Читаем без скачивания Сезон одиноких Снегурочек - Юлия Климова

Зоя Егоровна Карпушина после школы махнула рукой на высшее образование и прямиком отправилась в цирковое училище, благо с детства занималась хореографией. Окончив его с отличием, значительно улучшив гибкость тела, освоив жонглирование и усугубив склонность к артистизму, она устроилась на работу в фирму «Ваш друг – массовик-затейник» и по прошествии нескольких лет стала посещать платные театральные курсы при класс-студии. В душе Зоя мечтала стать актрисой, но никому об этом не рассказывала – только Тане. В прошлом году она с треском провалилась на вступительных экзаменах в театральном и теперь готовилась к штурму на следующий год.

– Не в этом дело, – Таня сморщила прямой носик, – какая мне разница, кто что думает, я давно избавилась от детских комплексов. Я же тебе говорю: у меня сейчас куча дел и к тому же я очень устала. Хочу как можно скорее расстаться с долгами и на оставшиеся деньги купить путевку в подмосковный дом отдыха. Поплаваю недельку в бассейне, покатаюсь на лыжах, если повезет со снегом, потом вернусь, отпраздную Новый год и после зимних праздников займусь поиском работы. Опыт у меня приличный, так что руководящая должность мне обеспечена.

– Неплохой план, – одобрила Зойка, игнорируя невольное сомнение. – Но отвлечься тебе все же необходимо.

Глава 2

«Наших бьют!»

Только к первым встречам с одноклассниками Таня готовилась уж слишком старательно. Месяца за два начинала бегать по магазинам и присматривать достойный наряд, отправлялась в солярий и как-то даже нарастила ногти – очень хотелось выглядеть «на уровне». Но в один прекрасный день (дядя как раз сделал царский подарок в виде ресторана) вся эта суета показалась лишней. Таня точно перешагнула некую черту и оказалась в другом мире – в мире самодостаточности. Она посмотрела на себя в зеркало и не нашла в своей внешности изъянов, к которым раньше могла бы придираться часами. В голове завертелись только приятные сердцу прилагательные: «интересная», «стильная», «яркая». Таня и красивой бы себя назвала, но такое определение ей никогда не нравилось – было в нем нечто холодное и неживое.

В шкафах теперь висела одновременно удобная, дорогая и модная одежда, в ежедневнике на каждой страничке понедельника значилось одно и то же: «Салон – 18.00». В любой момент ее можно было выдернуть из круговорота событий и отправить куда угодно – будь то рекламная выставка, посиделки с Зойкой или ужин с президентом (жаль, что он никогда не приглашал), и везде бы она выглядела достойно. К очередной встрече с одноклассниками Таня отнеслась привычно равнодушно. Отодвинула зеркальную дверцу шкафа, достала два платья: короткое серое и удлиненное густо-коричневое, пять секунд поразмышляла и остановила свой выбор на первом – более любимом. В душе плескалась тоска, а одна мысль, что надо идти в ресторан, вызвала затяжной приступ раздражения. Хотелось немедленно сорвать на ком-нибудь злость, но кандидатур для этого под рукой не было…

Ресторан… Сегодня вечером ей придется поужинать в ЧУЖОМ ресторане, а ее «Рыжей осени» больше не существует! Все конкуренты – сволочи! И в этом не может быть никаких сомнений!

– Плевать, – подбодрила себя Таня, натягивая шелковистые колготки. До Нового года осталось меньше месяца, а потом… а потом начнется другая жизнь, и все это покажется ерундой. Ну, была она владелицей маленького ресторана, ну и что, а теперь будет управляющей чего-нибудь более шикарного и огромного. – Буду, обязательно буду, – добавила она вслух, застегивая «молнию» платья.

К четырем часам на пороге появилась Зойка. Несмотря на ее вчерашнее заявление: «И вообще, что за глупости козырять погонами и трясти своим барахлом», она была не просто разодета в пух и перья, но и еще отливала перламутром. Создавалось впечатление, будто она перепутала пудру и тени.

На лице сияла улыбка, голубые глаза светились абсолютным счастьем, а высоко затянутый хвост кокетливо клонился набок. Распахнув симпатичный искусственный полушубок, она фривольно выставила правую ногу вперед и не без удовольствия спросила:

– Ну, как я? Супер, правда?

– Без комментариев, – улыбнулась Таня.

– Знаю-знаю – подобное не в твоем вкусе, но вечеринку с одноклассниками можно приравнять к шоу на арене цирка, так что я очень даже соответствую. – Она дернула плечиком и добавила: – Пожрем хоть в свое удовольствие.

