Читаем без скачивания Картонная луна - Лана Райберг

Рассказала я ей про жизнь свою непутёвую, она мне и вердикт выносит- Дура ты! На роду тебе написано в нищете прожить, а если выйдешь замуж, так только за альфонса или алкоголика!

— Ну почему? А как же любовь, доверие, честность? Фыркнула она и стала рассказывать, как любовников заставляет ненавязчиво и за квартиру ей платить, и одежду покупать, и косметику. А я своим сама билеты в кино покупала, кормила, да ещё пятёрку с собой давала… — Не ценишь себя, — говорит. — А они это сразу вычисляют и пользуются. Влюблёнными прикидываются, а сами на халяву проскочить рассчитывают. Так она меня учила жизни. Я, конечно, и согласиться с ней не могла — встречались на моём пути достойные мужчины, не одни только скоты, и им не чужды человеческие чувства, но и в логике не могла отказать своей новой знакомой. Да и любопытно мне было узнать иную точку отсчёта. Вот она меня и уговорила отдаться Лену. Всё равно ведь придётся, если правда он решит жениться.(Жить к себе он уже звал, но меня не устраивало положение наложницы, живущей нелегально и не могущей съездить в Россию навестить заболевшую маму). Отдаться- и ультиматум. Ну как это у нас, у женщин, принято- или женись, или отвали, не хочу тратить на тебя понапрасну свои молодые годы! Объяснила мне эта Таня, что как чует она выгоду, как　 светит ей подарок дорогой, так хоть с чёртом спать ляжет. А за бесплатно-пусть хоть сам Апполон Бельведерский, ну не стоит у неё и всё! Я тоже так порассуждала- Ну очень хочется жить в Манхеттене, в огромной квартире, знакомство водить с образованными людьми, не корячиться с тряпкой день и ночь в чужой семье под косые взгляды. Проституцией попахивает, так ведь с одним же! Сколько семей, где жёны живут без любви, со старыми, противными, толстыми или больными! Им что, приятно ложиться в постель и обнимать дряблое или жирное тело законного супружника? А терпят! Из-за детей, статуса, зарплаты, да мало ли из-за чего, ежели некуда пойти и не на что жить…

Да я уже два с половиной года ни с кем не спала, мигрени одолели сплошные. Короче, согласилась с Леном после театра к нему зайти на чашечку кофе. Квартира огромадная, но захламленная ужасно, кругом книги и пыль. Окна во всю стену, лифт прямо в квартиру въезжает. Две ванные комнаты, кругом диваны, кресла, книги, фотографии, сувениры из разных стран… Ну, думаю, наведу я тут порядок! Выпила вина, один бокал, другой, голова поплыла… Лен свет выключил, свечи зажёг, ножку мою взял, гладит, а я и не вырывалась… Не скажу, чтобы в восторге была, но не противно было, и то слава Богу. Утром он счастливый такой, а я уже прикидываю, что куда переставлю, кое- что выброшу, немного подсуечусь и квартирка будет- загляденье! Что с него взять, со старого холостяка! Пошли завтракать в ресторан, представляете, он дома никакой еды не держит! Даже кофе ходит пить в ресторан! Прикол! Так я сразу въехала в эту жизнь- апельсиновый сок, омлет, кофе…Манхеттен только просыпается, свежо, чисто, все спокойные, довольные! Кто с собачкой прогуливается, кто за газетами в шлёпках из дому выскакивает! Красота! Тут он мне говорит, что ему нужно в тюрьму, наведать подзащитного. Я ему про женитьбу, а он- Я подумаю, позвоню тебе завтра… Вот сука старая! Он подумает! Звонит завтра и мямлит- Знаешь, мне показалось, что ты отдалась мне через силу и притворялась, что тебе хорошо! Ты за меня замуж хочешь, потому что выжить нужно, а потом мне изменять будешь с молодыми!

Вот ёлки-палки! Уже сколько раз обсуждали эту тему! То он всё ныл, что недостаточно хорош для меня…Я трубку шваркнула, и сказала хозяйке меня к телефону не звать, если он позвонит. Что тут началось! Звонил каждый день, представился хозяевам. Я думала, что они меня сразу выгонят, ан нет! Вошли в положение, меня хвалили, мол, работящая я, честная, добрая, детишки меня полюбили. А я в молчанку играю! Правда обиделась и разозлилась…

