Читаем без скачивания День поминовения - Агата Кристи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но кто этот человек? Любил ли он Розмэри так же, как она его? Иначе не могло быть. Ведь Розмэри была так очаровательна. И тем не менее, судя по письму, он собирался «все кончить». Что это означало? Осторожность? Он, очевидно, говорил, что разрыв необходим для блага самой же Розмэри, что это будет честно по отношению к ней. Но мужчины всегда так говорят для отвода глаз. А может быть, ему, кто бы он ни был, просто надоела эта история? Может быть, для него это было не более чем мимолетное увлечение или он вообще никогда не относился к этому серьезно? Почему-то у Айрис сложилось впечатление, что этот незнакомый человек твердо решил порвать с Розмэри.
Но Розмэри думала иначе. Она бы ни перед чем не остановилась. Она была настроена решительно.
Айрис вздрогнула…
Подумать только, она ничего обо всем этом не знала, даже не догадывалась. Она принимала как должное, что Розмэри и Джордж были довольны и счастливы и вполне устраивали друг друга. Как она была слепа! Нужно быть совершенно слепой, чтобы не знать самого главного о своей родной сестре.
Однако кто же этот человек? Она мысленно вернулась назад, пытаясь вспомнить. Розмэри всегда была окружена поклонниками. Они повсюду ее приглашали, звонили. Но среди них не было ни одного, кого бы Розмэри отличала. То есть, конечно, он был, а остальные существовали просто так, чтобы никто не догадался о нем, о единственном. Айрис напряженно хмурила лоб, тщательно просеивая воспоминания.
В памяти всплыли два имени. Должно быть, кто-то из них двоих. Стивен Фарадей? Мог быть и он. Но что Розмэри в нем нашла? Страшно напыщенный молодой человек. К тому же не такой уж и молодой. Правда, говорят, подающий большие надежды политический деятель. Ему прочили в недалеком будущем портфель министра. Его поддерживал весь клан Киддерминстеров с их широкими связями. Не исключено, что в один прекрасный день он станет премьер-министром! Очевидно, все это придавало ему блеск в глазах Розмэри. Нет, едва ли она так отчаянно могла любить такого холодного, замкнутого человека. Но говорят, что его жена страстно в него влюблена и вышла за него замуж наперекор воле своей могущественной семьи. Вышла замуж за человека без имени и состояния, с одним только политическим честолюбием! Но если одна женщина души в нем не чает, то почему не может и вторая? Не исключено, что это был именно Стивен Фарадей.
В противном случае это мог быть только Энтони Браун.
Айрис очень бы этого не хотелось.
Нельзя отрицать, он был верным рабом Розмэри, готов был явиться по первому ее зову. На его смуглом красивом лице всегда было выражение какого-то чуть насмешливого отчаяния. Но это поклонение было слишком явным, слишком он его афишировал, и потому трудно было поверить, что за ним крылось глубокое чувство.
Он как-то странно, неожиданно исчез после смерти Розмэри, и с тех пор никто его не видел.
Впрочем, не так уж неожиданно. Он много путешествовал и раньше и всегда рассказывал про Аргентину, Канаду, Уганду[2], Соединенные Штаты. Айрис считала, что он американец или канадец, хотя говорил он без малейшего акцента. Ничего не было странного в том, что он исчез, и исчез бесследно.
Ведь он был другом Розмэри и не обязан навещать ее сестру и мужа. Но он был именно другом, а не любовником Розмэри. Айрис была неприятна мысль о том, что он мог быть возлюбленным сестры. Это было бы больно, невыносимо больно…
Она взглянула на письмо, которое все еще держала в руке, потом скомкала листок. Ей захотелось выбросить его, сжечь…
И только какой-то инстинкт не позволил ей это сделать.
Придет день, когда это письмо, может быть, понадобится. Она расправила листок, унесла к себе и спрятала в шкатулку с драгоценностями.
Настанет день, когда понадобится объяснить, почему Розмэри покончила с собой.
3
«Что еще прикажете?»
Нелепая фраза неожиданно возникла в памяти, вызвав невольную улыбку. Вопрос, который часто слышишь в лавке, точно отражал ход ее старательно направляемых мыслей.
Словно перебирая товары и один за другим откладывая их в сторону, она пыталась разобраться в прошлом. С эпизодом на чердаке покончено. «Что еще прикажете?» Что же еще?
Во-первых, странности в поведении Джорджа. Последнее время он вел себя очень странно. Айрис давно это заметила. Но вчерашний ночной разговор разрешил все ее прежние недоумения. Отдельные разрозненные фразы, поступки обрели наконец смысл в общей цепи событий.
