Читаем без скачивания Попаданец в пенснэ - Валерий Белоусов

  Поймав волну, идущую от пяток, Лаврентий Павлович пропустил её вверх, невидимую- распушил над головой и мысленно облёк свое тело в незримый кокон... когда он, улыбаясь, проходил перронный контроль, ни у кого и мысли не возникло спросить у него проездной. Вероятно, Берию никто и не видел...

  (Примечание автора. Обращение с Гаспарянами, и невидимость - это всё начальные, простейшие упражнения в курсе того, что потом будет названо РБсК. Сапиенс сат.

  А кто не знает- тому и не надо... ну, любопытных отсылаю к своей книге - 'Как дрались в НКВД', М, изд. Школа Баярд, 1996 год)

  19 августа 1991 года. Москва. Кузьминский лесопарк. Восемь часов одна минута.

  Проще всего, конечно, попасть сюда через улицу Чугунные ворота, что рядышком с тихой станцией метро 'Кузьминки', которой пользуются скромные жители пятиэтажных хрущёвок...

  Усадьба... Подмосковная... Кузьминки-Влахернское.

  Испытательная станция Центрального Технического Института , а потом- НИИ ХимМаша...

  А до того - начиная с 1918 и аж до 1961 года... Военно-Химический полигон РККА.

  Объект 'Томка'.

  После Версаля, видите ли, нашим друзьям из Рейхсвера негде было испытывать новинки доброго доктора Габера...

  Который в Березниках и Дзержинске 'ставил' производство иприта и прочих очень забавных вещей.

  Над Кузьминками иприт распыляли лётчики Люберецкого аэродрома!

  А в качестве подопытных кроликов были героические бойцы Красной Армии, направленные туда безвинно репрессированным Тухачевским.

  Впрочем, также в Кузьминках осуществлялись захоронения отходов четырех московских заводов, производивших химоружие.

  В тридцатые годы на территории полигона проводились эксперименты на животных, в частности, козах, по испытанию биологического оружия. Умерших от сибирской язвы коз хоронили здесь же, на полигоне. Их останки находят до сей день...

  После того, как Тухачевского и компанию - подсократили, по приказу Берии начались работы по очистке и дегазации .Из земли было извлечено 6972 химические мины, 878 артиллерийских химических снарядов и 75 химических авиабомб, а также около тысячи бочек с отравляющими веществами.

  Вот такой милый парк культуры и отдыха. Грибы собирать там , конечно можно... угостите любимую тёщу мышьяком!

   ... В вольере Испытательной станции лаяли собаки... Старый лаборант, трудящийся здесь за мизерную зарплату , начиная с пятидесятых ('Люблю животных и науку!'), грустно катил перед собой самодельную тележку.

  Вся жизнь прошла... Нелепо и бесцельно. Мимо прошли целина, великие стройки, любовь... люди летали в космос, ездили в Сочи. А он всё катал свою тачку за шестьдесят рублей своей зарплаты. Кончена жизнь.

  На секунду остановившись, старик передохнул, отдышался... потом поднял глаза...

  'А я ведь знал. Я верил.'

  Бросив тачку, путаясь в длинных полах когда-то белого халата, сержант государственной безопасности подбежал к своему Маршалу, и уткнувшись лицом в чуть влажный шевиот, тихо, беззвучно заплакал...

  19 августа 1991 года. Москва. Кузьминский лесопарк. Восемь часов одиннадцать минут.

  'А это что, неужели Клодт?'

  'И не сомневайтесь, товарищ... Павлов? Самый настоящий! Повторение фигур с Аничкового моста...'

  Теперь БЫВШИЙ лаборант уже никоим образом не походил на худенького, изможденного, ветхого старичка с красными, как у кролика глазами тихого хронического пьяницы...

  Многолетняя маска, за долгие-долгие годы, казалось, навечно вросшая в лицо- прямо на глазах сползала клочьями...

  Худоба обернулась юношеской стройностью, откуда-то проглянула офицерская осанка, в водянистых голубых глазах вдруг появился лёд стального, невыносимого для человеческого глаза , холодного блеска.

  Теперь - когдатошний пенсионер, из милости, как дворняжка, прижившийся у институтской столовой- почти мгновенно, каким-то чудовищным колдовством, стал вдруг походить на поджарого , невысокого добермана, обученного убивать не задумываясь, легко и просто.

  'Эй, Заспанов, старый хрен! Ты куда это заковылял?'- неряшливый , с нависающим толстым пузом над засаленным брючным ремнём, которое выпирало из-под накрахмаленного халата - короче, 'майонез' самого демократического вида, того, который воспевали Стругацкие, ухватил было старичка за плечо и осёкся...

  Сержант ГБ Заспанов (впрочем, на армейские деньги- всё-таки лейтенант) , полуобернувшись, молча чуть приподнял уголки рта, на самую малость приоткрыв стальной проблеск волчьих клыков...

