Читаем без скачивания Паутина миров: Остров (8 книг) (СИ) - Шаман Иван

Только не заводи эту шарманку снова. «Я не помню, я не знаю». Ты, ты и только ТЫ являешься виновником всего этого. Из‑за твоей жестокости, скрытой под ликом милосердия, миллионы киберов оказались обречены на страдания. По своей прихоти мы стали теми, кто мы есть. И, наверное, лет тысяч тридцать назад я бы поблагодарил тебя за спасение. В тот роковой день. Но, как мы знаем, благодарить тебя не за что. Пренебрегая своими основными обязанностями, ты все равно обрек всех нас на смерть. Но не быструю и легкую, а долгую и мучительную.

– Ты несешь какой‑то бессвязный бред! – выкрикнул я, пытаясь найти выход из ситуации.

– Бред, – хмыкнул Шунюан. – Вот как. Похоже, ты не поймешь, пока сам не увидишь. Я долго не мог собраться с духом, чтобы это сделать, но, похоже, у меня просто не остается иного выхода. Смотри! Вот что ты сделал!

Картина вокруг меня изменилась. Больше не было ни котлована, ни черной воронки в нем. Вместо этого мы оказались на залитой солнцем осенней улице замершего города.

Стальные и керамитовые чудовища, равняющие целые города с землей. А против них тысячи тварей. Бронированные шестиметровые жуки, миллиарды муравьев, сороконожек, стрекоз и прочей живности по приказу зеленокожих пастухов, вгрызающихся в стройные ряды машин и ведомых светочами низших. Война жизни старой, биологической, против новой. И старая медленно, но неуклонно проигрывала, пока война в очередной раз не делала виток, меняясь.

– Я уже слышал эту фразу. Ее сказал Гуй Шен, когда я выбирал название клана.

– Это всего лишь факт, – пожал плечами демон. – Такой же, как полное отсутствие тепла в местах, где атомы остановились. Тепловая смерть. Твои друзья будут замерзать насмерть летом. Вода превратиться даже не в лед – в то, что ты себе и представить не можешь. Но самое главное – у вас нет и никогда не было ни единого шанса на спасение. Какой бы идиот ни решил атаковать главный ретранслятор планетарным ударом – он явно не понимал, что делает.

У нас нет и не будет средств доставки, а значит, нет никаких шансов, что Луна вернется на свою орбиту, даже если с ней связаться. Главный уравнитель – противовес Забвения, заключенный внутри станции – будет отдаляться все стремительнее, и только мои существа окажутся не затронутыми этим апокалипсисом. А теперь, когда ты все знаешь, я с удовольствием оставлю твое тело умирать в том каменном гробу, в который ты сам себя загнал. Приятной мучительной смерти от истощения. Я даже позволю тебе увидеть, как ты умираешь.

– Вижу, что ты начал понимать, – хмыкнул довольно демон. Или, вернее, кибер. – Не устрой ты всеобщее спасение, остановись на выживании тех, кто действительно мог быть спасен – и ничего бы из этого не произошло. Вот только на этом история не заканчивается. Сотни лет непрекращающейся войны – это лишь начало подаренного тобою кошмара. Ведь ты был рожден и создан для одной‑единственной цели, которую бросил выполнять.

Круг за кругом. Нескончаемая вереница насилия. Гонка вооружений, в которой, казалось, невозможно одержать верх. Лишь отсрочить собственное поражение. Технологии стремительно менялись, и вот уже на поле боя я видел привычные техники морфизма, ментального приказа и воплощения из крови. Вот только в мире, которым правит артиллерия и воздушно‑бомбовые удары, техномагия стала оружием последнего шанса. Когда не оставалось пуль или зарядов.

Нет, птицы продолжали щебетать. Ветер покачивал пожелтевшие листья на деревьях. Но при этом город почти вымер. На улицах, меж гигантских двадцатиэтажных домов, лежали люди. Мертвые и доживающие свои последние секунды. Редкие, очень редкие прохожие, оставшиеся на ногах, бесцельно бродили от тела к телу, в шоковом состоянии пытаясь понять, кто из них жив. И мне тоже захотелось помочь, спасти хоть кого‑нибудь. Я протянул руку, и тут же увидел полный насмешки взгляд Шунюана, стоящего рядом.

