Читаем без скачивания Наследие Мао для радикала конца XX – начала XXI века - Александр Тарасов

В классической марксистско-ленинской схеме все иначе: она оперирует понятиями «класс» и «партия». Субъект революции – революционный класс, у этого класса имеется авангард – партия, а армия – это нечто временное. Пока идет революционная война, армия играет значительную роль, война закончилась – значение армии падает, она выполняет третьестепенные задачи.

У Мао Цзэ-дуна все иначе – его подход к армии был сугубо рациональным. Мао опирался на понимание крестьянского характера революции и того, что революционная борьба в Китае – это борьба партизанская. Он был не первым, кто понял, что крестьянская война – это партизанская война. Для Китая это вообще было характерной традицией, ведь Китай может похвастаться тем, что это – страна, в которой крестьянская война окончилась победой, и победители создали новую династию.

Мао Цзэ-дун – в отличие от обыкновенных диктаторов, которым достаточно лишь захватить власть в стране и ее удерживать, – был социальным мыслителем. Он исходил в своих действиях из понимания, что развития без кризисов не бывает. Если налицо слишком длительный период бескризисного существования общества, это значит только одно: это значит, что кризис рано или поздно разразится, но чем дольше тянется бескризисный этап – тем глубже и продолжительней будет грядущий кризис. Чтобы кризис не стал неуправляемым, необходимо спровоцировать кризис самому. Чтобы развитие шло поступательно и подконтрольно, необходимо создавать и разжигать противоречия, считал Мао. Если противоречия не проявляются, значит, надо их спровоцировать. В ходе кризиса все скрытые враги неизбежно проявят себя и будут уничтожены. В этом и был главный смысл «Великой пролетарской культурной революции». Потом появятся, конечно, новые противники, полагал Мао, ибо противоречия все равно остаются – но в процессе следующего кризиса, если его правильно организовать и вовремя спровоцировать, они снова всплывут и будут уничтожены. Даже Сталин, несмотря на его учение об усилении классовой борьбы по мере построения социализма, считал вслед за основоположниками марксизма, что в результате пролетарской революции в конце концов будет построено бесклассовое общество. Мао Цзэ-дун думал совершенно по-другому. Он полагал, что в процессе революции эксплуататорский класс должен превратиться в эксплуатируемый, и наоборот. У него так и записано, что революция – это когда эксплуатируемые классы приходят к власти и делают эксплуататоров эксплуатируемыми. И если затем пустить дело не самотек, то в ходе следующей революции бывшие эксплуататоры, а ныне эксплуатируемые проведут свою «революцию» – и вернут все назад. Все это соответствовало традиционному китайскому взгляду на историю. Это – классическая восточная схема движения по кругу, борьбы двух начал «инь» и «ян». Это не гегелевско-марксистское диалектическое развитие по спирали, а циклический круговорот: «черное» становится «белым», а «белое» – «черным», и они находятся в постоянной борьбе. Поэтому Мао регулярно устраивал «большие потрясения». Иначе руководящие кадры «слишком зажираются». Это ведь именно Мао Цзэ-дуну принадлежит знаменитая фраза: «Бедность – это хорошо». «Бедный человек, – учил Мао, – самый революционный человек».

Мао Цзэ-дун сформулировал теорию партизанской войны в середине 30-х годов. Но востребована она была в странах «третьего мира» уже после II Мировой войны. И вплоть до создания теории городской партизанской войны в середине 60-х Карлосом Маригеллой и «тупамарос», все практики герильи ориентировались на разработки Мао.

В 1936 году у Мао вышла работа «Стратегические вопросы революционной борьбы в Китае», а в 1938-м – «Вопросы стратегии партизанской войны против японских захватчиков». В этих работах как раз и сформулировано то, что мы сегодня называем теорией партизанской войны председателя Мао.

Мао еще раз четко и ясно сказал, что партизанская война – это война сельская, война крестьянская, и основная движущая сила ее – крестьянство. Это – война, понятная крестьянину, привычная для крестьянина. Крестьяне стихийно вели именно такую войну на протяжении многих столетий. Когда в ходе классового противостояния дело доходило до оружия, крестьяне на протяжении многих поколений переходили именно к партизанской войне. Речь идет только о том, чтобы поставить эту форму борьбы на более или менее систематическую, научную основу.

