Читаем без скачивания Мстительная пышка (СИ) - Янышева Ольга

— Тебе необходимо что-то делать с этой бедой, — перешёл на «ты» Биг-бой, пристально рассматривая моё злющее лицо с некой долей злорадства. — Садись на диету, что ли, — насмехались глаза мужчины, на лице которого ни один мускул не дрогнул, оставляя выражение серьёзным. — Надо решать проблему, иначе слабоумие не за горами…

— Ничего, — «мило» растянув свои губы, превратила их в улыбку, старательно пытаясь, чтобы та не обратилась в оскал, — живёт же как-то большинство населения нашей планеты… и «мы» проживём.

Под «мы» я имела в виду себя и своё смирение с лишним весом, но следующая фраза Тимофея Владимировича немного сбила восприятие:

— Согласен… проживём… Ладно… Что на счёт твоего административного нарушения…

— Пф! Какого это?

— Ты вылила кофе на мои туфли! — наконец, вспылил Орлов, угрожающе подавшись вперёд, отчего я по инерции отклонилась назад, вжавшись в обивку мягкого стула. — Будешь отрабатывать порчу чужого имущества!

Такое самомнение возмутило, возвращая мне… саму себя.

— Вот уж нет! Во-первых, я не подхожу под определение «должностное лицо», чтобы что-то отрабатывать в рамках свода правил этого предприятия… а на совесть мою, я бы на вашем месте, не рассчитывала! Я не числюсь в штате сотрудников, и с сегодняшнего дня…‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌

— Я подписал твоё заявление на работу, — самодовольно улыбнулся кудряш, в очередной раз меня замораживая. — Вижу, ты действительно не направлена на функцию «прислушиваться к совести»? Что ж… тогда я не буду ждать от тебя извинений. Предлагаю сразу приступать к своим обязанностям… помой мои туфли.

— Хо! — от возмущения я чуть не задохнулась. — Так…такой должности не существует!!! Я не писала заявление на работу служки-камердинера у здорового лба!!! — подскочив, как ужаленная, злобно уставилась на кретина, улыбку которого хотелось собственноручно вырезать и приколотить где-нибудь повыше, чтобы его губы улыбались только со стены!

— Потрясающе! — восторженно рассматривая моё раскрасневшееся от злости лицо, Тимофей Владимирович расплылся в ещё более широкой улыбке, демонстрируя мне свои белые зубы. — Как же я скучал по родному менталитету! Чувствую, что с такой секретаршей мне хандрить не придётся!

— Я не… я писала заявление на должность секретарши на ресепшн! — гнула своё, не вникая в довольство развалившегося в кожаном кресле придурка.

— Не кричи, Пышка. Я тебя оформил секретаршей… только своей личной… должен же мне кто-то настроение в этом доме моды поднимать?!

— ЧТО?! Я разве похожа на клоуна?! Уж дятлов я категорически точно отказываюсь веселить!

— Эх… — веселья кретину УЖЕ было не занимать, — придётся тебе отрабатывать ещё одно административное нарушение… оскорблять своего начальника… нехорошо, Пышка…

— НЕ НАЗЫВАЙТЕ МЕНЯ ТАК! — прошипела, словно змея, опершись на тёмно-вишнёвый стол нового начальника, нависая над Орловым.

«Господи, дай мне сил его не угрохать чем тяжёлым прямо сейчас!!!»

— Я жду, — совершенно спокойно улыбнулся гадёныш, подбородком указав на что-то, позади меня. — Мои туфли в углу… Представь, что тебя наказали.

«Всё! Не пошло мне это «семейное дело»! Пусть мама с тётей сами этой фигнёй занимаются!!!»

Наклонившись за листком бумаги, умоляя небеса о выдержке, дрожащими руками схватила ручку.

— Вот ты — умница! Ничего ещё сказать не успел, а ты уже мысли мои прочитала! Письменное извинение — это даже лучше, чем на словах! Давай, помогу подобрать слова, пока ты на диету не села… со своим мозгом: «Я… запятая… Соколова Дарина… тире… неповоротливая… запятая… вредная грымза… запятая… испортившая обувь своего глубокоуважаемого начальника…»

Игнорируя самодовольный тон придурка, удивляясь его хамскому, однако резвящемуся, словно он — «дитяти» малое, поведению, дописала заявление об увольнении, порывисто подхватываясь с места.