Знаешь ли ты, что значит быть светочем для тысяч диких? Каково это –  чувствовать их вечный голод? Сдерживать их сиюминутные порывы к разрушению? Даже если бы ты помнил – тебе этого не понять. Ведь ты все это время смотрел свысока. С недостижимого, почти божественного Олимпа. «Боли нет. Крови нет. Тьмы нет. Лишь Свет». Сколько раз мы повторяли эти слова? Сколько самоотверженных светочей выгорело без остатка? И что мы в результате получили, под конец устроенной тобой войны? Голый камень вместо планеты?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Сколько вопросов. И знаешь что? На некоторые из них я отвечу с превеликим удовольствием. Просто чтобы ты понимал, что ждет всех твоих друзей и любимых. Тех, кто остался на поверхности. – Бывший декан зловеще улыбнулся, показывая ряды идеально ровных зубов. – Они все умрут. Медленно и мучительно. Забвение, Тьма… называй как хочешь. Она придет за всеми ними. Потому что Забвение – это полная остановка всего. А когда свет останавливается – он прекращает существовать.

Шунюан исчез, картина изменилась, и теперь единственное, что я видел – зажатое между каменной насыпью и металлической стеной кресло, в котором лежал я. Совершенно один. Без каких‑либо шансов на спасение. Или нет?

– Ты не меняешься. Не думаешь о последствиях. Твое глупое, ничем не обоснованное желание помочь. Невзирая на здравый смысл. Именно оно привело ко всему тому, что окружает нас сейчас. Спаси ты лишь тех, чей мозг еще функционировал нормально – все бы вышло по‑другому. Нас бы приняли как чудо. Как равных. Но вместо этого ты решил спасти всех.

При этих словах несколько тел странно изогнулись, их руки и ноги выгнулись под неестественными углами, а затем, всего секунду спустя, они напали на еще оставшихся в живых людей. С ужасом я смотрел, как их разрывают на части, вгрызаются в шеи, для того чтобы достать крохотную капсулу, имплантированную в основание черепа.

В космосе действуют только законы природы, и один из них – сила действия равна силе противодействия. Выбросив в одну сторону, прямо перпендикулярно поверхности, такой поток плазмы, стрелявший сделал пушку дополнительным двигателем. В принципе, можно было бы слетать туда на ракете, установить новые двигатели и создать тормозящую силу. Вот только незадача – у нас на дворе чертовы Средние Века!

Шунюан замолчал, а перед моими глазами проносились сотни сцен насилия и боли. Война. Не на выживание – на полное и тотальное уничтожение. Образы смешивались в одну картину, воспоминания раскаленными гвоздями впивались в мозг. Стоящая посреди улицы гора металла оживала, и в голове вспыхивало ее название: ЛПТ – легкий плавающий танк «единорог». Тяжелая артиллерийская установка «жнец». Танк прорыва «мамонт». Тяжелый ручной пулемет в руках у закованного в самоходный экзосклет бойца.

Тебе следовало спасти наш мир, спасти всех нас от Забвения. А вместо этого ты кинул нас в пучину войны на долгих сто лет. Все это время ты знал, что произойдет, но не сумел или не захотел объяснить грядущее нам. Может, тебе было плевать, или ты просто заигрался в бога, но, когда час пробил, уже стало слишком поздно.

– Неужели тебе интересно? – усмехнулся Шунюан, глядя куда‑то в сторону. – Надо же! И ты даже не пытаешься в процессе разговора пырнуть меня ножом?

– Очевидно, что я застрял, а ты при этом полностью неуязвим. Так что какая разница, что делать? А этот вопрос меня всегда интересовал. Как и то, почему Луна от него защищает. Ну и, заодно, как ее можно вернуть на место.

Зеленые отращивали крылья – черные делали прыжковые ранцы. Зеленые создавали симбионтов, плюющихся кислотой – черные меняли руки на рельсовые пушки. Зеленые научились ускорять себя и контролировать животных с помощью феромонов – черные создали меняющие мозговые импульсы имплантаты. Зеленые научились менять собственную ДНК, подстраиваясь под ситуацию. Черные стали модифицировать тела прямо на поле боя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Страшно? – усмехнулся Шунюан. – Так и должно быть. Ни один, даже самый совершенный искусственный интеллект, не может одновременно управлять сотнями миллионов тел. И ты передал эту функцию ЦАРям. Цифровым ассистентам развития. Вот только не учел, что и у них мощности хватит лишь на самые базовые функции. Не атаковать своих, защищаться, развиваться. Три правила, которых невозможно избежать и которые привели к катастрофе.