Читаем без скачивания Рождение сверхдержавы: 1945-1953 гг. - Александр Пыжиков

Во второй половине 40-х — начале 50-х годов работа на колхозных полях все больше напоминала трудовую повинность государству. В этом вопросе совпадают точки зрения большинства современных исследователей.[236] Колхозы не могли обеспечить крестьян необходимым прожиточным минимумом продуктов, что заставляло людей усиливать затраты труда в личных хозяйствах. В то же время государство всячески препятствовало попыткам сельских жителей расширять производство на приусадебных участках, постоянно увеличивало натуральный налог. В соответствии с принципами марксизма труд на частной земле считался несоциалистической формой производства. Таким образом, именно идеология определяла фактически антинародный курс в экономической и социальной политике. В то же время для высших слоев управления она была удобным прикрытием колоссального государственного обогащения за счет основных слоев населения.

В официальных документах второй половины 40-х годов утверждалось, что благодаря «неустанной заботе партии» сельское хозяйство и промышленность уверенно набирают темпы роста. Видимыми проявлениями заботы должны были служить отмена карточной системы и ежегодное снижение цен на продовольственные товары. Однако, отдавая государству не только прибавочную, но и значительную часть необходимого продукта, деревня переживала самые трудные годы в своей истории. Производство почти не росло, происходил массовый уход сельских жителей, особенно молодежи, в города.

Несмотря на бедственное положение деревни, государство продолжало изымать у колхозов сельскохозяйственную продукцию по символическим ценам, составлявшим 5-10 % от уровня себестоимости.[237] Лишь критическое положение в аграрном секторе побудило Совет министров СССР в ноябре 1948 г. принять постановление о мерах помощи сельскому хозяйству. Предусматривалось не только обеспечение техникой МТС, но и продажа ее колхозам, для чего начали выделять кредиты. Одним из первых постановление ограничило с 1949 г. дальнейший набор рабочей силы из колхозов для работы в промышленности, а также призыв молодежи в школы ФЗО и ремесленные училища. В постановлении выражалось беспокойство за состояние дел в сельском хозяйстве, но, независимо от этого, изменения производственных отношений не предполагалось.

Основной причиной кризиса в сельском хозяйстве было отсутствие реальной оплаты труда крестьян, которые работали за символические трудодни. Личные подсобные хозяйства, которые были основным, а нередко и единственным источником жизнеобеспечения сельских жителей, облагались обременительными натуральными и денежными налогами. Крестьяне не имели паспортов, им не полагались отпуска, пенсии, листки нетрудоспособности и т. д. Объективным основанием подобной жесткости государства в социально-экономической политике была необходимость высвободить финансовые средства для противостояния с западными странами в «холодной войне». В этом и заключалась основная сущность экономического развития последнего этапа сталинской эпохи.

Глава 3

Идеологическая архитектура: Утверждение новых параметров

Обретение СССР статуса «сверхдержавы» не могло не оказать влияния на внутриполитическую жизнь советского государства. С окончанием Великой Отечественной войны все функционирование общественного организма связанно с осознанием новой геополитической роли Советского Союза в общемировом устройстве. Более того, планы руководства партии и, прежде всего, лично Сталина, концентрировались вокруг расширения советского влияния, экспансии большевистской гегемонии на Восток и Запад. Эти цели требовали серьезного обновления идеологических концепций, пропагандируемых и реализуемых режимом, адаптации их с учетом новых исторических условий. Данная задача хорошо осознавалась руководством страны, поэтому послевоенные годы характеризуются определенной коррекцией традиционной большевистской фундаменталистики, появлением и утверждением новых форматов в идеологическом обслуживании глобальной политики Кремля.