— Ваша образованность впечатляет! — скривила алые губы, радуясь хотя бы их идеальной форме. — Надеюсь, читать вы умеете так же прекрасно, как диктовать текст со знаками препинания… Вот. Тут распишитесь. Я заметила, автографы вы направо-налево раздавать любите!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Всё верно записала? Проверим…

Прикосновение мужских пальцев обожгли руку, которую я тут же одёрнула, круто разворачиваясь и направляясь на выход.

«Клоунам тоже отдыхать надо!»

— Соколова!

— Что ещё?!7bcf23

— Ну, ты и наглая… неужели совсем извиняться не умеешь? — послышался намёк на нормальность в голосе Тимофея Влад… «А пусть будет просто Тимофей! Мне же ему хватает наглости тыкать!»

— Первой — нет!

— Супер, — мрачно прищурился молодой мужчина, пожёвывая щёку с внутренней стороны. — Я тоже.

— До свиданья.

— Рабочий день в самом разгаре… да и двухнедельная отработка никуда не денется.

— Какая, на хрен, отработка?! Я…

— … в штате. — Гаденько улыбнулся Орлов, переплетя между собой пальцы и укладывая на них свой подбородок. — Ты хочешь, чтобы я тебе плохие рекомендации написал? Боюсь, тогда придётся работу искать… за МКАДом…

«Утро вечера мудреней! Утро вечера мудреней!» — как молитву повторяла бабушкину присказку, чувствуя, как на меня накатывает уныние.

«А я предупреждала, что ты со своим характером ещё намаешься!!!» — так и слышала мамины причитания.

«ИПОТЕКА!» — стучало в голове одно слово, единственно способное пробудить совесть ото сна.

«Нельзя терять работу! Слишком много людей зависят от меня!» — с этим выводом уныние полностью воцарилось в душе, на которую навалилось одно несчастье за другим, стоило папе попасть в аварию, из-за которой теперь любимому родителю требовалось дорогостоящее лечение.

Внезапная мысль осенила совсем не к месту:

«Веселиться за мой счёт собрался, красавчик?! Посмотрим, кто будет смеяться последним!» — под настороженным взглядом начальника, плавно вернулась обратно к его столу, с улыбкой на губах взяла заявление об увольнении… и медленно порвала его на кусочки, осыпая мелким мусором документы и клавиатуру хозяина кабинета.

— Не будет никакой отработки! Секретаршей значит, личной сделали? Что ж! Поработаем… начальник!

Мужчина открыл рот, удивлённо вскинув брови, но тут же взял себя в руки.

— Отлично, Дарина Алексеевна. Обустраивайтесь на новом месте, с завтрашнего дня приступим к активации вашей совести. Уверен, схожее с испорченным листком бумаги заявление часто будет мелькать на моём столе…

— Фигушки, — продолжала улыбаться через силу, удивляясь себе, и этому элементу мужественности.

«Почему и я, и он ведём себя так грубо и непозволительно нагло друг с другом, словно мы знакомы триста лет?!»

— Контракт читали, прежде чем подписывать? Сумму выплаты компенсации при увольнении видели? — Орлов кинул взгляд на трудовой договор, который составляли мы с тётей Виталиной, а я усмехнулась, понимая, что всё не так плохо, как казалось изначально! — Веселья Вам хотелось? Что ж… будем веселиться… пока вы меня сами не уволите!

— ДВА МИЛЛИОНА?!? Кто составлял этот маразм?!

— Тот, кто отныне ничего не имеет против веселья! — отсалютовав рукой, еле удержала внутри себя подленькое хихиканье. — Принести Вам кофе, Тимофей Владимирович?

Орлов посмотрел на меня ТАК выразительно, что, я, понимая, что смех больше сдержать не в силах, наконец, выскочила из кабинета нового директора модельного агентства, заодно прихватив его стоящие в углу испачканные туфли, поспешно устремляясь к лифтам, где хохотать можно было сколько угодно.

«Сейчас я тебе их почищу! Ой, как почищу!!!»

Глава III

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— ДАРИНА!!!

Посетители, сидящие в приёмной директора модельного агентства «Дом Моды», дружно подпрыгнули, когда за вишнёвой дверью послышался оглушающий рык взбесившегося начальника, уже неделю повторяющего одну и ту же фразу: «Меня прокляли тобой, Соколова!»

Две модели, пришедшие, как шепталась по углам Татьяна Владимировна, в связи с будущим материнством, нервно поёжились.