Читаем без скачивания 13 отставок Лужкова - Валерия Башкирова

16 июня 1996 г. вместе с переизбранием президента Юрий Лужков впервые всенародно был избран главой города. Он набрал около 89% голосов избирателей и параллельно стал сенатором.

2

Отставка невероятная

Как Лужков столицу от России отделял

23 июля 1993 г. Верховный Совет после побоища на первомайской демонстрации первым поднял вопрос об отставке мэра Москвы, приняв постановление с требованием к президенту Борису Ельцину отстранить от должности Юрия Лужкова и министра внутренних дел Виктора Ерина.

Систему платной регистрации приезжих Лужков пытался ввести еще в феврале-марте 1993 г., но тогда ему помешал Моссовет. После событий 3–4 октября 1993 г. «советской» власти уже не было, и ничто не препятствовало мэру превращать Москву в то, что раньше называлось «образцовым коммунистическим городом». Играя на популистских настроениях тех, кто ратовал за Москву «без приезжих», он выступил инициатором акции, не вписывающейся ни в какие рамки рыночных реформ.

6 октября 1993 г. в 13:00 Юрий Лужков сообщил на заседании правительства, что в ближайшее время Борисом Ельциным, вероятно, будет подписан указ о визовом режиме в Москве. Иногородние граждане, находящиеся в столице без достаточных оснований, в том числе проживающие в гостиницах и не зарегистрированные надлежащим образом, должны были препровождаться на специальные сборные пункты, а затем выдворяться из города.

Впрочем, еще в сентябре 1993 г. представители московской мэрии и Моссовета провели пресс-конференцию, на которой сообщили, что московские депутаты уже на следующей неделе выступят с законодательной инициативой по приостановлению действия нового Закона «О праве граждан РФ на свободу передвижения, выбор места пребывания и места жительства в пределах РФ». Председатель правового управления московской мэрии Сергей Донцов заявил, что если этот закон вступит в силу, городские власти не станут выполнять его.

В заявлении правительства Москвы, распространенном на пресс-конференции, было указано, что «данный закон ставит под прямую угрозу все разработанные столичными властями программы жилищного и социально-культурного строительства в городе». По предварительным подсчетам, в результате его принятия в Москву будут ежегодно прибывать 2 000 000 новых жителей. Это приведет к перегрузке инфраструктуры, срыву обеспечения новым жильем и еще большему обострению криминогенной обстановки в городе.

Московский депутат Алексей Жаров обратил внимание присутствовавших, что «уже сейчас» в Москве возникла новая проблема – квартирный рэкет. Участились случаи запугивания пожилых или одиноких москвичей с целью принудить продать квартиру. «Только прописка может сдерживать увеличение числа такого рода преступлений», – заявил Жаров.

Свою точку зрения по этому вопросу высказал и мэр Юрий Лужков. По его мнению, принятие данного «сырого, недоработанного» закона свидетельствовало о непрофессионализме, а может быть, и личной заинтересованности российских парламентариев. Мэр Москвы считал, что закон только внешне преследует демократические цели, а по сути развязывает руки российским депутатам, которые любыми путями хотят осесть в Москве и при этом завладеть служебной жилплощадью.

Как выяснилось, Юрий Лужков не бросал слов на ветер. И вот ноябре 1993 г. он издал распоряжение «О введении особого порядка пребывания в Москве граждан, постоянно проживающих за пределами России», в соответствии с которым предполагалось «ввести в г. Москве – столице Российской Федерации с 15.11.93 г. особый порядок пребывания граждан, постоянно проживающих за пределами России, прибывание которых в Россию не требует получения въездных виз, предусматривающий их обязательную регистрацию по месту временного проживания в г. Москве, взимание с них сбора (платы) за каждые сутки пребывания в городе, а также ответственность за нарушение особого порядка пребывания в городе и возможность выдворения из города за правонарушения». В приложении к распоряжению указывалось, что регистрации подлежат «граждане, прибывшие в город на срок свыше одних суток: в отпуск, гости, на лечение, отдых, в командировку, а также для занятия коммерческой и другой деятельностью по месту фактического пребывания (временного проживания): в гостиницах, санаториях, мотелях, домах отдыха, пансионатах, кемпингах, туристических базах, интернатах, больницах, других подобных учреждениях, а также в общежитиях и по частным адресам», а «лица, не являющиеся гражданами Российской Федерации, постоянно проживающие за пределами России в регионах бывшего СССР, а также находящиеся в городе без определенного места жительства, за нарушения правил, установленных настоящим Временным положением, и другие правонарушения выдворяются из г. Москвы в установленном порядке».

