Читаем без скачивания Ересь Хоруса. Омнибус. Том 3 - Дэн Абнетт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Внутри ждали двое Волков — его заместитель Скрир Неторопливый Удар, острое лицо которого с сеткой шрамов обрамляли длинные дреды, и Эсир, чья аугметическая челюсть отливала металлом в полумраке.
Другие фигуры мерцали гололитическими образами, передаваемыми с их кораблей, та как использование межкорабельных судов на такой скорости становилось безумно опасным даже для фенрисийских экипажей. Впереди остальных в светящейся светло-зеленой пелене стоял задумчивый Огвай.
Лорд Гунн вошел в круг.
— Итак, — сказал он. — Снова поражение и бегство.
Никто не ответил. Безмолвие было проклятьем само по себе. Бегство. Нет хуже слова.
— И где же он? С кем-нибудь разговаривал?
Огвай устало покачал головой. «Нидхоггур» побывал в самой гуще битвы, и на его нижних уровнях все еще пылали пожары.
«Теперь мы все злобные псы у стола».
— Так что нам делать? — спросил Гунн. — Он не выслушает меня.
— Он знает, что ты скажешь, — отозвался Огвай.
— Ждем, — сказал Скрир. Прозвище «Неторопливый Удар» являлось примером язвительности Волков — воин был быстрейшим клинком в своей Великой роте и в ходе обоих абордажей убил девятнадцать Альфа-легионеров. — Он совещается с годи, ищет путь вюрда.
— Он примарх, — пробормотал Эсир.
— И что с того? Я присягнул своим клиноком не чтецу рун, — сказал Гунн. — Я видел, как он сражался на Сорокопуте, и тот был Волчьим Королем.
— Ни один из нас не остался прежним, — заметил Огвай. — Таким, каким был на Сорокопуте.
— Мы можем все вернуть. Он должен сражаться, а не хандрить на «Храфнкеле».
Эсир встревожился, как и некоторые другие. У каждого были свои сомнения, но Русс все еще оставался повелителем Легиона.
— Так, что ты предлагаешь, Гуннар? — спросил Огвай. — Просто поскулить, чтобы тебе полегчало, или тебе есть что сказать?
Гунн медлил. Предательство так сильно распространилось по всему Империуму, что мельчайший намек на неповиновение казался опасным. По правде говоря, ярл не знал, чего хотел, кроме того, чтобы вернулись прежние времена: Русс с пламенем в сердце и проклинающий врагов с пеной на устах, и он сам подле своего господина, старый щитоносец, делающий то, для чего их создали.
Гунн попытался понять, что чувствовали другие, на что они будут готовы пойти, как склонить их на свою сторону. К тому же он знал, что слабо годился на эту роль — он был воином, собирателем черепов, а не дипломатом.
— Мы не можем бегать вечно, — сказал он, придерживаясь известной всем истины. — У нас нет карты туманности — туннели будут смыкаться и нам придется развернуться. Наступит расплата, и мы не можем потерпеть неудачу в третий раз. Мы должны найти выход.
В голосе послышалась нотка отчаяния. Он слышал ее, но не смог подавить.
— Выход будет.
Несколько голов кивнули. По воксу раздался низкий одобрительный рокот в сочетании с гортанным рычанием.
— А Волчий Король? — спросил Огвай.
Гунн твердо взглянул на него.
— Легион важнее примарха, — сказал он, ненавидя произнесенные слова, но не желая отказываться от них. — Возможно, именно этому нас учит здесь судьба.
Плененный «Йота Малефелос» шел с остальным флотом через извилистые проходы. Теперь захваченный корабль сопровождали корветы в цветах Космических Волков. В последние минуты перед тем, как отход стал всеобщим, на фрегат село несколько транспортных судов с кэрлами, сформировавшими костяк экипажа. Стая Бьорна методично прошла по всему кораблю: убивая оставшихся старших слуг Альфа-Легиона, запирая смертных среднего звена в камерах, прежде чем их можно будет оценить, и заставляя низших чинов и сервиторов выполнять свои обязанности. Оснащенные сенсорами команды проверили каждую палубу, ища мины-ловушки и обезвреживая все, что хоть отдаленно выглядело подозрительным.
А из-за того, что это был корабль Альфа-Легиона, здесь все было подозрительным, поэтому проверялось снова и снова.
Бьорн оставался на командном мостике, наблюдая за поспешным ремонтом поврежденных во время штурма систем управления. Еще многое нужно было сделать. Навигатор заперся внутри противовзрывного отсека на вершине самого верхнего шпиля корабля, и им вскоре придется найти способ пробиться внутрь без фатального ущерба для варп-возможностей фрегата. Каждая когитаторная система защищалась несколькими уровнями кодирования, из-за чего любая операция, за исключением самых базовых действий, крайне осложнялась. Все, что они могли сделать в данный момент — это на скорую руку исправить повреждения, выследить остатки экипажа и удерживать корабль на курсе.