И чтобы он меня не нашёл, я вышла замуж, вот такая злая была. Вышла замуж за первого встречного. Смешно, так хотела замуж, просто ужас, и никак не могла. Никаких кандидатур, кроме Лена, не было, а он всё раскачивался, старый дурак. А тут как я разозлилась на него, что, видно, мои флюиды долетели, достучались до высших сил. Да только не Ангелы мне помогли, а Дьявол. Но я не знала тогда об этом. Мне нужно было убежать, спрятаться и утереть ему нос. А тут к соседям родственник приехал откуда-то из глубинки. Соседи устраивали в честь родственничка вечеринку и меня отдолжили у хозяев, чтобы я на кухне помогла и посуду помыла. Усадили меня за стол со всеми- вот она, американская демократия, а после того, как я всё перемыла, мне ещё пятьдесят долларов дали за работу. А я построила родственнику глазки, просто так, от куража и злости. А этот Дени оказался одиноким свободным мужиком, владельцем фермы. Ну, не буду вам рассказывать, как мы сговорились, это отдельная история, может быть, расскажу　 в другой раз. Короче, через три дня увёз меня Дэни на свою ферму. Никто ничего и не понял — я оставила хозяевам записку, что уезжаю назад в Россию, мол, спасибо вам за всё, а я хочу домой и прощайте, не поминайте лихом, ничего у вас не украла…А сама ждала Дэни со спортивной сумкой, в которой помещалось всё моё барахло, за Макдональсом у автозаправки.

Романтичная история! На самом деле ничего хорошего из этого не вышло. Это только в сказках принцесса выходит за первого попавшегося пастуха, пешехода или Ваньку-дурака и всё у них хорошо. Оказался мой Дэн шизофреником — диктатором с　 садистскими замашками и сразу показал мне и демократию, и почём фунт лиха почище русского дремучего мужика. Рыдать убегала в сарай- Дэн не терпел бабских слёз и от них ещё больше свирепел. Раз даже повеситься пыталась на балке, но то-ли духу не хватило, то-ли верёвка гнилая оказалась. Потом утёрлась и решила бежать. Паспорт в агенстве остался. Звонить никому не могу- не даёт любимый, проверяет счёт. Даже письмо не могу написать- спрятал конверты и марки. Денег нет- я тогда, накануне семейной жизни, свои заработанные маме отправила, в надежде на полный пансион… Пожаловаться некому- полицейские на нашу ферму не заглядывают, да и что я им скажу, что Дэн сволочь и маме не даёт позвонить? В общем, засунула я свою гордость подальше, стала ласковой девочкой, и стали мне позволять ходить в супермаркет, это мили четыре от фермы. Машину мне муженёк не давал. К его чести надо сказать, что он сразу женился. И вот где-то через год жизни в подполье, когда я получила вид на жительство, я стала претворять в жизнь коварный план побега. Возле супермаркета, в тени деревьев, примостилась телефонная будка, которой никто не пользовался. Зачем, у всех есть мобильники. Я боялась, что телефон не работает, но он работал. Я боялась, что Дэн может проехать мимо, увидеть меня звонящей, и тогда точно убъёт, на своём огороде закопает, а всем скажет, что к маме в Россию сбежала. Да никто и не спросит.

Вспомнила я, как можно бесплатно позвонить, даже в любой штат. Лен когда-то научил. Нужно набрать оператора, назвать ему номер, оператор спрашивает у абонента, будет ли он платить за разговор, и при его согласии соединяет…Страшно боялась, тряслась прямо вся от страха, но решилась. Юркнула в кабинку, набрала номер, моля бога, чтобы Лен оказался дома. Оказался, узнал, и как стал орать- Лена, куда ты пропала! Я понял, что люблю тебя, я хотел жениться на тебе, а ты пропала! Я тебя искал!

Короче, повторилась та же история. Теперь я сбегала от своего фермера назад, в Нью-Йорк, в сытую, спокойную и обеспеченную жизнь. Так я думала, глупая… Но судьба ещё не устала насмехаться надо мной, она мне не даёт стать слабой и прислониться к чьему-либо плечу. Видно, ставит надо мной опыт по выживаемости. А я всё бегаю по кругу, как лошадь с завязанными глазами. Хочу вырваться, а невидимый погоняльщик возвращает меня на круги своя, с усмешкой наблюдая, как я выкручусь на этот раз…

Лен прислал мне билет на поезд, его я могла забрать на вокзале в кассе, показав　 документ. До вокзала я доехала на автобусе от супермаркета, в который пошла, как обычно, налегке, чтобы злобный муж ничего не заподозрил. В карманы джинсов затолкала документы, сверху одела широкую и длинную майку. На ферме остались фотографии и любимые книги…Единственное существо, к которому я привязалась, был старый пёс неопределённой породы. Я даже не погладила его на прощание, потому что　 он и так чувствовал моё волнение- поскуливал и припадал на передние лапы…

Лен встретил меня на вокзале в Нью-Йорке, на Пенн Стейшион. Он немного постарел, но держался молодцом- на нём лежала неуловимая печать богатства. Он чуть не задушил меня в объятиях. Удивился, что у меня нет никаких вещей и всучил　 одну только розу, слегка задохнувшуюся в целлофановом кульке. Эта роза почему-то меня расстроила- я ожидала роскошный букет. Роза может быть и одна, но во всяком случае не такая помятая. Как будто человек, покупавший её, смертельно жалел три доллара, но купить нужно было, и он купил самую дешёвую, соблюдя приличия…