Читаем без скачивания Африка в огне - Владимир Чекмарев

Об этом сексуальном мезальянсе Сережка рассказал по большому секрету своей пассии, сестре секретарши начальника гарнизона, красавице Марьям. На другой день об этом знал весь город. Старушке Сильвии подняли жалование, а Сынуля окончательно отвратился от коллекционирования значков с изображением Вождя Мирового Пролетариата.

ИНТИМНОЕ СВИДАНИЕ У ПАРОХОДА КАРЛ МАРКС

'Настоящая жизнь в любом порту, начинается только после того, как там выгружают танки.

Отступление от вступления. Двадцать лет спустя…

Полковник Вальтер сидел в маленьком плавучем кафе на Савве и маленькими глотками пил Вранац, его самолет из Сурчина улетал через четыре часа и он успевал еще кое с кем здесь встретиться. Старый пьяница, бесцельно бродивший между столиками, наконец, осмелился подойти и к Вальтеру, лицо и, особенно, глаза которого, не очень располагали к общению.

– Простите, господин главный. Не угостите ли ветерана? – проскрипел он.

Вальтер посмотрел на него не обещающими ничего хорошего глазами, но, зацепившись за ленточку медали "Отличному стрелку", его взгляд смягчился.

– В кого так хорошо стрелял солдат? – спросил он.

– В тех, кто сейчас жирует в нашей краине, – гордо просипел бродяга. – А если хотите угостить старого сержанта, закажите не эту черногорскую бурду, а нашу родную Вельямовку.

Вальтер кивнул хозяину, и когда заветная бутылка оказалась в руках сержанта, было видно, что он еле сдерживается, чтобы не начать пить из горлышка, но, пересилив себя, налил вино в бокал и уже оттуда жадно выпил.

– Ты, старый вояка, выпил сегодня, пожалуй, больше бутылок, чем Партизанских улиц в Белграде, – улыбнулся полковник.

– Зато меньше, чем улиц Князя Милоша, – нашелся сержант. Заскрипели деревянные мостки, и в кафе ввалился Капитан Дибич. Судя по мощному запаху жжённой бумаги, он пришел прямо из подземелий Ташмайдана. Он рухнул на стул, не чинясь, схватил бутылку с Вранацем, и приник к горлышку.

– Всё, полковник, – сказал Дибич. – Хрен они получат, а не архивы. Можно сматываться.

Бродяга понял, что его присутствие больше нежелательно, сгреб бутылку и, неуклюже откланиваясь, сказал на прощанье:

– А вы знаете, начальники, как раньше называлась эта баржа? Она называлась Карл Маркс…

И на Вальтера ностальгически пахнуло Африканским зноем.

СВИДАНИЕ У ПАРОХОДА КАРЛ МАРКС

Порт как всегда кипел жизнью. Смесь Ангольских, Кубинских и Русских менталитетов дала на выходе умопомрачительный Большой Бардак, и это было очень живописно. Тракторы, тягачи, люди всех цветов кожи, орущие чайки, соответствующий букет запахов, и все это под Африканским солнцем. В самой гуще портовых пакгаузов была незаметная контора небольшой национализированной транспортной фирмы. Там базировался технический советник или, как он сам себя любил называть, – Техник-интендант 1 ранга Сыщиков, правда, по совместительству он был еще и особистом, но об этом было известно только узкому кругу посвященных. Естественно, вызов к нему ни у кого не вызывал энтузиазма, не вызвал он оного и у меня. Посмотрев на визави пронзительным, как прицел "драгуновки", взглядом, особист начал монолог, периодически, впрочем, прерываемый возмущенными воплями моей оскорбленной невинности:

– Вот что, старлей. Ты тут крутишь с близняшками из комендатуры. И завтра у вас свидание…

– Это поклеп. Мы общаемся только по работе, а про свидание я ничего не знаю.

– На свидание тебя пригласит Жозефа. Оно состоится у парохода "Карл Маркс", но Нзинга там тоже будет. Эти телки работают на разведку Роберто, и у них приказ похитить тебя. Как ни странно, ты, находясь в обществе местных Аид, даже будучи пьяным, строго хранишь Государственную тайну. Так что, решено тебя выкрасть и устроить экстренное потрошение. Ты можешь, конечно, отказаться, но нам очень надо взять их главного с поличным, а он обязательно примет участие в акции.

– Слушай, Техник-интендант. А кто будет в прикрытии и поддержке?

– Только мои.

– Тогда согласен, но свой экипаж я тоже привлеку.

Сыщиков было напрягся, а потом махнул рукой и сказал:

– Экипаж, но не больше. Мои люди закроют кольцо сразу же после того, как ты встретишься со своими телками и их начальником. Главное – взять резидента живым, остальные меня не волнуют. Ты понял? -

– Так точно, товарищ Техник-интендант 1 ранга.