Бьорн взглянул на экран авгура средней дальности, светившийся слева от командного трона. Отметки преследователей из Альфа-Легиона упрямо маячили сразу за пределами дальности огня лэнсов, ни разу не замедлившись. Их настойчивость впечатляла.
Не в первый раз он ловил себя на мысли о том, какие приказы получили Змеи. Поддерживал ли Альфарий связь с Магнусом? Стал ли Хан вслед за ним предателем? Немало примархов настолько ненавидели Волков, что поддержали бы их истребление. Наверняка, Ангрон. Возможно, Лоргар. Лев? Существовал ничтожный шанс, что он участвовал в этом, но его честь наверняка бы потребовала открытого объявления войны.
Что раздражало, так это неведение. Им было нужно добраться до Терры, услышать слова истины из уст Всеотца. До того момента, все что у них было — это слухи и тени.
Когда Бьорн в сотый раз прокручивал в голове различные сценарии, на сенсорной установке ближнего действия неожиданно вспыхнула руна. Он обновил входящие данные. Что-то приближалось к «Йота Малефелос» на большой скорости, по-видимому, отправленное с одного из Волчьих кораблей. Воин переключился на монитор реального изображения и увидел приближающееся судно. Его двигатели, выбрасывая бело-синее пламя, работали на максимальных оборотах, только чтобы не отстать от летящих вокруг гигантов. Противокорабельные орудия «Йота Малефелос» немедленно нацелились на непрошеного гостя, отслеживая его рваный курс на сближение.
— Отбой, — передал Бьорн орудийным расчетам, надеясь, что цепь командования работает и сигнал дошел до тех, кому предназначался. Он поднялся с трона и сошел с платформы, дав знак смертному капитану — кэрлу с экипажа «Рагнарока» — принять командование. Однорукий знал, где пристыкуется корабль, узнав его силуэт — межфлотский лихтер, рассчитанный максимум на четырех пассажиров. Воин понятия не имел, почему во имя Хель используют его на таких скоростях, когда доступна вокс-сеть или даже телепортеры, если им так сильно нужно связаться. Очевидно, кто-то решил, что важно прибыть лично.
Бьорн поспешил в расположенный под мостиком ангар — относительно небольшой отсек в сравнении с огромными основными стыковочными уровнями. По пути он повсюду ощущал едва различимые запахи Альфа-Легиона — смесь неопределенных ароматов, от которых было сложно избавиться, даже если бы дал приказ химическим командам вымыть водой из шлангов стены и палубу.
К тому времени, как он добрался до ангарной площадки, пустотные щиты над выходной апертурой были опущены, а грузовик шел на посадку. Корабль тяжело сел, принеся с собой смрад перегревшихся двигателей. От клиновидных стабилизаторов поднялись клубы пара, когда шасси коснулось палубы. С шипением открылся посадочный люк.
Первыми по рампе спустились воины в доспехах Тип II цвета белой кости, чьи пластины были покрыты выведенными черной краской рунами, а нагрудники несли образы Моркаи. Легионеры были вооружены силовыми алебардами с одним лезвием и длинной рукоятью.
За ними с лязгом по металлу вышел третий пассажир — крупный воин в древнем доспехе. Он не носил шлема, и Бьорн увидел морщинистое татуированное лицо, обрамленное заплетенными в косы седыми волосами. Кожа была проколота дюжиной металлических шипов. Волк опирался на длинный посох, увенчанный узким звериным черепом и бряцающий руническими тотемами.
Воздух в ангаре, казалось, наэлектризовался, и Бьорн почувствовал, как по спине пробежалось зудящее ощущение. Двое спутников в белой броне отступили, позволив прихрамывающему господину выйти вперед. Несмотря на высокий рост годи казался странным образом изнуренным, словно его тело иссохло внутри керамитовой оболочки.
Бьорн знал имя этого воина, как и все в Легионе: Ква Тот-Кто-Разделен, советник Волчьего Короля.
— Значит, ты — Разящая Рука, — сказал рунический жрец. Звук голоса напоминал скрежет когтей по углям.
— Однорукий, ярл, — поправил Бьорн. — Прозванный так после Просперо.
Ква уставился на воина, радужная оболочка его глаз была насыщенного цвета полированной бронзы. Рунический жрец выглядел рассеянным, словно не зная, в каком месте и времени он находился. От горжета поднимался легкий аромат ритуального ладана.