Читаем без скачивания Бомба для ведущего (Антиоружие) - Александр Жорницкий

Саша не часто, но два раза в месяц в выходные дни отрывался от работы и посещал Тарнавку, при этом всегда чувствовал поддержку и поощрение шефа. Ездил автобусом от Киева до Умани и родного села, постоянно дремал и, только увидев Софиевку со стороны подъезда в сельхозинститут, оживлялся. Дремота пропадала, и он отдавался воспоминаниям до самой Тарнавки, а приближаясь к польскому кладбищу у въезда в село, загорался желанием поскорее увидеть знакомую остановку автобуса, который, кстати, уже начал тормозить. Пропустив вперед пожилую женщину, беспрерывно оглядывающуюся и присматривающуюся к нему, успел заметить старый «москвич» отца, припаркованный на обочине дороги и поблескивающий хорошо сохранившейся покраской зеленого цвета. Обнялись с отцом и, сев в машину, пустились вниз, мимо церкви справа и старой почты, одной из первых на Гайсинщине до октябрьского переворота. В то время здесь находилось процветающее местечко райцентра, развивающееся усиленными темпами, на окраине при спуске к небольшой речушке успешно работал пивзавод «Койфман и К°», пиво которого славилось во всей округе; паровая мельница, обслуживающая десятки населенных пунктов и не менее прославленная высоким качеством помола знаменитой мельницы Жорницкого в Умани; завод металлоизделий, производящий железные кровати, детские велики и гвозди, четыре олейни, маслобойка, шесть кузниц, мыловарня, два красильных цеха, сапожные и швейные мастерские, бондарни, цеха по производству веревок и конской сбруи, четыре заезжих дома, где можно покормить лошадей и самому вкусно поесть, немало других весьма нужных мелких промыслов; мимо еще хорошо сохранившейся старой паровой мельницы, вверх и направо, они остановились на территории бывшей машинно-тракторной станции, где среди новостроек стоял и их пятилетней давности дом. Саша заметил стоящую у калитки в ожидании мать. Она быстро его поцеловала и, вытирая набежавшие на глаза слезы, побежала на кухню, а отец, войдя в дом, открыл холодильник, достал запотевший бутылек фруктово-сахарного самогона и поставил на стол. Посмотрел в окно иувидев идущих к дому дочку с зятем и внуком, крикнул на кухню:

– Пришли!

Мать с дочерью в темпе накрыли стол, при этом вспомнила старшую дочь. Та вышла замуж за местного полунемца вопреки желаниям родителей и уехала с ним в Германию на постоянное место жительства, приезжает раз в год на проводы, но часто звонит в Тарнавку и Саше в Киев. Перед застольем Саша открыл чемодан, достал подарки и раздал: маме – оренбургский пуховый платок, отцу – охотничье ружье немецкого производства «два кольца», сестре – босоножки и французские духи, зятю – мобилку, а племяннику – ноутбук самого последнего выпуска. Уже позже, когда гости ушли, а отец ушел их провожать, мать спросила Сашу:

– Где ты столько денег набрал на подарки?

– Подрабатываю.

Утомленный дорогой, обильной вкусной домашней едой и выпитой самогонкой, Саша с разрешения матери удалился в свою комнату, сохранившую прежний вид. Он, раздевшись и выключив свет, вспомнил мамин вопрос о деньгах, и в темноте засветились коварно красивые глаза Иры, ее затаенная улыбка.

Глава вторая

Выбирая весенние туфли в бывшем универмаге «Украина», ныне переоборудованном в многочисленные магазинчики-бутики с просторными длинными коридорами, где можно отдохнуть на скамейке, Саша, предупрежденный о массовых подделках, внимательно осматривал этикетки на каждой принесенной для мерки паре туфель. Догадавшись о причине длительного выбора обуви, опытная продавщица заверила об их итальянском происхождении, однако Саша продолжал тщательный осмотр и чтение итальянских надписей. Внезапно он почувствовал энергетический выстрел в затылок и, подняв голову, встретился взглядом с модно одетой молодой красивой женщиной. В ее глазах светилось доброжелательное любопытство. Они излучали теплые волны и вызывали желание пообщаться, что-то приятное сказать, сделать комплимент. Перед его глазами возникла неясная картина в белом тумане, постепенно проясняющаяся, как на негативной фотопленке, в виде какой-то рощи. Потом ясно увидел во всей своей первобытной красоте парк «Софиевка» в Умани, ставшей началом цепи воспоминаний: девушек, коллег и других, их образы бежали мимо, закрывая эту женщину от полного обозрения, и он с одной туфлей в руках двинулся к ней. Она поняла, ее узнали, улыбнулась и пошла ему навстречу. Продавщица, с завистью наблюдавшая красивую пару, со злостью спросила:

– Так будете брать?