– Это да, – ответила Таня, мысленно перебирая меню «Рыжей осени». Проклятые конкуренты!

К началу мероприятия они опоздали. Маргарита Рябова, бывшая староста класса, уже успела напиться и беззастенчиво висла на плече Андрея Самохина, которого в старые добрые времена отчитывала около доски за двойки (еще она ябедничала учителям, но кто же будет вспоминать о грустном в такой день…).

– Чуть самое интересное не пропустили, – проворчала Зойка, приветственно махая рукой. – Я же говорила: доберемся на метро, так нет же – «закажем такси и поедем как белые люди», – передразнила она Таню и, увидев на столе обожаемую слабосоленую семгу, тут же крикнула: – Рыбу передайте сюда! Немедленно передайте сюда рыбу!

– Да ты хоть сядь сначала, – потянула ее за юбку Лидочка Апраксина – мать троих детей и свободная от условностей художница.

– Кто же знал, что на мосту будет пробка, – совершенно не чувствуя себя виноватой, ответила Таня. Вот только еще на метро не хватало ездить… хотя ведь машины теперь у нее тоже нет – продана ради возвращения кредита в банк.

Зойка села, мило всем улыбнулась и набросилась на салаты и закуску. Ее щуплый организм мог поглотить немыслимое количество пищи, не испортив ладненькую фигурку даже на сантиметр. За это Зойка была ему безмерно благодарна и при случае баловала как могла.

– Отстала бы Ритка от Самохина, – заботливо сказала она, жуя укроп. – Он уже на стену лезет от ее трепетных ручек.

– Не отстанет, – со знанием дела покачала головой Лидочка Апраксина. – Ее муж бросил. Собрал вещи и сказал приблизительно следующее: «Больше не могу жить с занудой, осточертело складывать носки ровной стопочкой, нет сил чесаться и сморкаться только в специально отведенном для этого в квартире месте и осатанел от того, что надо покупать только один полупрозрачный кружочек колбасы, нести его домой и на семейном совете, после дегустации, решать – будем мы это есть или оставим на завтра». И ушел. Ритка пересмотрела свое поведение и теперь активно старается вылезти из образа зануды.

– А мне кажется, она просто сбрендила, – тяжело вздохнула Зойка, отправляя в рот изрядный ломоть семги. – И случилось это очень давно, еще в третьем классе, когда ей дали грамоту за лучшее недельное дежурство по этажу. Вот у нее головокружение от успехов и случилось. Перешло в хроническую форму. Не все, знаете ли, выдерживают испытания славой.

Таня в разговор не вмешивалась. Наложив на тарелку закусок, она с проснувшимся интересом оглядывала присутствующих. Пришли не все – приблизительно две трети класса, но все равно за столом было шумно и весело. Расслабившись, она с удовольствием выпила два бокала шампанского и, почувствовав приятное волнение, стала постукивать носком сапога в такт летевшей с потолка музыки.

– Ну а как поживает наша звезда? – ехидно спросила Зойка, бесцеремонно тыкая вилкой в сторону сидящей поодаль Ирочки Задольской. – До главных ролей дотянула?

– Дотянула, – выдала очередную порцию информации Апраксина. – Вроде и премьера скоро. Видишь – светится от гордости, как армейская пряжка.

– Ну и сравнения у тебя, – усмехнулась Таня.

– Честно говоря, терпеть ее не могу.

– Да кто ж ее любит! – переключаясь на спиртное, слишком уж громко поддержала Зойка. – Ее же ничего не интересует, кроме собственной персоны. И вообще: два года назад, на прошлой встрече, она мне сказала, будто я похожа на рыбу. Ну не дура, а? Да у меня глаза голубые, и блондинка я натуральная, а не как она – крашеная.

Внешность Карпушиной Зои не была яркой и запоминающейся, проходящие мимо мужчины не оглядывались вслед и не думали про себя «ах мне бы такую», но была в ней некая черносливинка (не изюминка, а именно черносливинка), которая покоряла раз и навсегда. Зойка четко делила окружающих на своих и чужих, и вот как раз первые не чаяли в ней души и прибили бы любого, кто посмел бы ее обидеть. И Зойка, в свою очередь, тоже не задумываясь бросалась на врага, не разбираясь, кто прав, а кто виноват.

Доброты и любви в ней было предостаточно – но только эти дары доставались не всем.

– Дура, – охотно подтвердила Таня и усмехнулась, накалывая вилкой блестящую оливку.

И она делила окружающих по тому же принципу, и обидчик Зойки автоматически становился и ее обидчиком.

– Ну, сегодня-то она скромна и тиха, – загадочно улыбнулась Лидочка. – Как будто подменили девушку. А все почему?