Читаем без скачивания Белая перчатка - Майн Рид
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И тут на лице его отразилось горькое раскаяние. Чем оно было вызвано? По-видимому, это была какая-то тайна, в которой он не смел признаться даже себе самому.
«А что, если все это просто случайность? — воскликнул он, снова охваченный сомнением. — Все, все, что сделало меня таким счастливым и вместе таким несчастным? Эти взоры, что дарили мне такое блаженство и в то же время пробуждали во мне угрызения совести, когда я невольно отвечал на них пламенным взглядом — быть может, читая в них больше того, что было? Если она хотела, чтобы я поднял перчатку и возвратил ей, почему она не подождала, чтобы взять ее из моих рук? Может быть, я не так понял се? Неужели я просто жертва собственной фантазии и тешу себя призрачной надеждой, вызванной чрезмерным тщеславием?»
Раскаяние на его лице сменилось глубокой грустью. Сейчас всадник, по-видимому, не огорчался тем, что его так любят, — наоборот, он горевал, что его совсем не любят, и это было гораздо более горькое чувство.
«Нет! Я не мог ошибиться. Я видел — перчатка была у нее на руке и на ней сидел сокол. И я сам видел, как она вдруг сбросила птицу на шею лошади и стянула перчатку, и в тот же миг перчатка выскользнула из ее рук! Конечно, она сделала это умышленно!»
Он поднял руку к шляпе, снял перчатку и снова прижал ее к губам.
— О, если бы она сейчас была на ее ручке! — с жаром воскликнул он, увлекаясь сладкой мечтой. — Если бы я мог прижать к губам ее пальчики вот так же, — и чтобы они не сопротивлялись, — ах, я мог бы тогда поверить, что есть еще счастье на земле!
Шаги, донесшиеся до его слуха, прервали эту восторженную речь. Шаги были легкие, свидетельствующие о приближении женщины; вернее, она уже была тут, так как, обернувшись, он увидел, что она стоит рядом с его лошадью.
Он увидел хорошенькое личико; быть может, даже он нашел бы его красивым, если бы перед его взором не стояло сейчас другое лицо, всецело поглощавшее его мысли. Эта незаметно подошедшая молоденькая девушка была достойна внимания, несмотря на свое скромное крестьянское платье.
И лицо ее и фигура невольно привлекали взгляд, она нигде не прошла бы незамеченной. И этим она была обязана не своему наряду или каким-нибудь искусным ухищрениям, а исключительно природе, которая проявила к ней необыкновенную щедрость.
В этой юной девушке, рослой и статной, с округлыми формами, ловкими, крепкими руками и быстрыми движениями, чувствовалась гордая, пламенная натура с сильными страстями.
Ее глаза, если бы они не были так черны, можно было бы сравнить с глазами орлицы; роскошный хвост коня Генри Голтспера вряд ли мог поспорить длиной с ее великолепными черными волосами, блестящими и мягкими, а ее зубки превосходили своей белизной меловые отроги ее родимых гор — Чилтернских холмов.
Одеть ее в шелка, атлас и бархат — она выглядела бы настоящей королевой. Украсить ее жемчугами и драгоценностями — любая придворная дама позавидовала бы такой красотке. Даже в простом домотканом деревенском платье она была прекрасна, и ее лицо под пышной короной черных как смоль волос, украшенных полевыми цветами, могло бы внушить зависть принцессе.
Взгляд, устремленный на нее всадником, не выразил ни удивления, ни восхищения. По этому спокойному взгляду, сопровождавшемуся коротким кивком, можно было заключить, что он узнал ее.
Взгляд девушки был далеко не столь равнодушен. Всякий, глядя со стороны, мог бы заметить, что она любит этого человека.
Всадник не обратил внимания на ее восхищенный взгляд, а может быть, даже и вовсе не заметил его. Все внимание его было поглощено письмом, которое она держала в протянутой руке. Письмо было адресовано ему.
— Спасибо! — сказал он, вскрывая печать. — Твой отец, должно быть, привез его из Эксбриджа, не так ли?
— Да, сэр. Он тут же послал меня к вам и велел спросить, будет ли ответ. Вас не было дома, вот я и принесла его сюда. Правильно я сделала, сэр?
— Конечно! Но как ты узнала, где меня найти? Ведь мой немой слуга Ориоли не мог тебе этого сказать.
— Он показал мне знаками, сэр, что вы поехали по этой дороге. Я и подумала, что встречу вас здесь; отец сказал, что для вас, может быть, важно получить письмо как можно скорее.
Щеки девушки густо зарделись, когда она объясняла все это. Ведь отец вовсе не посылал ее сюда. Он велел ей оставить письмо в Каменной Балке, где жил Генри Голтспер. Всадник, поглощенный письмом, не заметил ни ее румянца, ни смущения.
— Это очень мило с твоей стороны, — сказал он, с признательностью, взглядывая на девушку, после того как прочел письмо. — Твой отец угадал правильно. Для меня было очень важно получить это письмо вовремя. Можешь сказать ему, что ответа не будет. Я должен дать ответ лично и немедленно. Но скажи мне, Бетси, чем я могу вознаградить тебя за эту услугу? Может быть, подарить тебе ленту для твоих прекрасных черных волос? Только какого цвета? Мне кажется, голубая — вот как эти цветы — не очень идет тебе. Может быть, лучше красную?
Как ни старался он быть любезным, его слова явно не понравились девушке. Видно, это были не те, которые ей хотелось бы услышать.
— Благодарю вас, сэр, — ответила она, и в ее голосе слышалась обида или, может быть, какое-то другое, внезапно вспыхнувшее чувство. — Красивая лента вряд ли подойдет к моим жестким волосам. Хороши для них и эти цветы!
— Полно, Бетси! Ты клевещешь на свои прекрасные косы. Правда, их от этого не убудет; но ведь ты сама знаешь, что они не жесткие и не грубые. Ну уж, если ты отказываешься от ленты, ты должна принять от меня деньги. Я никак не могу допустить, чтобы такая
