Читаем без скачивания Позывной «Хоттабыч» 4 (СИ) - "lanpirot"

[8] Целленбау, Проминентенбау, также барак или бункер Целленбау — лагерная и гестаповская тюрьма, располагавшаяся в концлагере «Заксенхаузен». Построена в 1937 году. В этой тюрьме содержались люди, считавшиеся наиболее опасными и важными заключенными Рейха — известные политики высокого ранга, государственные деятели, а также люди, объявленные личными врагами Адольфа Гитлера.

— Значит, с ним, наконец-то, можно переброситься парой слов! — Довольно «потер руки» профессор. — Что ж, сейчас приведу себя в порядок, — он стянул с рук хирургические перчатки, окровавленные и покрытые слоем тошнотворной слизи, — и посмотрим, чего стоит этот верный сын Усатого Красного Дьявола!

Глава 2

Профессор фон Эрлингер быстро привел себя в относительный порядок — сбросил уханьканный кровью халат и тщательно вымыл руки с мылом, пока кожа на ладонях не заскрипела. После этого он освежил себя простеньким Заклинанием Бодрости общего назначения, способным, без особых последствий и Энергетических расходов, сохранить активность организма, пребывающего в изрядной усталости, еще на пару-тройку часов. Кайдль терпеливо дожидался ценного специалиста, бездумно шарахаясь меж анатомических столов и стараясь, по возможности, не дышать носом.

— Антон, я готов! — сообщил начальнику «Заксенхаузена» слегка посвежевший барон. Только легкая небритость, покрасневшие глаза, да несвежая белая рубашка под форменным черным кителем офицера СС выдавали, сколько на самом деле времени ученый провел на ногах за лабораторным столом.

— Поспешим, Иоахим! — продолжая прикрывать нос платком, глухо прогундосил Кайдль.

И в сопровождении коменданта профессор направился в самую охраняемую зону концентрационного лагеря, где содержались особо важные и опасные заключенные Вековечного Рейха. Топая следом за Кайдлем, Иоахим, полностью погруженный в свои мысли, не заметил, как преодолел несколько уровней охраны, состоящей как из Орденских Магов-Силовиков СС, так мощных Защитных Конструктов, способных пресечь любое проникновение диверсантов, вплоть до их полного уничтожения. Прокручивая в голове результаты недавних исследований, так и не приблизивших профессора к осознанию ошибки в его расчетах, он не среагировал даже на громкое приветствие одного из заключенных зоны «А», стоявшего на пороге открытой камеры, расположенной на первом этаже «Целленбау».

— Херр Кайдль! Херр барон! — С чрезмерной улыбкой расшаркался с лагерным начальством низкорослый, опрятный и короткостриженный мужчина с очень моложавым лицом, но с большими залысинами в области висков, возрастом, едва ли перевалившим за тридцать лет. — Гутен абенд, господа! Не ожидал увидеть вас в нашем тихом углу в это позднее время…

Фон Эрлингер вынырнул из своих мыслей и безучастно взглянул на заключенного, находящегося в куда более здоровом состоянии, чем это «положено» для абсолютно бесправных невольников концентрационного лагеря. Да, не все узники «Заксенхаузена» влачили в лагере жалкое существование. Были и такие, о которых с уверенностью можно было сказать, что они, по сравнению с основной массой «живого концлагерного мяса», как сыр в масле катаются. Этого особо жизнерадостного субъекта вполне себе «цветущего» вида — Степана Бандеру, лидера и организатора националистического движения на оккупированной немцами Украине и довольно сильного Стихийного Мага, профессор знал, поскольку плененный руководитель ОУНа [1] содержался в зоне «А» довольно давно, и барон, волей-неволей с ним непременно сталкивался время от времени.

[1] ОУН — Организация Украинских Националистов.

Чем этот коротышка[2] -untermensch[3] умудрился так насолить Руководству Рейха, что его законопатили в особо охраняемый сектор «А», Иоахиму было плевать, ему хватало и своих, сугубо научных проблем.

[ 2] Рост Степана Бандеры составлял 162 см.

[3] Untermensch (нем.) — недочеловек.