Затем – появление Энтони Брауна. Собственно говоря, его появление – по времени – следовало поместить перед странностями в поведении Джорджа, поскольку Энтони Браун появился ровно через неделю после того, как Айрис нашла письмо.
Она точно помнила все свои ощущения…
Розмэри умерла в ноябре, а в мае следующего года Айрис, под крылышком Люсиллы Дрейк, начала свою светскую жизнь. Она ездила на званые обеды, ленчи[3], чаепития, танцы, не испытывая от этого большой радости. В основном все это вызывало у нее скуку и чувство неудовлетворенности. Однажды в конце июня на одном из томительных танцевальных вечеров она услыхала, как кто-то произнес за ее спиной: «Неужели это Айрис Марль?»
Обернувшись, она со смущением увидела смуглое насмешливое лицо Энтони Брауна.
– Я не надеялся, что вы меня вспомните, но все же…
Она прервала его:
– Что вы! Я вас очень хорошо помню, отлично помню.
– Превосходно. А я боялся, что вы меня забыли. Ведь мы очень давно не виделись.
– Я знаю. Со дня рождения…
Она умолкла, так и не закончив весело и беззаботно начатой фразы. Краска отхлынула от щек, губы задрожали, а в неожиданно расширившихся зрачках появился страх.
Энтони поспешно сказал:
– Ради бога, простите. Как я мог так жестоко…
У Айрис перехватило горло.
– Ничего. Все в порядке.
Они не виделись со дня рождения Розмэри. Со дня ее самоубийства. Нет, она не будет об этом думать, не будет!
Энтони повторил:
– Я очень виноват. Пожалуйста, простите меня. Может, мы пойдем потанцуем?
Айрис утвердительно кивнула.
Когда они вошли в зал, танец только начинался. Совсем еще зеленый, застенчивый юнец, которому она обещала этот танец, высматривал ее, вытянув шею в слишком свободном воротничке. Только дебютантки могут мириться с такими партнерами, подумала она с презрением. Они в подметки не годятся Брауну… другу Розмэри…
Сердце больно кольнуло. Друг Розмэри. Письмо.
Неужели оно написано человеку, с которым она сейчас танцует? Что-то в его легкой кошачьей грации вызвало в памяти это странное прозвище – Леопард. Неужели он и Розмэри?..
Она резко спросила:
– А где вы были все это время?
Он слегка отстранил ее, пристально посмотрел ей в глаза. Он уже не улыбался, а в его голосе прозвучал холодок:
– Я путешествовал… по делам службы.
– Понятно.
Айрис как будто кто-то тянул за язык:
– А для чего вы вернулись?
Тут он улыбнулся и шутливо сказал:
– Может быть, чтобы повидать вас, Айрис Марль.
И вдруг, чуть крепче обняв, он ловко провел ее среди танцующих, виртуозно сохраняя при этом темп и ритм. Айрис не понимала, почему к радостному чувству от этой встречи все еще примешивается страх.
С этого вечера Энтони прочно вошел в ее жизнь. Они встречались не реже раза в неделю. Он возникал во время прогулок в парке, на танцах, оказывался рядом с ней за столом на званых обедах.
Единственное место, где он никогда не появлялся, был их дом на Элвастон-сквер. Он каждый раз так ловко находил предлог отклонить приглашение, что Айрис долго ничего не замечала, а когда наконец поняла, то стала мучительно доискиваться причины. Почему он не хочет приходить к ним? Не потому ли, что он и Розмэри…
Затем, к ее великому изумлению, Джордж, добрейший Джордж, который никогда ни во что не вмешивался, заговорил с ней об Энтони:
– Кто этот тип, Энтони Браун, с которым ты проводишь время? Что тебе о нем известно?
Айрис с удивлением посмотрела на Джорджа:
– Что мне известно? Но ведь он был другом Розмэри.
Лицо Джорджа дрогнуло; он заморгал, затем сказал каким-то сдавленным, упавшим голосом:
– Да, конечно.
– Прости меня, Джордж. Я не должна была напоминать тебе об этом! – огорченно воскликнула Айрис.
Джордж покачал головой:
– Нет-нет. Я не хочу, чтобы ты ее забыла. Ведь и само имя Розмэри – цветок розмарина – символ воспоминания, – тихо добавил он и взглянул ей прямо в глаза: – Не забывай сестру, Айрис.
У нее перехватило дыхание.
– Я ее никогда не забуду!
– Да, так вот, насчет этого молодого человека, Энтони Брауна. Розмэри могла к нему хорошо относиться, но не думаю, чтобы она о нем что-нибудь знала. Ты, во всяком случае, должна быть осторожна, Айрис. Ты богатая наследница.