Утром следующего дня Жозефа, действительно, ангажировала меня на вечер. Она сказала, что камарадо Команданте очень ревнив, и поэтому она будет ждать меня на периферии порта, возле парохода Карл Маркс, что у заброшенного пирса. Оттуда на ее джипе мы поедем в уютное и безопасное место.

– Бинго! – подумал я, – надо готовиться к свиданию.

Эту часть порта местные называли "Мадейра де Ферро" (Madeira de ferro). Это был гигантский склад металлолома. Тут были контейнеры, автомобили, битая портовая и военная техника, со стороны океана были всевозможные морские обломки и, в том числе, пароход "Карл Маркс". Около него притулилась ржавая "пятьдесятпятка", из дула ее уныло опущенной пушки свисали какие-то ржавые же лохмотья. Возле этой композиции я и притулился. Красотки появились минута в минуту. Они весело меня приветствовали… Жозефа жестикулировала "Узи", а Нзинга для разнообразия Смит-Вессоном. А потом на сцену вышел главный герой сегодняшней тусовки. Я с изумлением узнал таможенного инспектора Карнейро – главного портового идиота. Он прославился тем, что во время ночной выгрузки танков приставал ко всем с претензиями, что по бумагам тут проходят трактора, и это явное несоответствие. Вежливо всех поприветствовав, таможенный барашек объяснил, причем на приличном русском, что я – его пленник и должен не сопротивляться, если, естественно, хочу жить. Я сделал самое грустное из доступных мне выражений лица и промямлил:

– Позвольте с боевым конем попрощаться, – и показал на ржавую "пятьдесятпятку".

Под изумленными взглядами тройки шпиёнов я подошел к танку и потрепал его по лобовой броне. Надо сказать, результат был ошеломляющим… Башня стала разворачиваться, и пушка оказалась направленной прямо на Карнейро, ржавые лохмотья, свисающие из пушки, зашевелились и потянулись в сторону похитителей. Лязгнул медленно открывающийся люк, и оттуда показалось страшное зеленое лицо. Со стороны таможенника раздались характерные звуки, и явственно потянуло еще более характерным запахом, с криком – Ньяма – он рухнул на землю в глубоком обмороке. Нзинга оскалилась в недоброй усмешке, и вскинула свой магнум, но Жозефа от души вмазала ей по руке своим Узи. И для полного блезира мощно взревел танковый дизель. А в это время из всех закоулков посыпались люди Сыщикова. Все-таки профессионал – он и в Африке профессионал. Завербовать одну из близняшек, против второй… это очень высокий класс. Особист гордо вышел на "сценическую" площадку и спросил нас с Акимовым:

– Ну, что, танкисты… Никто не обосрался?

Шевелящиеся ржавые щупальца потянулись к нему, и Техник-интендант шарахнулся в сторону, потом обалдело уставился на наши хохочущие физиономии, и немного смущенно сказал:

– Да, я вижу, что шутка удалась…

Р.С. Сережку Акимова накануне покусали какие-то местные мошки, и он был безжалостно измазан в санчасти зеленкой, отсюда и зеленая морда лица.

Р.Р.С. А "O carneiro" по-португальски, означает баран.

Р.Р.Р.С. Шевелящиеся ржавые лохмотья оказались плодом технического гения старшины Тарасюка. И вот немного о его технической гениальности…

ШАМАН ТАРАСЮК

Однажды под танком взорвался управляемый фугас, и аккурат в районе аккумуляторного лючка. Оные аккумуляторы, естественно, в хлам, а танк без аккумуляторов, ну, ни как не хочет заводиться. Из другого транспорта были только одинокий AML-60 и ситроеновский пикапчик. Лет через десять после этих событий, один настоящий полковник, у которого недалеко от этих мест заглохла тяжелая самоходка, нашел такой выход… он поставил САУ на скорость, убрал опоры и бабахнул в сторону потенциального противника. САУ завелась на раз. У нас не было ни САУ, ни полковника, зато у нас были Тараканов и Тарасюк… Они четверть часа что-то обсуждали, размахивая руками, и матеря друг друга, но Таракан вдруг заржал и, хлопнув старшину по плечу, проорал: "Ну, ты шаман, Тарасюк". После этого Тарасюк, немедленно озадачив весь экипаж, стал громоздить за башней какую-то странную конструкцию, а Таракан, выгнав AML на середину дороги, предался ожиданию. Места и времена были достаточно веселые, и когда Таракан, меланхолично сидевший на башне броневика, увидел выезжавшую из-за поворота разномастную колонну гражданских легковых авто, то он нисколько не удивился. А беженцы (это были французские мулаты), увидев усатого офицера в берете, да еще и на французском броневике, пришли в бешеный восторг и запели Марсельезу. Ура! Свои! Таракан истово допел вместе с ними Гимн Белль Франс и, махнув рукой сделавшему стойку Тарасюку, пошел вдоль небольшой колонны, перегруженной багажом, отдавая один и тот же приказ: "Livrer les accumulateurs". Наши умельцы быстро соорудили комбинированную аккумуляторную батарею, и родная матчасть благополучно добралась до точки назначения.