Читаем без скачивания Сломанные души - А. Новиков

Уселись за стол, налили по сто грамм.

– Ну что, Миш, давай по-настоящему знакомиться. Гвардии кап3, по-вашему, по-сухопутному, – майор. Владимир Никонов. Боевой пловец ТОФа. Сейчас конечно бывший, и капитан третьего ранга, и пловец, и Никонов.

Поп горько усмехнулся, чокнулся с Михаилом, выпил.

– А… – Хотел что-то спросить Мишка, но хозяин перебил его:

– Извини Миш, я понял о чём ты спросить хочешь. Но давай мою подноготную, мы с тобой потом ковырять будем. Ещё извини, что больше я говорить буду. Редко очень, мне по-человечески говорить доводится. Вначале о Вареньке. Она дочка моего бывшего командира, каперанга Репнина. Командир погиб в Южно-Китайском море, а я пока служил, помогал его семье. Варя с раннего детства рисовала, и в основном портреты. Странно они у неё получались. Вот живёшь с человеком бок о бок, работаешь вместе, отдыхаешь в одной компании. Нормальный вроде, обычный человек. Попадает он Варе на глаза, она портрет его рисует. Смотришь потом на рисунок, и понимаешь, а человечишка то, – дрянь. А на другой её рисунок посмотришь, и вроде тоже обычный человек нарисован, а понимаешь, что этот не сдаст никогда и спину прикроет. И главное, понять не получалось, как она это делает. Просто два хороших рисунка, а впечатления разные. И сама она не замечала разницы. Поначалу все думали, что ерунда это всё, мало ли что у ребёнка получается. Но когда ей лет пять было, несколько случаев, подтвердили правильность впечатлений от её портретов. После этого очень редко она стала реальных людей рисовать, всё больше сказочных и вымышленных персонажей. Ну а потом, когда ей лет 15 исполнилось, у меня жизнь верёвочкой закрутилась. И разошлись пути-дороги. Связи я с ними не терял, и вот 2 года назад, мама её письмо прислала тревожное.

Владимир прервался, обратился к Михаилу:

– Налей ещё по стопке. Если куришь, то кури, только форточку открой. Сам я давно не курю, но запах дыма табачного люблю.

Выпили. Основательно, по-мужски закусили. Хозяин продолжил рассказ:

– В письме писалось, что с сектой какой-то Варя связалась. Я разумеется подхватился, полетел в Новосибирск. Слава Богу успел вовремя, не успели её сильно втянуть. Побеседовал с ней. Понял, что мечется она. Предложил ей в монастыре пожить. Есть монастырь женский в Подмосковье, настоятельницей там моя хорошая знакомая, чистой души человек. Пожила она там, уверовала. Потом стала иконы рисовать, и росписи в церквях делать. Так и здесь оказалась. Много мы с ней разговаривали. Решила она постриг принять, а я её отговаривал. Не знаю поймёшь ли ты меня…

Третью рюмку, как и заведено, выпили молча и не чокаясь. Владимир продолжил:

– … Сейчас, это в порядке вещей. Вчера комсомольцем лозунги орал, сегодня в баптисты записался, а через день уже в церкви, лбом об пол бьётся. Только ведь нормальному человеку, такие вот виляния, как самому себе в душу плюнуть. Ладно. Отвлёкся я. Вообщем отговаривал, как мог. Тут ты появился. Понадеялся я, что и ты понастойчивее будешь, и она отвлечётся. Не сложилось. Она кстати, портрет твой нарисовала.

– А?…

– Не дам. И понимаю, что сказать хотел. Что дела были, не смог сразу придти. Так вот, за текучкой, зачастую и не успеваем мы что-то сделать. А это «что-то», возможно как раз и главным в жизни было… Ладно. Переходим к главному. Уехала она обратно в монастырь. Но не доехала. По пути, она хотела заехать ещё в одну церковь, иконы подновить, там её и перехватили.

– Кто?!

– Связался я со священником тамошним. Рассказал он, что из под Питера за ней приехали. Есть там монастырь один, из новообразованных. Я уже собрался позабросить всё, и завтра туда ехать, но у тебя лучше получится.– Священник улыбнулся.– Вижу готов уже.

– Конечно готов. Для того и приехал. Давай адрес, утром выезжаю.

– Хм. Торопыжка. А мне говорили что ты имеешь навыки подготовки спецопераций, склонность к аналитическому мышлению.

– Какие спецоперации???!!! Володя, ты о чём?! Приеду, заберу Варю. Вернёмся сюда.

– Не так всё просто. И из обычной обители, послушника не легко вернуть. А оттуда человека чтоб выдернуть, так и вообще без артподготовки тяжело.

За разговорами просидели до самого утра.