Введение «нового порядка пребывания» затрагивало интересы значительной части горожан, имеющих родственников и знакомых во всех бывших союзных республиках, ставших суверенными государствами. Теперь прибывающих в Москву нероссиян на срок более суток ожидала процедура регистрации в органах внутренних дел.

Решение о регистрации граждан в жилом секторе должно было приниматься органами внутренних дел или администрациями гостиниц, санаториев, турбаз и прочих мест пребывания. Лицам, приехавшим в Москву к знакомым и родственникам, надо было обращаться в администрацию жилищных организаций.

В подписанном Лужковым распоряжении приводился перечень категорий граждан, которым должно быть отказано в регистрации, как-то: лица, не имеющие документов, удостоверяющих личность; не получившие письменного согласия членов семьи на временное проживание в квартире или согласия других нанимателей при проживании в коммуналках, а также граждане, совершившие правонарушения.

Важно отметить, что зафиксированное в распоряжении положение об отказе в предоставлении разрешения на пребывание в Москве лицам, совершившим правонарушение, предоставляло органам внутренних дел неопределенные полномочия, которые могли граничить с правовым произволом.

Порядок регистрации в распоряжении описывался довольно подробно. При регистрации с прибывших граждан должна была взиматься госпошлина в размере 1% от минимальной зарплаты, а также сбор в размере 10% от минимальной зарплаты за каждые сутки пребывания в Москве. От уплаты сбора освобождались несовершеннолетние, лица, получившие от российских властей статус беженца или вынужденного переселенца, а также прибывающие в Москву по направлениям медучреждений для лечения.

Правда, в распоряжении не было указано, кому именно должны были платить лица, получившие разрешение на пребывание в Москве. Кроме того, оставалось неясным, как должно было оплачиваться пребывание в Москве студентов и аспирантов московских вузов, являющихся гражданами других государств.

Распоряжение Лужкова фактически перечеркнуло все соглашения о передвижении граждан по СНГ. Распоряжение об «особом порядке» грозило довольно быстро превратить Москву в крайне малопривлекательный для бизнеса (в том числе и международного) город.

Ссылки мэрии на то, что «особый порядок» аналогичен виду на жительство, существующему в зарубежных странах, были умышленным введением людей в заблуждение. Во-первых, Москва не была независимым государством, которое вправе было вводить (помимо въездных виз в Россию) собственные визы, во-вторых, ни в одной цивилизованной стране не было (и нет) режима прописки, который Лужков как раз укреплял.

Председатель Комитета по правам человека при президенте России Сергей Ковалев негативно расценил распоряжение Лужкова. Он указал, что подобного нет ни в одной стране мира. Мэрия делала все это, не консультируясь с МИД России.

Консульское управление МИД называло ее действия «странными». «Особый порядок» вводился без учета возможных осложнений в консульских связях России. (Кстати, мэр уже вводил экономические санкции против иностранных государств – Латвии и Эстонии. И эти меры тогда перечеркнули важнейшие принципы соглашений в рамках СНГ. Некоторые наблюдатели опасались, что и вопросы войны и мира в России также будут решаться московской мэрией.)

Свое решение градоначальник обосновал, главным образом, заботой об интересах москвичей, а чтобы она была более наглядной, распорядился 70% собранных штрафов расходовать на социальную защиту обладателей московской прописки. Кроме того, он обещал при помощи «нового порядка» на 40% снизить преступность в Москве.

Это еще раз свидетельствовало о том, что введение «особого режима» было не плодом революционного правосознания Юрия Лужкова, а элементарным проявлением популизма. Оставалось лишь надеяться, что распоряжение по традиции выполняться не будет. Тем более что были совершенно очевидны его абсурдность, противоправность и юридическая безграмотность. Однако информации о намерении президента отменить данное распоряжение не поступало. Возможно, Ельцин решил не замечать его – в знак признательности мэру за неизменную поддержку в трудные минуты. Юрий Лужков такую поддержку, безусловно, заслужил. Он не раз демонстрировал намерение быть «святее самого Папы».