Читаем без скачивания Потерянные в прямом эфире (СИ) - Евстигнеева Алиса

Глаза женщины стервозно сузились, ещё раз полоснув по мне снизу вверх острым лезвием, давая понять, что босоножки точно так же никуда не годятся.

— И какой мне в этом резон?

— Как минимум — чтобы скучно не было? — в тон Регине Евгеньевне предположила я.

Наверное, мне повезло, и в тот день просто был ретроградный Меркурий, который каким-то чудом смягчил ледяное сердце Морозовой Регины Евгеньевны, чего больше за время моего пребывания в «Ассоль» с нею не случалось. Ну или права народная мудрость, гласящая, что «смелость города берёт». Впрочем, в моём случае смелость граничила с наглостью и безумием. Но мне тогда было всего лишь девятнадцать, и это казалось единственным выходом.

В общем, не знаю, что именно повлияло на принятие ею решения, но мне дали шанс, и уже через час я сидела в уголочке дивана на отчётном совещании отделов маркетинга и рекламы. К слову, на этом диванчике нас было пятеро — две девушки и три парня — все практиканты. Одного взгляда на них хватило, чтобы оценить заунывность открывающейся картины. Я вовсе не страдала манией величия, но, по моему мнению — хотелось верить, что осознанному и местами даже авторитетному, — если ты планируешь реализоваться в данной сфере, то ты как минимум должен обладать шилом в известном всем месте. У моих «диванных» коллег на лицах, скорее, читались страх и волнение, а не желание что-то делать, что, опять-таки в моём понимании, было недопустимо.

Наш диван находился за спинами сотрудников, расположившихся вокруг стола для совещаний. Было шумно и многолюдно, но «козырные» места во главе стола пустовали. Время тянулось, люди продолжали о чём-то переговариваться, а я сидела и немигающим взглядом смотрела в затылок Морозовой, силой мысли пытаясь ускорить развитие событий. Вот спрашивается, какой смысл тогда был приходить с самого утра? Если даже с трёхчасовым опозданием приходилось ждать.

Наконец-то двери в конференц-зал отворились, впуская статного мужчину с пышными усами в дорогом светлом, должно быть по случаю жары, костюме. За ним следовали ещё двое — рыжий парень с озорной улыбкой и… мой недавний новый знакомый.

С трудом поборов желание спрятаться где-нибудь под диваном, я сцепила зубы посильнее, расплываясь в самой невинной из своих улыбок. Может быть, если повезёт, меня просто сочтут дурочкой? С них, как известно, спросу никакого.

Но троица прошла мимо, благополучно проигнорировав наличие нашей «диванной» пятёрки. К слову, не я одна подобострастно отреагировала на приход руководства: все присутствующие так или иначе подтянулись, расправили плечи и оборвали все свои разговоры.

Началось. Согласно озвученной повестке дня, выпуск новой косметической линейки на рынок должен стартовать уже через месяц. За три недели планировалось начать рекламную кампанию. Собственно, её и обсуждали.

Я старалась слушать внимательно, не пропуская ни одного слова, но мой взгляд каждый раз то и дело соскальзывал с говорящего на… мою «кофейную» жертву. Переодеваться он не стал, по крайней мере рубашка всё ещё была белой, а вот пятно он скрыл, надев сверху пиджак и застегнув его на три пуговицы. Спасибо кондиционерам, активно работавшим в помещении и успешно заглушавшим муки моей совести.

Он был красив. Тонкие черты лица удачно сочетались с крупный носом, массивным подбородком и высоким лбом, на который непослушными прядями свисала не по-офисному длинная чёлка. В тёмно-голубых глазах светились ум, хватка и что-то такое… обычно называемое опытом.  Это невольно наводило на мысль о том, что он куда старше, чем казалось на первый взгляд.

Засмотревшись на своего утреннего знакомого, я чуть не пропустила самое интересное: с презентацией выступала какая-то девушка, чьё имя я благополучно пропустила мимо ушей. Листая слайды, она повествовала о запланированных рекламных акциях.

