Читаем без скачивания Судьба-волшебница - Татьяна Полякова

– Безголовиков не видели?

Долгое время мы, по наивности, считали, это нечто ласковое, вроде «заек» и «рыбок», и стали сами так себя называть. А к тому моменту, когда правда выплыла наружу, настолько привыкли к коллективному прозвищу, что не пожелали с ним расстаться, даже если б могли.

В школе наша дружба лишь укрепилась, мы оказались в разных классах, но на переменках сбивались в стайку, держась особняком от остальной детворы. Не знаю, что нас объединяло с самого начала. Просто случайность и последующая привычка? Общая тяга к раздолбайству, ловко маскирующаяся под любовь к приключениям? Или тот факт, что все мы безотцовщина? У других были отцы, у нас не было. Мой отбыл последним, и я смутно помнила те времена, когда он жил с нами. Опять же, отец иногда появлялся, вызывая острую зависть у остальной компании. Родительницы Горы и Ирки были матерями-одиночками. Если Ирка кое-что знала о своем отце («козел твой папа Витя, чтоб ему пусто было»), то на отцовство Горы, по мнению соседей, могли претендовать десятка два мужиков в нашем районе. Правда, претендовать никто не торопился. Во втором классе возле школы нас встретила местная шпана, взяли в кольцо и принялись задирать Гору, называя его мать шлюхой. Детьми мы были развитыми и прекрасно понимали, что значит это слово. В тот день мы впервые дрались по-настоящему, до крови, чем повергли задир в настоящий шок, никто из них не ожидал, что мы не только дадим отпор, но станем драться с таким остервенением. Особенно отличилась Чума, умудрившись сломать нос одному из задир. Он был на целых два года старше и считался грозой среди малышни. Кличка Чума после этого случая намертво закрепилась за Иркой, а то, что мы форменные шизики, теперь ни у кого не вызывало сомнений.

До окончания девятилетки нам пришлось драться еще с десяток раз, по поводам самым разным, и мы неизменно подтверждали, что так нас прозвали не зря. После окончания девятого класса Чума отправилась в колледж, а Гора пошел работать; ко всему прочему, мои друзья перебрались на новое место жительства. Иркина мать наконец-то вышла замуж, у избранника была своя жилплощадь, две квартиры обменяли на трешку в новом районе. Мать Горы к тому моменту, успев стать многодетной матерью, наконец-то выбралась из коммуналки. Но дружба наша не расстроилась, наоборот, крепчала день ото дня…

Тут зазвонил мобильный, и я поспешила ответить в надежде, что друзья детства наконец-то объявились. Звонил папа с вопросом, как я добралась и устроилась. За первым звонком последовал второй, на сей раз от риелтора. Ольга Владимировна интересовалась, прибыла ли я в город, и предложила встретиться.

Быстро приняв душ, я прошла в кухню, проверила шкафы в надежде, что где-то завалялся пакетик чая, а лучше бы кофе. Шкафы были пусты и тщательно вымыты. Деньги за генеральную уборку я платила не зря.

Я решила заглянуть к Стасе, ее квартира напротив. Но соседка, судя по всему, еще не вернулась, дверь мне не открыли. За то время, что я была в ванной, пошел дождь. Пейзаж за окном теперь вызывал уныние. Сентябрь – не лучшее время для отдыха в России: зарядят дожди, и поездка обернется вынужденным лежанием на диване. Впрочем, кто сказал, что это плохо? Продам квартиру и как следует высплюсь. Просто интересно, куда это Ирка подевалась?

Решив не обращать внимания на дождь, я отправилась на поиски подруги по единственно известному мне адресу, тому самому, где проживала Ирка с матерью на момент моего отъезда. Зонт я предусмотрительно привезла с собой, будучи уже несколько лет питерским жителем, готовым к любым капризам погоды. Он не особо спасал, к этому моменту дождь перешел в настоящий ливень. Но возвращаться в квартиру мне не захотелось, добегу до ближайшего кафе и хотя бы выпью кофе.

С кафе все оказалось непросто, в обозримом пространстве их не было. Точно так же, как и такси.

Быстрым шагом я достигла троллейбусной остановки и, не особо рассчитывая на свою память, уточнила у водителя, как добраться до улицы Кржижановского. На этот раз мне повезло. Добраться можно без пересадок, если я готова немного пройти пешком от проспекта Ленина. Я была готова на все, успев промокнуть насквозь.

На восьмой остановке я вышла, дождь к тому моменту поутих. Переулком выбралась к дому, где когда-то жила подруга, очень сомневаясь, что застану ее здесь. Из разговоров с Иркой я поняла: с матерью она не только давно не живет, но и практически не общается. О том, где теперь обитает, подружка ни разу не упомянула, хотя у меня сложилось впечатление, что у нее есть своя квартира. Говорю: сложилось впечатление – потому что Ирка избегала этой темы. И на прямой вопрос «Ты квартиру купила?», ответила: «Типа того» – и поспешила закончить разговор.

Я вновь вздохнула, вспомнив о Кубе, где меня вряд ли увидят в ближайшие дни. Хотя… встречусь с риелтором и сбегу отсюда. Если, конечно, Ирка не появится сегодня. Даже если появится…

С Иркиной матерью я столкнулась во дворе. Оказалось, она работает дворником. Тетка в оранжевой жилетке стояла под козырьком подъезда, вопя во все горло. Объектом ее возмущения были мальчишки, катавшиеся на велосипеде, несмотря на дождь. Чем они тетке не угодили, я не поняла и ненадолго застыла с приоткрытым ртом, сообразив, кто передо мной. Никогда не думала, что люди способны так измениться за несколько лет. Я помнила ее разбитной бабенкой, с насмешливым взглядом и роскошными формами. Теперь она относилась к категории женщин, которую один мой приятель определял как 50 на 50, то есть возраст за пятьдесят и лишних пятьдесят килограммов веса. В оранжевом жилете с белой полоской, Полина Андреевна больше всего напоминала мячик.

– Что уставилась? – хмуро спросила она, без удовольствия меня разглядывая. – Не узнала, что ли?

– Здравствуйте, – ответила я и попыталась улыбнуться.

– Явилась не запылилась, значит? Что, в Америке скучно стало?

Я пожала плечами.

– Приехала квартиру продать.

– Хорошо, когда есть что продать. А здесь чего нарисовалась? По мне, что ль, соскучилась?

– Иру ищу.

– А-а… – она зло хмыкнула. – Ну, ищи, ищи.

– Она с вами живет?

– Еще чего. Я эту шалаву года два уж не видела. Как бабки появились, так она к матери ни ногой.

– Да? А откуда бабки? Работа высокооплачиваемая?

– Вот уж не знаю, каким она местом работает.

– А где живет, тоже не знаете?

– Не знаю. И не интересно. Найдешь, привет передай.

– Хорошо, передам. Как ваши дела? – зачем-то спросила я.

– Что, не видно? Хреновые мои дела. Мужики – сволочи, детки – настоящие ублюдки. Никому не нужна.