Читаем без скачивания Проблема экспорта - Алексей Калугин

– И как долго туман сохраняет свои свойства?

– Все зависит от концентрации. В закрытом помещении – несколько часов, а в закупоренной бутыли может простоять три-четыре месяца. Джейсон, наш ведущий химик, больше года назад запаял стеклянную ампулу с туманом, и он в ней до сих пор не осел.

– А если закачать его в баллон под давлением?

Кислов закинул руки за спинку стула и посмотрел на собеседника, прищурив глаза.

– Чейт, что случилось? Ты трезвеешь просто на глазах.

– Так оно и должно быть, – назидательно поднял палец Чейт. – О деле говорим.

– Что ты задумал?

– Пока еще сам не знаю. Но есть, знаешь ли, некое предчувствие… – Щелчком пальцев и замысловатым движением руки Чейт попытался выразить то, что не удавалось передать словами.

На следующий день Чейт улетел, прихватив с собой пять двухлитровых бутылок с эльфийским туманом.

Жизнь в колонии потекла своим чередом.

Когда на собраниях колонистов Кислов пытался убедить своих товарищей в том, что без поддержки АСКОП колония, не имеющая экспортного товара, пользующегося стабильным спросом, обречена, его просто отказывались слушать. Все больше за ним закреплялась репутация пессимиста. А кое-кто уже поговаривал и о том, что управляющий, который был штатным служащим АСКОП, тоже заинтересован в ликвидации колонии на Эльфе.

Кислову было неприятно слушать все это. Но и возразить ему было нечего. Он делал все, что мог, для спасения колонии. Но отчетов о проделанной работе и рапортов с изложениями новых грандиозных проектов было явно недостаточно для этого.

Спустя пару недель, когда Кислов почти уже и думать забыл о визите Чейта и о тех бутылках с туманом, что тот увез с собой, в комнату управляющего ворвался запыхавшийся посыльный с узла связи.

– Вот! Пакет экспресс-почты! – выпалил он, протягивая Кислову плотный голубой конверт с голографическим изображением серебристой кометы.

Аппараты экспресс-почты, позволяющие в одно мгновение передать нераспечатанный конверт с письмом на любое расстояние, имелся на каждой пересадочной станции и на всех кораблях Космофлота, курсирующих в бескрайних просторах Вселенной. Были оснащены ими и находящиеся под контролем АСКОП колонии, даже те из них, о которых помнили разве что только живущие там колонисты. Таково было распоряжение Федеральной почтовой службы, и его проще было выполнить, чем оспаривать. Однако пересылка экспресс-почтой стоила бешеных денег, поэтому пользоваться ее услугами могли позволить себе только очень состоятельные люди. Или же тот, кто считал свою информацию слишком ценной, чтобы доверить ее обычной электронной почте.

Кислов сорвал серебристую наклейку, удостоверяющую, что конверт не был вскрыт. Внутри лежали страница, вырванная из какого-то журнала, и лист бумаги – в самом низу стояла широкая размашистая подпись Чейта.

Кислов перевел взгляд на замершего в ожидании посыльного.

– Все в порядке, – спокойно произнес он. – Это личное послание.

Посыльный удивленно присвистнул и выскользнул за дверь.

Кислов начал с письма.

«Дела складываются как нельзя лучше, дорогой друг, – писал Чейт. – Настолько хорошо, что я даже позволил себе потратиться на экспресс-почту. Поздравляю тебя, Сережа, твоя колония будет жить и процветать. Мы станем продавать ваш туман. Не считай меня за идиота, я за короткий срок проделал огромную работу и полностью отвечаю за свои слова. Если коротко, то я дал попробовать ваш туман кое-кому из своих знакомых. Что из этого вышло, можешь прочитать в заметке из «Роллинг Стоунз», которую я тебе прислал. Подробности при личной встрече. Скоро буду. Чейт А.

P.S. Не забудь к моему прибытию припасти пару пузырей местной бормотухи.

P.P.S. Я имею в виду вовсе не туман».

Кислов отложил письмо в сторону и взял журнальную страницу. Поверх страницы шла шапка: «Короткие сообщения с музыкальных площадок». Одна из заметок была обведена красным маркером.

«Земная федерация.

Кейсар-5.

На Большой спортивной арене столицы Кейсара-5 состоялся очередной концерт из серии «Саунд Трек», название которого давно уже стало синонимом пошлости и безвкусицы в музыке. Ни одно солидное музыкальное издание никогда не анонсирует и не освещает данное мероприятие, и если на этот раз мы отошли от своего правила, то только по единственной причине – на последнем «Саунд Треке» произошло нечто действительно необыкновенное. Все протекало как обычно до тех пор, пока на сцену не вышла малоизвестная группа с Земли «Умберто Эко», исполняющая довольно примитивную музыку, стилизованную под питерский рок конца XX столетия. Но не о музыке сейчас речь, а о звучании, которое сумели продемонстрировать музыканты. «Это было нечто фантастическое!» – в один голос утверждают очевидцы, присутствовавшие на концерте. Даже тем, кто сидел в самых дальних рядах зала, казалось, что они находятся в небольшом репетиционном зале, где музыканты играют только для них, настолько чистым, отчетливым и насыщенным было звучание всех инструментов. Сами же музыканты «Умберто Эко» в ответ на посыпавшиеся на них вопросы журналистов, критиков и их коллег-музыкантов ответили: «Да, конечно, у нас есть свой секрет, но открывать его мы пока не собираемся». Что это было: ловкий трюк или новое слово в музыкальной технике? Надеемся, что ответ на этот вопрос мы сможем получить после очередного выступления «Умберто Эко», на котором, несомненно, будут присутствовать эксперты всех ведущих звукозаписывающих студий».

Закончив чтение, Кислов хмыкнул и потер плохо выбритый подбородок. В отличие от Чейта он пока еще не мог увязать между собой неожиданный успех малоизвестной рок-группы и грядущее процветание своей колонии.

В очередной раз Чейт прилетел на Эльф на скоростном глиссере, взятом напрокат в «Космос-сервисе».

– Пусть кто-нибудь позаботится о пилоте, – первым делом попросил он, выйдя из корабля. – Парень, должно быть, здорово устал – мы гнали к вам без остановок. Кстати, отличный пилот, – сообщил он Кислову, обняв его за плечи. – Он переходит на работу ко мне, когда у меня будет собственный глиссер. Я уже договорился.

– На какие деньги шикуешь? – добродушно рассмеялся Кислов. – Экспресс-почта, персональный глиссер…

Чейт, плотнее придвинувшись к Кислову, приблизил губы к его уху.

– На наши деньги, Сережа, – доверительным тоном прошептал он. – На наши с тобой денежки.

– Да ну? – в притворном изумлении вскинул брови Кислов. – И много их у нас?

Чейт снисходительно похлопал его по плечу:

– На жизнь хватит.

– Ну и когда же ты введешь меня в курс моих финансовых дел?

– Сначала выполним некоторые формальности.

Чейт настоял на том, чтобы они расположились в рабочем кабинете управляющего колонии, и, усадив Кислова за стол, сам устроился напротив него.

– Прошу вас, господин управляющий. – Плавно проведя рукой над столом, Чейт оставил на нем заполненный бланк.

– Что это? – Кислов пододвинул бумагу к себе.

– Заявление от меня с нижайшей просьбой включить мое имя в списки вашей колонии.

Кислов быстро пробежал бумагу глазами.

– Это какая-то шутка? – недоумевающе уставился он на Чейта.

– Какие могут быть шутки? – Чейт вскинул руки над головой, словно призывая небеса быть свидетелем своей искренности. – Я тоже хочу стать эльфийцем!

– Кончай дурить, Чейт, – с явным недовольством посмотрел на него Кислов. – Я не настроен на подобные игры.

– Находясь в здравом уме и твердой памяти, я прошу тебя включить меня в списочный состав твоей колонии на Эльфе, – с убийственной серьезностью произнес Чейт.

– Но такие вопросы решает АСКОП. – Кислов кинул заявление Чейта на стол. – А там вряд ли заинтересованы в расширении нашей колонии.

– При чем тут АСКОП? – презрительно скривил губы Чейт. – Мне не нужно их денежное пособие. Я просто хочу официально стать членом эльфийской колонии. Это ты вполне можешь сделать сам.

– Хорошо. – Кислов пожал плечами и отложил бумагу в сторону. – Будем считать этот вопрос решенным.

Чейт пальцем прижал свое заявление к столу.

– Подпиши мое заявление, – потребовал он.

– Хорошо. – Кислов взял ручку и поставил под заявлением Чейта свою аккуратную подпись. – Раз уж ты такой бессребреник…

– А вот тут-то ты как раз и ошибаешься! – Чейт ловко выхватил заявление из-под пера управляющего колонии и торжествующе взмахнул бумагой в воздухе. – Мною движет вовсе не желание дышать чистым воздухом и лопатить первозданный чернозем, а чистейшей воды корыстный интерес. К тому же я надеюсь, что когда-нибудь, не в очень отдаленном будущем, на главной площади эльфийской столицы мне будет поставлен памятник в полный рост. Я бы предпочел что-нибудь в стиле позднего Церетели, – приложив указательный палец к щеке, мечтательно произнес Чейт. – Ты видел на Земле его железных истуканов?