Читаем без скачивания Гладкое личико (сборник) - Виктория Токарева

Анна задавала побочные, несущественные вопросы. Ей было страшно добраться до существенного.

– На мои. Откуда у нее деньги? Она сирота.

– У нее есть родители.

– Это не считается.

– А где ты взял деньги?

– Одолжил. У Вальки Щетинина.

Валька – друг детства, юности и молодости. Вместе учились. Вместе работают.

– А почему ты не взял у меня? – спросила Анна.

– Ты бы все узнала.

– А я не должна знать? – Это был главный, генеральный вопрос. – Почему ты мне не сказал?

– Ты бы все испортила.

Наступила пауза.

– Ты бы не пустила, – добавил Олег. – Я этого боялся.

Анна молчала. Было больно. Как дверью по лицу.

– Прости, – попросил Олег.

– Не могу, – ответила Анна. – И еще знаешь что?

– Что?

– Ты мерзавец.

– Я так не считаю.

– А как ты считаешь?

– Я боролся за свою любовь.

Олег счел разговор оконченным. Бывают моменты в жизни мужчины, когда он должен бороться за свою любовь. Это его правда. Но есть правда Анны: вырастила сына, пустила в жизнь, и теперь ее можно задвинуть под диван, как пыльный тапок.

Да. Стареть надо на Востоке. Там уважают старость. Там такого не бывает.

Дима… Вот когда нужен близкий человек. Когда тебя предают в твоем же собственном доме.

Анна снова не спала ночь. Мучил вопрос «ЗА ЧТО?».

Может быть, за то, что их поколение – шестидесятники – проморгало хрущевскую перестройку и двадцать лет просидело по уши в дерьме. А может быть, все началось раньше и сейчас завершилось. Выросли внуки Павлика Морозова. Их научили отрекаться от родителей, затаптывать корни, нарушать заповедь: «Почитай отца и мать своих».

Ночь сгустила все зло в плотный мрак и накрыла с головой.

– Да просто ты ревнуешь, – растолковала Беладонна.

– Классическая свекровь, и все дела, – дополнила Лида Грановская. – Не ты первая, не ты последняя.

У Анны – две подруги со студенческих лет. Лида Грановская и Беладонна.

Лида – жена Грановского и сама по себе Лида. Грановский в последнее время в связи с перестройкой выбился в недосягаемые верха, а Анна осталась на прежнем месте. Это не помешало дружбе. Дружили все равно по душевной привычке.

В жизни Лиды все определилось с пятнадцати лет, с восьмого класса, когда классная руководительница приставила отличницу Лиду к неуспевающему Стасику Грановскому. Все началось тогда, тридцать лет назад, и продолжалось до сегодняшнего дня. Расстановка сил ясна: Грановский – солнце, Лида – луна. Остальной космос существует где-то отдельно от их жизни.

Беладонна означает: прекрасная женщина и еще какое-то желудочное лекарство. Беладонна – то и другое. Она самая красивая из трех. Но ее жизнь, как молодая планета, никак не может образоваться, устояться. То ледники, то оползни.

Беладонна – человек компромисса. Вышла замуж – до лучшего мужа.

Купила дачу – до лучшей дачи. И всю жизнь ждала эту лучшую дачу и лучшего мужа.

Известно, что временные мосты оказываются самыми постоянными. Беладонна ходила по временным мостам, неся в душе разъедающее чувство неудовлетворенности. Она жила как бы в обнимку с этим разъедающим чувством.

У Лиды жизнь стоячая, у Беладонны – текущая река. Анне необходимо было то и другое, в зависимости от того, чего просила душа: движения или благородного покоя.

Но сегодня были необходимы обе. Анна собрала подруг на совет. Сидели в кооперативном кафе. Пили кофе из автомата.

Анна полагала, что, выслушав ее, Лида и Беладонна схватятся за голову и громко закричат в знак протеста и солидарности. Но подруги отнеслись несерьезно. Задавали дурацкие вопросы.

– Ей сколько, сорок? – поинтересовалась Беладонна.

– Почему сорок? Девятнадцать, – ответила Анна.

– Проститутка?

– Что ты глупости говоришь? Учится в университете. На биофаке.

– Любит? Или по расчету, из-за прописки?

– На шею вешается, как кошка.

– Тогда что тебе не нравится? Объясни. Молодая, красавица, умница, любит…

Лида и Беладонна уставились на Анну. Анна напряженно молчала.

– Тебе ни одна не понравится, – заключила Лида.

– Почему это?

– Потому что тебе нравится Олег. Я даже удивляюсь, что ему удалось из-под тебя выскочить. Молодец. Мужик.

– Но ведь больно!

– Так он же хирург, – напомнила Лида. – Сейчас больно, потом будет хорошо.

– Не опошляй, – посоветовала Беладонна. – Первый брак – пробный брак. Через год разведутся. Сейчас все разводятся.

В груди Анны полыхнуло зарево надежды.

– А если не разойдутся? – осторожно проверила она.

– Значит, будут жить. Ты что, не хочешь счастья своему сыну?

Анна задумалась. А в самом деле… Должен же Олег когда-то жениться. Почему не Ирочка?

Тяжкая ночь как будто собралась в облачко и отлетела, рассеялась по небу. «За что?», «Почему?» – а нипочему. Полюбил – женился. Женился – привел в дом. Не в общежитие же им идти… Поживут – разведутся, сын достанется Анне. А уживутся – дай Бог счастья.

– А давайте выпьем шампанского, – решила Анна. – Все же событие.

Взяли бутылку.

Лица подруг стали еще роднее и прекраснее. И как бежит время. Недавно сами были в возрасте Ирочки, выходили замуж: Лида – за Стасика, Беладонна – за своего Ленчика, Анна – за Диму. Теперь, через тридцать лет, Димы нет. Ленчик есть, но его нет. Беладонна спровадила сына в армию, дочь замуж – и в новый брак. Захотелось свежего чувства.

– Ну как чувство? – полюбопытствовала Анна.

Беладонна вздохнула из глубины души. Любовь любовью, но полезли всякие побочные обстоятельства.

Дочка родила ребенка Павлика и уехала с мужем на Кубу. Там влажность. Павлик может пропасть, как растение, приспособленное для другого климата. Мальчика оставили Беладонне, и никуда не денешься, поскольку бабка. Внучок по ночам плачет, мешает всем спать. Беладонна его качает, прижимает к груди, затыкает рот ладошкой, как партизан на чердаке, когда внизу ходят немцы. И так жалко этого мальчика. И сама тоже плачет. А был бы за стеной собственный муж, родной дед Ленчик, – нравится, не нравится – терпи, да еще и люби. И сам вставай, и сам качай.

Новый мост, выстроенный в сорок пять лет, оказался неудобным для повседневной жизни. Вот ведь как бывает.

Анне стало жалко мальчика с маленькой желтоволосой головкой, которому зажимают рот ладонью, не дают плакать. И тоже захотелось маленького. Она будет его холить и лелеять и отвяжется от Олега и Ирочки. Пусть как хотят, так и живут. У нее будет свой собственный маленький Олег.

Потекла совместная жизнь. День нанизывался на другой день, как шашлык на шампур. Набирались месяцы.

Ни о каком ребенке не было речи, зато Олег купил видеомагнитофон. С рук. За бешеные деньги. Два года работы.