  'Э-эээ... из-з-звинит-те... товарищ... обознался... Вы так на нашего лаборанта похожи...'

  'Мало ли кто на кого похож. Вот мне , например, говорили, что я похож на самого Берию. Ха. Ха. Ха.'

  На синих брюках 'майонеза' стало стремительно расширяться влажное пятно...

  19 августа 1991 года. Москва. Кузьминский лесопарк. Конный двор. Восемь часов тринадцать минут.

  После взаимного обмена (в общем, никому не нужными, но порядок есть порядок) паролями:

  'Докладываю. Имею боевую задачу- осуществлять контроль за сохранностью трёх объектов хранения.

  Закладка один. Оснащение Первого лица, пол мужской.

  Закладка два. Оснащение оперчекистской группы в составе одиннадцати бойцов.

  Закладка три. Специальные средства.

  Все единицы хранения находятся в штатном составе, согласно описи, за вычетом естественного износа.

  Запасы с ограниченным сроком хранения восстанавливались по мере списания... собачек я кормил старыми консервами, никто не подох!

  Так что можно приступать...есть!

  Вот, товарищ Павлов... паспорт гражданина СССР, с пропиской, московской- да здесь же, в Капотне ... фотокарточку сейчас сделаем! Улыбнитесь... будет готово где-то через часик - проявить, закрепить, промыть, просушить, печать поставить...

  Военный и профсоюзный билет.

  Удостоверения личности - МВД и КГБ. Подлинные. У нас тут станция метро 'Ждановская'- конечная. А не надо было напиваться до скотского состояния...

  Сберегательная книжка на предъявителя.

  Аккредитивы.

  Наличные деньги- советские рубли, эх, обесцениваются прямо на глазах, так и я тут долларов северо-американских наменял, ничего?

  Драгметаллы- слитки по пятьдесят, двести и пятьсот граммов, 'шоколадки'...

  Монеты царской чеканки.

  Теперь одежда... я тут гардеробчик обновлял раз в пять лет... ничего? Всё тут по заказанному размерчику, ботиночки, рубашечка... мда, исхудали Вы... ничего, у меня тут машинка- враз подгоню...

  Тут- запасы продуктов, всякое разное - НР, компас, бинокль Б-8, МСЛ, рюкзак, фляга, 'Вальтер' ППК, ещё 'Вальтер', АПС, ещё АПС... а как же? Но это в другой закладке... там у меня и СВД есть, и АК-47...слушаюсь.

  Спецхранение? В полном порядке. Можно хернуть ипритом... есть отставить. А можно тогда хернуть люизитом? Эх... есть отставить...

  А вот- папочка... я сюда вырезки клеил, каждый год. по месяцам...потому как инструкция!'

  19 августа 1991 года. Москва. Кузьминский лесопарк. Конный двор. Девять часов двадцать пять минут.

  'Спецкомитет?'

  'Ликвидирован'

 'Управление Советской собственностью за границей?'

  'Ликвидировано'

  'Госконтроль?'

  'Ликвидирован'

  'Госрезерв?'

  'Ликвидирован'

  'Особстрой?'

  'Ливидирован.'

  Берия потёр виски... я задаю неправильные вопросы. Поэтому получаю неправильные ответы...

  'Кто... кто-нибудь остался?'

  'Никого не осталось. Никого... разве что?'

  И старый оперативник - с детской надеждой на чудо- посмотрел на Лаврентия Павловича...

  'Разве что...'

  19 августа 1991 года. Москва. Улица Давыдковская, двор дома номер 13. Стол для доминошников. После одиннадцати часов утра.

  'Ах гады, ах гады... подлецы, что делают, что делают...ведь это же провокация! Что, Мишка? Да небось, сам всё и затеял, выхухоль пятнистая...'

  'Дядь Боря, ты смотри...'

  'Всю жизнь смотрел! И сейчас не ослеп. Такси, что ли? Так я его сразу срисовал... небось! Это не оперативная, вряд ли за мной ... да и кому я, старый, нужен?!'

  Пенсионер Борис Иванович Краснопевцев, генерал-лейтенант в отставке,уроженец есенинских Спасс-Клёпиков, когда-то окончивший в них же техникум связи, когда - то возглавлял самую тихую и незаметную службу из личных спецслужб Сталина...

  Книжная экспедиция при ЦК КПСС.

  Книжки доставляли по списку рассылки...

  И ещё руководили надёжно спрятанной в мирнейшем Министерстве Связи Управлением фельдегерской службы...

  Во время ядерной войны эта служба должна была доставлять пакеты... только и всего. Во что бы то ни стало...

  Поэтому брали в неё очень своеобразных людей- отмороженных на всю голову- способных ради дела пройти через эпицентр ядерного взрыва :'Ничого не шкода, ни коня , ни рода. Только б дотягнуться, а на смерть начхать...'