Читаем без скачивания Карцер – репортаж из ада. Из спецсизо 99 1 - Сергей Мавроди

Так, на чём мы остановились-то? А-а!.. прогулочные дворики.

Коридор, справа и слева железные двери. Это – прогулочные дворики. Всего их 10 (кажется. Или 12. Так и не удосужился за 4 года сосчитать!). Три – маленькие (два – совсем, один – чуть побольше, но всё равно!.. маленький), остальные – более-менее,.. большие, можно сказать. Вчетвером, по крайней мере, гулять можно. Легко! Если, конечно, строго только по своей прямой шагать. Вдоль стоящей посередине скамейки, от стены до стены. 7 шагов вперёд, 7 шагов назад. Или около того. Не отклоняясь, желательно, ни на шаг в сторону. Потому что рядом так же точно вышагивает твой товарищ. Сокамерник. И ты ему можешь помешать. А это – нежелательно.

Да, если это нехитрое правило соблюдать, то гулять – можно. И даже с комфортом. Думая о своём, ни с кем не разговаривая (это, впрочем, не всегда удаётся – все хотят общаться) и никому не мешая. Семь шагов вперёд, разворот, семь шагов назад. Семь шагов вперёд… И так порядка часа. Музыка вот только!.. Все эти радио "Дачи". Или шоу какое-нибудь тупое… Часовая инъекция идиотизма, в общем. Но ничего! Привыкаешь. Со временем.

Музыка орёт громко. Вовсю почти. На полную громкость. Это, чтобы с соседними двориками не переговаривались-не перекрикивались. Но всё равно иногда перекрикиваются. Особенно, если воры сидят. Но воры – это вообще разговор особый. О них позже.

Ну-с, прогулочные дворики. Раньше, года 3-4 назад они были другие. Решётки вверху ниже, колючки и датчиков движения не было, крыши… Да и вообще они были какие-то… обшарпанные, что ли. Плитка какая-то побитая-потрескавшаяся на полу, стены выщербленные, некрашеные… Да… Но мне – нравилось! Больше, во всяком случае, чем сейчас. Безликие, равнодушные, бетонные коробки. И крыша! Раньше хоть небо видно было, а сейчас!.. Только самый краешек. Зато, говорят, от дождя и снега защищает. Да пёс с ним, с дождём!! От дождя… От ветра, от птиц, от!.. От воли. Ладно, впрочем.

Дождя глухое бормотанье -

Минута слабости…

Души невнятное стенанье

О том, что радости,

Увы, редки,

А жизни коротки

Мгновенья.

И от несчастий – устаёшь.

И всюду ложь, и ложь, и ложь, и ложь, и ложь!..

И что не будет – Воскресенья!

Дождик каплет: кап-кап-кап!

Кошка мышку цап-царап!

Писк, возня, шуршанье лап…

Ап!

Так и нас порой судьба:

Безнадёжная борьба,

Бесполезная мольба…

И – труба!

Н-да,.. ну так, года три назад был побег из прогулочного дворика. Попытка побега. Да-да, киллер какой-то, очередной бывший спецназовец, кажется, умудрился отогнуть решётку, выбраться и спрыгнуть вниз. Куда он там прыгал, бог весть. Шестой этаж как-никак. Даже седьмой, учитывая, что крыша. Будь ты хоть трижды спецназовец!.. Но – тем не менее. Прыгнул. На какой-то там козырёк, вроде. Не знаю! Раньше было безумно интересно, сейчас – всё равно. Дурак, что прыгал. Дёшево ещё отделался. Ногу, по слухам, только сломал (а может, обе…). Ну, и плюс срок, естественно, дополнительный. За побег.

Хотя у него и так, и так там пыж, по-моему, светил. Без вариантов. "Лебедь" или "Дельфин". 3-4 года от силы. Жизни. Какая разница, со сломанными ногами или со здоровыми? В общем-то. Не правда ли?

С пэжэшником я тут тоже сидел ("пыжики", как их здесь часто называют). Не с "Дельфина", правда, и не с "Лебедя". С острова

Огненный (с "Пятака"). Вологодская область, озеро Белое. Два острова: Огненный и Сладкий. На Огненном – колония ПЖ, на Сладком – живёт охрана. Всё! Больше там – ничего. Зэки и охранники. Другого населения нет. Символ нашей страны. Какой она, похоже, скоро станет.

С этим островом Огненный вообще прелюбопытная история. Якобы в каком-то там веке брёл по лесу монах и вышел к этому озеру. И вдруг с неба упал солнечный луч на торчащий из воды посреди озера бугорок, чуть ли не камень. Знак божий! И потом монахи десятилетьями таскали туда вручную, корзинами землю, пока и не насыпали там целый остров. Святое место. Символ света. На котором теперь, в наше время, находится колония ПЖ. Олицетворение тьмы. Боли, мук и страданий человеческих. Вряд ли Господь имел в виду именно это, когда знак Свой свыше посылал. А? Ну да – начальству, как говорится, виднее. Пути его – неисповедимы. Значит, так надо.

Мне этот пэжэшник рассказывал, как они туда прибыли, на этот остров Огненный. Шесть лет назад. Образно так, в красках описывал.