Утром, Михаил доехал до Генки, оставил ему свой «паркетник», и забрал «Ниву». За день отоспался, приготовил еды в дорогу. В ночь выехал. Он любил ездить по ночам. Движения по трассе почти не было, и была возможность обмозговать информацию. Он вспомнил рассказ бывшего боевого пловца:

– Как я в религию ударился? Сломался я. А вера помогла кукушкой не поехать, и не опуститься. В 86м, ушли мы в Камрань. А когда вернулся, у меня уже не было семьи. Пока мы в Южно-Китайском море гоняли пиратов, мою жену и дочку машиной сбили, насмерть. Сбил их первый секретарь одного из райкомов партии. Был в дым пьян, и гнал на своей чёрной волге, под полтораста километров. Мои как раз из садика возвращались, вот на переходе и встретились с этим уродом. Суд его оправдал. А я его решил завалить. Ничего страшного в этом не было, но зациклился я, хотел глаза его видеть, когда сдыхать будет.

Проследил за ним, и выбрав время, забрался в его загородный дом. Вернулся он поздно, все спали уже. Я его на входе взял. Уже собрался нож вогнать, но тут дочурка его, из спальни вышла. Малышка совсем, годика 4—5. Не закричала. Молча подбежала к отцу, обняла его за ноги, и смотрит на меня. Глазёнки огромные. Синие. И ни страха в них, ни ненависти. Мольба только. Тут я и сломался. Понял что не смогу больше никого, никогда убить.

Начал пить. Из армии уволили. Совсем почти опустился, но повстречался мне человек один. Не священник даже. Сводил в храм. Потом договорился с настоятелем монастыря, и послушником меня туда определил. Срывался я пару раз, но всё же к вере пришёл. А потом и сан принял. Поначалу дали приход завалященький. Сам церковку ремонтировал. Не пил, все уклады соблюдал. Народ пошёл. Но потом начались все эти перестройки-переделки, и сорвали меня с прихода. Определили церковный спецназ натаскивать. Чего ты глазищи выпучил? А ты как думал? Церковь, она хоть и отделена от государства, но находится то в нём. В церквях и ценности имеются, и иерархов охранять надо, и фуры с беспошлинным бухлом и табаком сопровождать. Поначалу то пытались ментов нанимать. Но те и за охрану бешеные деньги драли, а потом и бандюганам сдавали. А то и сами грабили.

Опять всё вошло в колею. Пока в одном из приходов, священника не убили. В миру, Жмень фамилия его была. Громкое было дело. Сначала на сатанистов грешили, потом решили на алкашей просто списать. Меня следак знакомый, попросил проконсультировать. Эксперты в тупик зашли, след как будто от серпа на теле остался. Посмотрел я. Ты должен знать, что сухопутный ножевой бой и подводный, сильно отличаются. В подводном бою, тычковые удары, почти не используются, там же как в невесомости, ткнул и сам отлетел. Поэтому в основном применяются удары режущие. А чтоб легче нож разрезал гидрокостюм и шланги акваланга, применяют серрейторную заточку лезвия. Вот и на теле Жменя, следы остались от серрейтора. Три раны в форме буквы Z. Но добивающий удар был нанесён в ярёмную вену. Ни сатанистами, ни алкашами здесь и не пахло. Работал явный спец.

Следаку я не стал ничего говорить, потянул время, полистал уголовное дело. И поплохело мне. Следак настырный попался, раскопал много чего. Многим «священник» занимался. А в последние несколько дней, к нему из монастыря приезжали люди. Монастырь этот заново создали, выстроили очень быстро. Вообще, он женским считался, но и монахи там крутились какие-то. Троих таких «монахов» ко мне присылали, на курсы. О себе они не рассказывали, но у одного явные ухваточки боевого пловца были. Вообщем пересеклись интересы того «священника» и этого «монастыря».

Как я и сказал, не стал я следака в блуд вводить. Но загрустил сильно. Следака этого заставили быстренько дело закрыть. Как-то подозрительно легко, обнаружили церковную утварь, у алкаша местного. А через три дня отсидки в СИЗо, он и сам чистосердечное накатал. Сделал я вид, что опять запил. Перестал занятия проводить, ну и вскоре здесь очутился. Так и играю роль дурковатого, жадноватого попёнка. Ну и самое главное. За Варенькой приехали, из того монастыря. Переживаю я. На прощание, ещё вот что скажу, все с кем мне там заниматься пришлось, в основном из десантуры и морпехов пришли. Здоровые ребятушки. «Маваши-Гири» машут, – загляденье просто! А вот бой в нижнем уровне, и в ограниченном пространстве, вообще не поставлен.

Пролетела ночь. Мишка проезжая через какой-то городишко остановился переночевать в гостинице. Перекусил. Хорошо отоспался. Вечером продолжил путь.

На следующее утро, он уже подъезжал к Вышгороду, возле которого и находился нужный монастырь. Уже при повороте с центральной трассы, стали заметны перемены. Более ухоженное полотно дороги, новенькая разметка и знаки. Перед въездом в город, стоял милицейский КПП. Здесь тоже всё было не так, как в предыдущих городках. Два высоких, подтянутых гаишника с «сучками» через плечо, останавливали каждую машину. Движение, в этот ранний час, было небольшое. Когда Мишка подъехал к КПП, впереди была всего одна машина, которую досматривал гаишник. Второй махнул жезлом Мишке, приказывая ему остановиться. Подойдя, гаишник представился: