Корыто? За корытом!

И расхохотался.

Первый пилот закусил губу. Он не мог позволить себе рассмеяться.

Мы перешли с маневровых двигателей на генератор антивещества, и стало тихо.

Я вытащил голову из шлема. Меня раздражает специфическая акустика во время прокола. Не люблю, когда пустота рвущегося пространства бьёт в мозг, и лучше не усиливать её давлением шлема на уши.

Эрцог тоже уже наигрался в пилота. Он высвободил голову, трансформировал кресло и разлёгся в нём.

— Ну, — сказал он, — развлекай меня, раз затащил. Что там интересного можно увидеть по приборам?

Я осмотрелся, не зная, с чего начать.

— Вот видишь красную точку в левой части экрана? Это наше «корыто». Паутинка, которой оно словно бы опутано, навигационная сетка. Наличие сетки при таком увеличении означает, что скорости сопоставимы. Даже если больше никуда не смотреть, сразу ясно, что шлюпка на экране впереди нас единицы на две, не больше.

Второй пилот, желая помочь мне, увеличил изображение пафосной посудины.

— Она приближается? — спросил Локьё.

— Нет, цвет-то не изменился. Посмотри в нижний правый угол. Там цифры — это расстояние.

— А почему дёргается?

Шлюпка на экране действительно рыскнула и начала терять скорость.

— А это проблемы, — сказал я. — Что-то у них не в порядке. Чтобы вот так «дёрнуться» на экране — шлюпка должна очень быстро изменить положение в пространстве. Я бы предположил взрыв на борту. Стрельбы-то нет.

Локьё подался вперёд.

Второй пилот какое-то время безуспешно пытался связаться с «корытом». Наконец ему ответили. Начальник охраны, Хилеан, пробился, по личному каналу. Но связи с пилотами шлюпки не было и у него.

— Вот что значит летать в «корыте», эрцог, — усмехнулся я. — Они там, в гнезде своём бронированном, целы, конечно, но уже никуда не летят. Ставлю на диверсию.

— Ну, это он перешёл все мыслимые рамки, — зло бросил Локьё. Его ледяные глаза сузились. — Первый пилот, сообщите второй шлюпке сопровождения, чтобы оказали помощь корыту. Мы обойдёмся и без балласта! И пошевеливайтесь!

— Направить запрос на поддержку полутяжёлыми судами, господин главнокомандующий? — пилот был сама вежливость. Он понимал, что эрцог, пробирающийся в шлюпке на вражескую территорию — уже само по себе нонсенс, но в шлюпке без сопровождения и огневой поддержки другими шлюпками?..

— Оставим это Хилеану! — отрезал Локьё.

— С «Леденящего» запрашивают, господин главнокомандующий, — сообщил второй пилот. — Просят добро на перевод сигнала по долгой связи. Империя-спецон-116.

— Давай! — оживился Локьё.

— Мы у Геды, — господин капитан. — Прорезался голос Дерена. Потом подстроилось и изображение. — Вам лучше сразу сюда. Координаты примите, пожалуйста.