Но Степан Бандера жил в сравнительно комфортных условиях, и отношение к нему со стороны администрации лагеря и лично коменданта Антона Кайдля было «особым»: жизнь в этой секции «Заксенхаузена» была намного лучше, по сравнению с условиями жизни в остальной части концентрационного лагеря. Содержавшиеся в «Целленбау» не только хорошо питались, но и были освобождены от постоянных перекличек, получали посылки и читали газеты. Кроме этого, Степану разрешали свидания с женой, он не носил тюремную робу и не работал на принудительных работах, питался в столовой охранной команды, можно сказать, сидя за одним столом с Орденскими Магами СС. Да и содержали его не в общей камере, а в меблированном двухкомнатном (с гостиной и спальней) помещении с картинами на стенах и ковром на полу. А днем его камера и вовсе не запиралась.

— И тебе добрый вечер, Степан! — подчеркнуто вежливо произнес комендант.

— Хай, — безучастно буркнул профессор, которого точно так же не интересовала причина такого снисходительного отношения коменданта к этому узнику. Скорее всего, эта директива спущена Антону откуда-то сверху, и в отношении этого недоделанного правителя «Свободной Украины» руководство вынашивает какие-то планы.

— Может быть, по рюмочке чаю, господа офицеры? — Предложил немцам Бандера. — Мне вчера передали с посылкой — исключительный купаж! Гарантирую, что такого божественного напитка вы еще не пробовали в своей жизни!

— Не сейчас, Степан — прежде всего дело! — Отказался от «заманчивого» предложения «попить чаю» комендант. Он частенько позволял себе и устраивал вечерние посиделки с опальным украинским бандитом. Уж очень замечательный «купаж» ему зачастую передавали через жену. Действительно напиток богов! И где только они такой достают? — Может быть, позже…

— Всегда к вашим услугам, господа! — Произнес Степан уже в спину прошедших мимо Магов. — Но едва эсэсовцы повернулись к нему задом, приторно-слащавая улыбка на лице Бандеры превратилась в злую презрительную гримасу.

Его зубы скрипнули, а тонкие пальцы скрючились, неосознанно переплетаясь в Фигуры активации мощных Магических Конструктов… Но ничего не произошло — сектор «А» был оснащен самой современной Системой Антимагической Защиты, предотвращающей любое использование Силы, какое только возможно себе было вообразить. Над разработкой этой защиты потрудились лучшие умы и специалисты несравненного «Дома Кюри», привлеченные к секретным разработкам, когда кнутом, но в основном солидным таким пряником. Так что нацисты в «Заксенхаузене» хорошо умели ограждать от необдуманных действий и лишать доступа к Магии своих провинившихся и нашкодивших «друзей», обладающих каким-никаким Даром, а также заклятых врагов, законопаченных в избавленные от любых Энергетических Проявлений недра концентрационного лагеря. И пока еще никто из заключенных не смог «проломить» эту новую защиту и вырваться на свободу.

Путь коменданта и профессора лежал в самую охраняемую область зоны «А», расположенную на втором этаже еще за двумя постами охраны Магов, в ранге не ниже Магистров. В этом секторе содержали особенно ценных для Рейха пленников. И тот, к кому сейчас направлялись эсэсовцы «Заксенхаузена», был именно таким — ни много, ни мало, а старший из сыновей Красного Коммунистического Вождя ненавистного всем немцам Советского Союза Иосифа Сталина — Яков Джугашвили! И за такого узника, по какому-то недоразумению, либо по совсем неудачному стечению обстоятельств, попавшему в немецкий плен, стоило побороться, прилагая все мыслимые и немыслимые усилия для его успешной «ломки», вербовки и перехода «по собственному» желанию на сторону Рейха.

Яков попал в плен еще в середине июля 1941-го года, но до сих пор немцам с ним так не удалось даже пообщаться. Неимоверно мощная Ментальная Защита, установленная Советскими Силовиками-Мозголомами, виртуозами своего дело, после осознания Яковом того факта, что он попал в фашистский плен, мгновенно активизировалась и закапсулировало сознание старшего сына Вождя в некоем условном и нереальном пространстве, невзирая на то, что сам он не был Мозголомом.