Читаем без скачивания Ты — моя тайна - Фиона Харпер

Я поставила фотографию на тумбочку возле кровати и оделась, выбрав свою любимую юбку-карандаш и ярко-розовую блузку с воротником-стойкой, и завершила образ малиновыми замшевыми туфлями на высоком каблуке с розочками на носках. Я заколола волосы в пучок, но оставила челку свободной, и она свисала над бровями как занавеска. Легким движением руки я нарисовала стрелки черной подводкой, и с каждым прикосновением роскошной красной помады к губам я чувствовала, как силы возвращаются ко мне.

Закончив, я вышла в коридор, чтобы рассмотреть свое отражение в большом зеркале. Я снова была похожа на себя. Но не на ту легкомысленную, беззаботную версию себя, которую я ожидала увидеть. Блеск веселья в глазах Корины застыл.

Я взяла черную сумочку и последний раз взглянула в гостиную перед уходом. Было слишком рано открывать магазин, но мне нужно было пройтись, чтобы проветрить голову. Адам все еще спал, но, когда я посмотрела на него на этот раз, нарастающее чувство не вернулось.

Я послала спящему Адаму воздушный поцелуй и вышла из квартиры, покачивая блестящей черной сумочкой в такт своим бедрам.

Я повернула табличку «Сундучка Корины» на «Закрыто» и вздохнула. Мне очень хотелось прислониться головой к прохладному стеклу и позволить ему успокоить ноющий лоб, но Элис смотрела на меня. Она целый день смотрела на меня.

Она стояла за прилавком, проверяя кассу. Я повернулась к ней лицом и одарила широкой улыбкой.

— Выкладывай, — только и сказала она.

Я округлила глаза.

Несмотря на беременность и гормоны, мой бизнес-партнер все еще могла прижать меня к стенке одним взглядом.

— Я серьезно. Как прошли выходные?

Я невинно моргнула:

— Я тебе уже рассказала.

Элис пренебрежительно хмыкнула:

— Ты рассказала мне о моде. Теперь я хочу услышать про выходные.

— А, — произнесла я беспечно, идя к кассе. — Николас Чаттертон-Джонс пригласил меня на ужин, и все.

Вместо того чтобы кричать от радости и танцевать со мной по магазину, Элис скрестила руки:

— И?

Я пожала плечами:

— Я думаю.

— Теперь я точно знаю — что-то случилось.

Я прислонилась своим упитанным задом к прилавку и громко выдохнула. И из-за этого стала похожа на лошадь, но мне было все равно. Элис начала складывать свои вещи в сумочку, но я знала, что внешность обманчива. Она не собиралась никуда уходить, пока я все ей не расскажу. Иногда моя худенькая рыжеволосая бизнес-партнер была несгибаема.

Я скрестила лодыжки и уставилась на блестящий серебряный жакет Глэдис, нашего одноглазого манекена.

— Думаю, я влюбилась.

— В Николаса?

Я не ответила. Не смогла.

Как я могла заверить свои чувства словами, когда я знала, что собираюсь поступить подло. Элис молча ждала, и я готова была закричать, когда кто-то резко дернул закрытую входную дверь магазина.

Адам.

Он заглядывал поверх таблички «Закрыто», полуденное солнце окрашивало в золото кончики его растрепанных, но сексуальных волос. Я задержала дыхание, чтобы не побежать к двери, резко открыть ее и броситься ему на шею, зарываясь пальцами в эту копну. Я этого не сделала. Моя задница примерзла к прилавку, и я позволила Элис пойти к двери и открыть ее. Когда она повернулась, в ее глазах было понимание.

Черт. Меня раскусили.

— Ну, я пошла, — сказала она, беря сумку и перекидывая ее через плечо. Она поцеловала Адама в щеку, когда он вошел в магазин, и прошла через дверь, остановившись на несколько секунд, чтобы повернуться, многозначительно улыбнуться мне и прошептать:

— Веди себя хорошо.

Я слабо улыбнулась в ответ, ничего не обещая, потому что знала, что буду вести себя плохо, очень плохо.

Глава 11

Наплачь мне реку

Признания Корины

Больше никаких признаний. Мне больше нечего рассказать, кроме того, как все закончилось.

Элис исчезла, и магазин погрузился в тишину. Я не знала, что сказать ему. Однако Адам показал мне, как много он может сказать без такой надоедливой вещи, как слова. Блеск в его глазах — мой блеск — снова вспыхнул. Он быстро добрался до краешков глаз, заставив их сузиться, а потом спустился ко рту, вовлекая и его. Мне хотелось утонуть и забыться в этой улыбке.

— Привет, — сказал он тихо и мягко.

Я напомнила себе, что сейчас понедельник. И мне не надо думать о воскресных утрах.

— Привет, — ответила я.

Мы смотрели друг на друга через весь зал.

— Хочешь чего-нибудь поесть? — спросил он.

Я набрала полные легкие воздуха.

— Может, позже… — Я взглянула на открытую дверь офиса. — Мне надо кое-что сделать. После выходных…

И мне стало только хуже оттого, что он поверил мне.

— Не потеряй эту мысль, — сказал он, улыбаясь еще шире. Потом он подошел ко мне, оставил один сладкий, одурманивающий поцелуй на моих губах и ушел.

Закрыв за ним дверь, я сразу же пошла в уборную, чтобы подкрасить губы. И мне надо было чем-то заняться.

Я загрузила и перебрала пару коробок, перерыла ящик стола в поисках потерянного степлера и переставила украшения к одежде на деревянных и стеклянных подставках. Я как раз собиралась заняться шляпными булавками, когда дверь открылась. Мне не нужно было поворачиваться, чтобы узнать, кто это, и мне не нужно было спрашивать, что лежало в сумке, — я почувствовала этот восхитительный запах, как только он вошел.

Он поставил пакет на прилавок и прямиком отправился в офис, бросил ключи на стол и принес розовый набор для пикника. Я кашлянула до того, как он распаковал его, и он поднял глаза.

— Рыба с картошкой? — спросила я, чуть морща нос.

Улыбка исчезла с лица Адама.

— Ты не хочешь рыбу с картошкой?

Я покачала головой и сжала руки за спиной.

— Вообще-то я хотела чего-нибудь тайского.

Он посмотрел на плотно завязанные картонные упаковки в пакете.

— Но все горячее, и я специально попросил добавить луковый уксус для тебя.

Он начал разворачивать пакеты, и потрясающий запах донесся до моего носа.

Я одарила его своим фирменным взглядом маленькой девочки.

— Я на самом деле хочу тайское, — сказала я, и ложь легко сорвалась с моего языка.

— Ты уверена? — Адам с тоской посмотрел на горячие упаковки с рыбой и картошкой.

Я кивнула и послала ему поцелуй.

В ответ он не закричал с готовностью «Да!», как сделал бы один из моих щенков, а вздохнул и провел рукой по лицу. Я знала, он сделает это для меня, и не потому, что я загнала его в угол, а потому, что в нем проснулось его врожденное чувство рыцарства.