Он не ответил. Находясь в одном шагу от женщины, остановился и с улыбкой спросил:

– Ира или Инна?

– Инна целовалась с тобой бесстрастно, а Ира…

Он обнял ее и быстро стал целовать щеки, лоб, голову. Она слегка отстранилась и подставила губы… Целуя, Саша беспрерывно повторял:

– Ира, Ирочка… какими судьбами?

– Ты такой же страстный, хороший мальчик, каким был тогда в Умани. Она легонько отстранила его обнявшую руку, забрала туфель и отдала продавщице, спросив у нее:

– Сколько?

– Восемьсот.

– Он мерил?

– Да.

– Семьсот, больше не стоят.

– Хорошо. Берете?

Саша, ошарашенный встречей, сообразил о покупке, когда увидел в руках Иры короб с туфлями. Она взяла свободной рукой его под руку и повела к стоящей напротив бутика скамейке, села и рядом посадила его, прикрыв ему рот пальцами.

– Саша, Сашулька, милый, так рада тебя видеть, такого хорошего, неиспорченного мальчика, не переступавшего границу поцелуев. Он пытался что-то сказать, напомнить, но она снова закрыла ему рот пальцами. – Позволь сначала мне сказать. После тебя таких порядочных, как ты, не встречала. Большинство из них в отношениях с женщинами на первое место ставят сам знаешь что, не теряя времени на длительное ухаживание. Всегда вспоминаю тебя и жалею о несостоявшейся у нас близости, помню твои очень теплые лирические стихи, посвященные мне, помнишь:

«Ты затмила цветы среди роз,

Ветер кудрями нагло играл,

Быть мне ветром хотелось до слез,

Я же глупым мальчишкой стоял».

Помню, стояла на террасе роз среди красочного многообразия, ветер дул со стороны теплицы и разбрасывал мои волосы, ты был внизу на дорожке, потом прибежал ко мне и прочел эти стихи, а еще помню, мы в кинотеатре сидели, ты держал мою руку и все время, пока шел сеанс, гладил. В то время ты был уже без пяти минут доктор, и я слышала от своей мамы, побывавшей у тебя на приеме: «Какой симпатичный и знающий молодой доктор».

Саша соблюдал наложенное Ирой табу и молчал. Она спросила:

– Ты гинекологом работаешь?

– Работал, а сейчас…

– Что-то случилось?

– Наукой занялся, пока практике уделяю меньше внимания.

– Это так похоже на тебя! – она улыбнулась.

– Ну а меня ты ни о чем не спрашиваешь?

– Ты наложила табу.

– Я сама все расскажу, но сначала зайдем в кафешку, здесь неплохо кормят.

– Заодно рассчитаюсь с тобой за туфли.

– У тебя столько нет с собой, слишком долго туфлями вертел, перед продавщицей неудобно было, обувь привлекательная, но цена кусается. Он покраснел и нагнул голову, рассматривая свои старые, несколько отставшие от моды туфли.

Она подумала: «Он такой же милый дурачок», а вслух сказала:

– Надень, пожалуйста, новые туфли сейчас, они подойдут к твоим модным джинсам. Кстати, – продолжала она, пока Саша обувался, – ты женат?

Он, как ей показалось, смущенно ответил:

– Нет.

Ира осмотрела его снизу вверх.

– Теперь ты не только красивый, но и модный, все сделали туфли. В уме отметила: «Хорошо бы и тенниску заменить, но с деньгами сейчас у него туго, а предложить – обидится».

Они с аппетитом быстро поели, вышли из кафе и уселись на скамейку. Прервав наступившее молчание, она скороговоркой начала:

– Я работаю на престижном медицинском коммерческом предприятии с израильским комплектом оборудования высокого класса. Это эксклюзивный банк хранения спермы. Наша клиентура – богатые, высокопоставленные люди из разных стран, весьма требовательные к источникам происхождения доноров, обладателей не только здоровья, но и таланта, интеллекта. Анкеты доноров изучаются их адвокатами досконально, при этом доноры числятся только под псевдонимными именами или кличками.

Саша, поняв направление и цель информации, с любопытством глянул на Иру и сдержался от резких слов. Она уловила в его больших, всегда добрых карих глазах искорки нарастающего гнева, но продолжала:

– Среди наших доноров будущие известные люди: артисты, художники, поэты, молодые ученые, в том числе два аспиранта-медика.

Саша знал этих двух парней из крестьянских семей со скромными доходами, которые в последнее время стали модно одеваться. Ира обратила внимание на пропажу хмурости с лица Саши и продолжала наступление:

– У нас в банке хранится внушительный запас, нехватки в донорах нет, но ты мог бы стать эксклюзивным, высокооплачиваемым.