— Таким образом, только по Москве будет распределено более двухсот точек, предоставляющих потребителю возможность ознакомиться с пробниками…

Вот тут я и фыркнула. Стоит заметить, что прозвучало это достаточно громко, чтобы не остаться незамеченным. Головы присутствующих почти сразу же повернулись в мою сторону. Смотрели кто с интересом, кто с возмущением, а один взгляд был и вовсе острым как бритва — пока длилась неловкая пауза в несколько секунд, Регина успела не просто расчленить меня на части, но и закопать остатки моего хладного трупа на глубину трёх метров, выровняв землю под ноль так, что никто бы и не смог даже предположить, что там что-то было.

Ситуацию из тупика вывел неожиданный вопрос:

— Вы хотите что-то сказать?

Он сидел невозмутимо, смеясь одними лишь глазами, в которых плясали черти. По инерции отрицательно покачала головой и добавила, будто движения головой было недостаточно:

— Нет.

— Тогда продолжаем, — легко заметил он, отворачиваясь в сторону после долгого взгляда, словно чего-то ожидающего от меня. Стало обидно. Вот не мог он раньше на меня посмотреть?! Не когда я влипаю в очередную неловкую ситуацию, а парой минут раньше, когда я чинно сидела на месте и внимательно слушала говоривших.

Все уже успели повернуться обратно к девушке у проектора, когда я выпалила:

— Но это же бред.

И опять всеобщее внимание было приковано ко мне. Иррационально захотелось сглотнуть и таки спрятаться под диван, но я сдержалась.

— Что именно? — уточнил дядечка с усами, сидевший во главе стола.

— Сама идея завлекать народ бесплатными пробниками.

— Но это отработанная практика, — возмутилась докладчица.

— Да, для масс-маркета. Но мы же говорим про элитный сегмент? Или я ошибаюсь? Как может быть элитным то, что раздают на каждом шагу, да ещё и бесплатно? Вы же на корню убьёте идею эксклюзивности. Те, кто может позволить себе купить товар по нашей цене, в жизни не купят то, что раздавалось рядом с колбасой. А потребители халявной колбасы в жизни не потянут наши цены.

В помещении повисла тишина. На Регину я старалась не смотреть, что было не так уж просто, поскольку она сидела вполоборота, сверля меня своим диким взглядом. Поэтому в попытке найти хоть какую-то поддержку, я уставилась на единственное лицо, которое, как мне казалось, возможно, не желало мне смерти. Он слушал. Нет, он правда слушал, словно взвешивая и оценивая каждую фразу, в какой-то момент даже подмигнув мне, словно говоря, чтобы я продолжала.

— Сделайте так, чтобы людям пришлось побороться за нашу марку.

— Интересно как? — фыркнула девушка.

— Пусть о нас говорят, но… ненавязчиво. Для начала просто заинтересовать, а потом… потом что-нибудь придумаем. Задействуем торговые сети, те, что классом повыше, визажистов… ну, таких, именитых. Пусть наша косметика станет знаком принадлежности к высшему свету.

— Ты хоть представляешь, сколько это будет стоить? — возмутился кто-то за столом.

— А вы хоть понимаете, что второго шанса не будет? — не осталась я в долгу. — Пока что это всего лишь косметика от производителя бытовой химии. Спасибо, что не колбасы, — и чего я так к этой колбасе прицепилась?! — Есть риск пролететь мимо ниши. Либо меняем своё виденье товара и классифицируем себя как «мазилки» для всех, либо продолжаем себя позиционировать как эксклюзив, но тогда извините. Это требует больших затрат. Нельзя создать что-то дорогое, не являясь таковым.

И опять все молчали. А я тихо перевела дух, вдруг испугавшись своей же выходки.

— Так, — стукнул кулаком по столу Усатый. — Мне кто-нибудь здесь объяснит, почему какая-то пигалица объясняет такие прописные истины, а целый отдел, который уже сожрал херову кучу моих денег, всё ещё телится…

— Но, — попыталась возмутиться Регина, — вы же сами…

— Что мы сами?! — почти взревел он. — Нахрен мне здесь все вы, если ни один так и не смог дать толкового совета?!

— Исправим, — пообещал кто-то.

— Надеюсь, — съехидничал биг босс. — А ты, Игорь, — тыкнул он пальцем в моего знакомого, — ответишь головой.

— Деньги ещё понадобятся, — ничуть не смутился Игорь. — За смету выйдем. Раза в два.