В первую очередь, сказанное относится к одной из центральных тем идеологии советской эпохи, имеющей основополагающее значение, — вопросу о коммунистическом строительстве. Именно здесь в обосновании движения к конечной цели общественного развития была заложена динамика политики КПСС. Этой «святой целью», в конечном счете, оправдывались реальные устои существовавшего режима — партийная монополия на власть внутри страны, жесткое поведение СССР на международной арене. Компартия предлагала себя в качестве особой политической силы, сумевшей выработать «научный» план восхождения к светлому будущему, и впервые в мире развернувшей его непосредственное строительство. Как известно, задача построения коммунизма была внесена в программу партии в 1961 году на XXII съезде КПСС, который провозгласил ее решение к 1980 году. С тех пор историческая наука и общественное мнение прочно связывают имя первого секретаря ЦК КПСС, Председателя правительства Н. С. Хрущева с оформлением курса на развернутое коммунистическое строительство. Однако, на самом деле, вопрос о том, кому принадлежит авторство «броска в коммунизм», не так однозначен, как представляется в общественном сознании. Здесь необходимы серьезные уточнения, которые помогут внести ясность в понимание многих узловых моментов отечественной истории.

Обращение к источникам дает основание утверждать, что идея «броска в коммунизм» появилась задолго до XXII съезда КПСС. Так, уже в 1939 году она безраздельно господствовала на XVIII партийном форуме. В контексте многих победных рапортов, прозвучавших на этом съезде, четко вырисовывалась концепция развернутого коммунистического строительства. Об этом наглядно свидетельствует вся атмосфера съезда. Из выступлений делегатов можно сделать вывод, что в партии складывалось единодушное мнение: осталось совсем немного, несколько ударных пятилеток для завершения «успешного процесса» созидания коммунизма. Устами своих ораторов XVIII съезд ВКП(б) говорил о нем не только как о стратегической цели, но и как о непосредственной практической задаче. Характерен пример Л. Кагановича, который пророчествовал: «Доклад товарища Сталина станет великой программой великих дел нашей славной партии на новый исторический период перехода от социализма к высшей фазе коммунизма».[238] Более того, с трибуны форума назывались даже конкретные сроки: «Двадцать лет работы нашей партии на стройке социализма уже дали результаты — мы построили социалистической общество. Еще двадцать лет работы дадут нам высшую фазу — коммунистическое общество».[239] Данная мысль сформулирована А. Н. Поскребышевым — помощником И. Сталина, его ближайшим сподвижником, с 1935 года заведующим канцелярией «вождя».

Интересно отметить и еще одно обстоятельство. Наиболее рьяным поклонником идеи «броска в коммунизм» на XVIII съезде оказался 44-летний лидер компартии Украины Н. С. Хрущев. Он убеждал собравшихся в построении первой фазы, где «во всех отраслях нашего хозяйства полностью и безраздельно господствует социализм».[240] Термином же «коммунизм» Никита Сергеевич так увлекся, что использовал его заметно чаще других ораторов, нередко вообще заменяя им слово «социализм», будто приближая желанную вторую стадию к текущему дню. Вот несколько выдержек из речи Н. Хрущева: «Из года в год все выше и выше мы поднимаемся к конечной вершине нашей борьбы — к коммунистическому обществу, к коммунистическому строю»; «Разрешите мне рассказать, каких успехов достиг украинский народ в борьбе за коммунизм»; «XVIII партийный съезд, историческое указание нашего великого Сталина вооружают трудящихся Советского Союза, как и трудящихся всего мира, могучим оружием в борьбе за коммунизм».[241]

Можно не сомневаться: идеи и заряд XVIII съезда — «съезда, давшего локомотиву истории отправление на станцию «коммунизм»[242] — Н. Хрущев и вся советская элита бережно пронесли сквозь годы Великой Отечественной войны. Тема коммунистического строительства, отодвинутая в 1941-45 гг. в силу объективных причин на второй план, сразу же была реанимирована в послевоенных условиях, снова появившись в официальных выступлениях и публикациях. Уже в 1945 году в редакционной статье журнала «Большевик» — главного научно-теоретического органа партии — утверждалось, что «после победоносного окончания Великой Отечественной войны советский народ продолжает осуществлять величественную задачу завершения строительства бесклассового общества и постепенного перехода от социализма к коммунизму».[243] В марте 1946 года на сессии Верховного Совета СССР в докладе Председателя Госплана Н. А. Вознесенского о четырехлетнем плане это положение было объявлено руководящей партийной установкой.[244]