(Он вообще человек умный и культурный был. С высшим образованием.

Сообразительный, с отличной памятью. В шашки великолепно играл. Профессионально практически. Физически здорово развит. На одной руке по сто раз отжимался. Жена, дети… Она его ждёт до сих пор. Любит, надеется… Он тоже только всё время, помнится, и твердил: "дети!.. жена!.. честность!.. справедливость!.. " Чуть ли не со слезами на глазах.

А потом выяснилось – позже, когда он уже уехал из хаты – что был он главарём одной из тамбовских группировок. И, в частности, с двумя своими ближайшими подручными девушек молоденьких в лес вывозил, насиловал там и убивал. Эти подручные его до сих пор места всё новые и новые по тамбовским лесам указывают. Где всё новые и новые трупы выкапывают. Но это, повторяю, потом только выяснилось. А тогда – ну, главарь и главарь. Несколько 105-х (статья УК: "убийство"), подумаешь! обычное для этой тюрьмы дело. Если б уже тогда про девушек было известно… Н-да… Другой бы был с ним разговор!.. Показания его привезли, между прочим, по ЮКОСу давать, по Пичугину и Невзлину. Что-то он, там, им якобы делать помогал… Помогал уж он, там, им или не помогал, но что показания он любые даст, у меня ещё тогда сомнений ни малейших не было. Подтвердит под присягой, что лично слышал, как Невзлин с Ходорковским Пичугину Маргарет Тэтчер заказывали. Или Джорджа Буша. Да кого угодно! Если только ему ПЖ пообещают отменить. Просто хотя бы намекнут. Что это возможно. В принципе! А вы бы не подтвердили? Вот то-то и оно.

"Слушай, Вить! – говорю ему как-то. – Если тебе ПЖ на 20 лет заменят, ты, наверное, счастлив будешь?" – "Серёж, если мне ПЖ на 25 лет заменят – я счастлив буду!! Берега хоть какие-то появятся."

Такой вот у нас с ним диалог в своё время состоялся. Когда вместе сидели. Мы ведь с ним даже подружились тогда почти… Н-да… Ну, ладно, чего там.)

Так вот, он мне рассказывал, как их на остров Огненный привезли.

Этапирование – отдельно от остальных. На всех пересылках – только одиночки, камеры для смертников. В

Лефортово, в частности. (Он и в Лефортово сидел.) И вот наконец – конечная станция. Остров Огненный. Будущее бессменное ПМЖ (постоянное место жительства). До конца дней своих теперь. До самой смерти.

"Представь себе, – говорит, – весна ранняя, озеро ещё льдом всё покрыто, солнце садится, и лёд весь под солнцем так блестит ярко, что аж глазам больно. И до острова мостки деревянные, и по этим мосткам мы идём. Этап. А здание тюрьмы всё какое-то массивное, угловатое, с башенками, как какой-то средневековый замок, и угольно-чёрное на фоне заходящего солнца. И ворота распахнуты настеж, зияют, и туда нас ведут. Как в ад!"

Впечатляюще! Прямо скажем, впечатляюще!..

Вообще я его довольно много, признаться, расспрашивал. Мне было, откровенно говоря, любопытно. ПЖ всё-таки. Как вот человек себя чувствует? И что там вообще за публика? Как сидят? Это ведь нигде не выяснишь. Никогда. (Разве что сам там окажешься. Но это уж, согласитесь, чересчур! Слишком дорогая цена. За обычное праздное любопытство.) Всякие там телепередачи-интервью – чепуха и вздор.

Во-первых, что вообще скажешь за 10 минут, да ещё и незнакомому человеку, ничего не понимающему во всём этом; а во-вторых, контингент для корреспондентов администрация колонии всегда подбирает соответствующий (заранее подбирает!), лишь тех, которые скажут именно то, что надо, что и хотят от них услышать. Блядво всякое, козлов, сук и прочую мразоту. А вы, небось, думали, что это обычный, нормальный зэк откровенничает тут? Как бы не так! Кто ему даст? Впрочем, что такое "нормальный зэк" – это вообще разговор особый.

Для рядового обывателя, если человек отсидел, скажем, лет 20, то это уже само по себе обо всём говорит ("Консультант нашего фильма сам сидел!"). А это, на самом-то деле, вообще ни о чём не говорит! Главное, не сколько он сидел, а как он сидел! Может, он под шконкой все эти годы валялся, шерстью был, чёртом, маромоем, перхотью подрейтузной, а здесь перед камерой пальцы гнёт – или, наоборот, в СДП (секция дисциплины и порядка) подвизался. С повязкой во всю руку в компании таких же упырей по лагерю разгуливал. Других зэков дубинкой колотил. Дисциплине и порядку учил.

Как, к примеру, тот же Солженицын. Руководитель (!) такой вот секции в одном из северных лагерей. Причём не простого даже лагеря, не рядового, а какого-то там центрального, узлового. "А это значит, уже такая проподлина!.. Раз его на это место поставили! Их свои же ненавидели. Даже политические." Слова ещё одного моего сокамерника, вора в законе. Который уж знал, о чём говорит. Ладно, об этом позже.