Мао Цзэ-дун разложил успешную партизанскую войну на три этапа.

Первый этап – это создание партизанской базы. Или, говоря языком самого Мао, «деревня выступает против города». Учитывая, что перед Мао стояла задача непрерывно вести пропаганду среди отсталого, неграмотного и не-европейски мыслящего крестьянства, он постоянно пользовался подобными яркими и афористичными, но некорректными, с точки зрения научного подхода, определениями. Понятия «город» и «деревня» означали, соответственно: «начальство, государственных чиновников и праздных бездельников», с одной стороны, и «трудовое население забытого богом уголка, которого это начальство постоянно обирает» – с другой.

Первый этап партизанской борьбы предполагает создание партизанской базы или очага (в латиноамериканской практике именуемого "foco") в удаленном труднодоступном неконтролируемом (или плохо контролируемом властями) горном или лесном районе.

Партизанский очаг представляет собой микросхему будущей народной власти. Здесь всё подчинено распространению движения вовне. При этом ведется массированная пропаганда в самых доступных формах. Мао Цзэ-дун, приходя в новый район, всегда начинал с того, что объяснял: наша задача здесь, в районе партизанского очага, заключается в том, чтобы разделить землю, ликвидировать помещиков и пока еще не трогать кулака. И всем говорить, что это пример того, что мы хотим сделать: всем крестьянам дать землю, по возможности освободить всех крестьян от налогов, и дать всем крестьянам в руки винтовки, чтобы они превратились в «вооруженный народ». Поскольку на нас нападают, то мы должны наши завоевания защищать. Пропаганда говорила: это – не попытка создать идеальный строй, «царство божие на земле». Все административные и социальные изменения, которые производятся в очаге, – это не схема того, что будет после всеобщей победы, всё это делается лишь для того, чтобы наше партизанское движение сейчас выжило и победило. А после победы все будет организовано совсем по-другому. Гораздо лучше.

Эта тактика «умеренных преобразований» в зоне партизанского очага чрезвычайно прагматична и плодотворна, поскольку, как показывает опыт партизанских движений 60-х годов, попытки партизан создавать в зоне очага органы Советской власти, или проводить кооперирование, или коллективизацию крестьянских хозяйств, или наладить промышленное производство и провести локальную индустриализацию неизменно приводили к поражению этих партизанских движений или, в лучшем случае – к краху подобных явно преждевременных экспериментов.

Мао Цзэ-дун же был сугубым практиком и прагматиком. Он проводил в зоне очага ряд мероприятий, которые обеспечивали партизанам-коммунистам популярность среди местного населения и поддержку большей части сельских жителей. Но при этом населению постоянно разъяснялось, что все это лишь полумеры, а полностью-де осуществить свои прогрессивные преобразования мы не можем, поскольку вынуждены вести постоянную войну с правительственными войсками. А вот когда мы победим, тогда и вы заживете так, как никогда прежде еще не жили. Это была психологически и пропагандистски очень правильная линия потому, что население в партизанском очаге все свое недовольство тяжелой судьбой (понятно, что жизнь при разрушении привычных хозяйственных связей там была нелегкая) преобразовывало в ненависть к «проклятым гоминдановцам» или японцам, которые никак не дают осуществить партизанам долгожданные преобразования.

Второй этап партизанской войны Мао назвал так: «деревня окружает город». На этой стадии партизанские действия выходят за границы партизанской базы и создаются партизанские районы. Не следует думать, что партизанские районы – это районы, полностью контролируемые партизанами, районы, где установлена новая народная власть. Это всего лишь районы, где партизаны проводят свои боевые операции. Они эту территорию еще не захватили, они продолжают действовать партизанскими методами, но на территории этих районов они постоянно проводят свои походы, рейды и вылазки. При этом сфера действия партизанских соединений распространяется далеко за пределы первоначальной базы. Таким образом партизаны не дают возможности противнику постоянно атаковать саму базу, противник вынужден гоняться за ними по окружающим территориям, во-первых, а во-вторых, эта тактика дезорганизуют жизнь и нарушает коммуникации противника во всем этом районе. Задача второго этапа: измотать силы противника, создать атмосферу неуверенности и неустойчивости.