Читаем без скачивания Эфиррия (СИ) - Лебедева Василина

Эвелине хотелось большего, нежели целомудренные объятия любимого, но пока приходилось довольствоваться лишь этим.

От установленного на специальную стойку эфирограмма начала расползаться туманная дымка, наливаясь чернотой, заклубилась, собираясь в одной точке и наконец, сформировалась в маленькую тучку. В дымке засверкали разноцветные, крохотные молнии, переплетаясь, связываясь в рисунок, который начал двигаться. Сначала изображение было размытым, но искорок становилось больше, придавая картинке чёткости.

— Это королевство Рахашад? — чуть подавшись вперёд, выдохнула Эвелина.

— Милая, не королевство, а шахтанат, — напомнил Кристэн и, пользуясь моментом, что мать отвлечена, опустил руку с талии жены ниже. Прошёлся ладонью по бедру, заводя руку назад, огладил верхнюю часть женской попки, отчего любимая замерла и задышала чаще. Понимая, что матушка может понять причину поведения невестки, со вздохом отстранился, устремляя взгляд на то, что демонстрировал им эфирограмм.

— Конечно, — донёсся до Эвелины голос свекрови: — у них же правители именуют себя — шахи! — осуждающе закончила трэя Бенедикта.

А Эвелине было не до её язвительного намёка на образование невестки, ни до картинок. Она замерла и ловила каждое касание любимого. От возбуждения, прокатившегося по телу огненной волной, пришлось сжать ноги. Но, к сожалению, муж быстро отодвинулся, поясняя:

— Ты права, матушка. Шахи. И устои жизни у них сильно отличаются от наших.

Эвелина всё же отвлеклась на чудные картинки, где увидела прекрасные дворцы, со странными круглыми куполами. Здания были не серые, из камня, как в их стране, а песочного, тёплого цвета и украшены глянцевой росписью. Деревья не похожи на деревья — высокие палки без веток и вверх увенчан пышной розеткой длинных, узких листьев.

— Пальмы, — прошептала, повторяя за пояснением мужа, и улыбнулась, рассматривая бородатых мужчин, одетых в диковинную одежду.

— А почему на улицах не видно женщин? — спросила трэя Бенедикта.

— Вы просто не узнаёте их, — усмехнулся Кристэн. — Обратите внимание на фигуры в чёрном. Женщинам в шахтанатах нельзя показывать своё лицо. Только муж, дети и самые близкие родственники видят их без этой накидки.

— Они всегда ходят, прикрывшись этим мешком? — удивилась мать Кристэна и сын, усмехнувшись, подтвердил:

— На улицах — да. И кстати — они не покидают пределы поместий без мужского сопровождения. Также не могут выйти и свободно отправиться за покупками без разрешения мужа или отца.

— Какое варварство! — воскликнула свекровь, и Эвелина согласно кивнула:

— Действительно.

— Их религия и законы также сильно отличаются от наших. Но что интересно — в их землях практически не возникают разломы с проникновением смертоносного эфира. Этот случай, на ликвидацию которого отправили нашу группу, очень редкий. С чем это связано — никто не знает.

— Разломы ведь чаще всего образуются в лесных и горных местностях, — повернулась к мужу Эвелина. — А там есть горы?

— Есть, но не такие высокие. В основном пустыня и степи. Но на хладном континенте тоже пустыня, а разломы там возникают регулярно. Учёные пытаются выяснить — не связано ли это с высокой температурой климата.

— А как же женщины в такую жару ходят в этих накидках? — перевела тему трэя Бенедикта. — Как же они в них не сварились?

— Адаптация организма. Нам было очень непросто там работать, а вот местные не так остро ощущают зной…

Эвелина молча слушала вопросы и ответы и с изумлением рассматривала движущиеся картинки.

За окнами уже давно стемнело, когда, выпросив у сына пластинки с записью, трэя Бенедикта, наконец, откланялась, и стоило ей выйти за порог гостиной, Кристэн повернулся к любимой:

— Я соскучился, — выдохнул, рывком притягивая жену к себе.

Глава 3

— Иди ко мне, — хрипло позвал Кристэн, захватывая ладошку жены в плен и притягивая её к себе.

Эвелина и не думала сопротивляться. Она сама кинулась в объятия любимого, обхватила ладонями его лицо и со словами: «Как же я по тебе скучала!» — прильнула к губам мужа. Поцелуй, дикий, страстный, обжигающий, захватил обоих. Кристэн уловив краем сознания мысль, что ещё немного, и он возьмёт жену прямо на этой же софе, отстранился.

Тяжело дыша, окинул любимую пылающим взглядом, рывком поднялся и, подхватив её на руки, направился из гостиной.

Ещё пару лет назад Эвелина с ума бы сошла от стыда при мысли, что подобную картину увидят слуги, что будут шептаться и обсуждать её крайне развратное поведение, но не сейчас. Она, прикусив губу, прижалась к мужу и положила голову на грудь любимого. Ей так хотелось потянуться и прижаться губами к шее Кристэна, туда, где пульсирует венка, осыпать поцелуями его лицо.

Распахнув дверь своей спальни ногой, Кристэн понёс Эвелину не к кровати, а в сторону гардеробной, где и поставил её на ноги. Вскинув на любимого удивлённый взгляд, она непонимающе спросила:

— Крис? Что…

— У меня есть подарок. Даже не знаю, для кого он больше. Зайди в гардеробную, увидишь.

Сглотнув и опалив мужа жаждущим взглядом, кивнула, развернулась и услышала:

— Этот наряд одевается на обнажённое тело.

— Хорошо, — хрипло вытолкнув, мгновенно скрылась за дверями.

— Благостный эфир, — процедил Кристэн, запрокинув голову: — дай мне сил.

Желание бурлило в крови, в паху всё пульсировало, но он всю поездку мечтал увидеть на любимой купленный наряд и ради этого готов был потерпеть, ну а потом…

Протяжно выдохнув, устремился к бару. Рывком достал пузатую бутылку, плеснул в бокал янтарной жидкости и выпил её залпом. Налил ещё и уже спокойнее прошёл к креслу.

В это время пунцовая как весенний мак Эвелина обнажилась и рассматривала наряд из тончайшей ткани. Сердце стучало как у зайца, от волнения потряхивало и дрожали руки, когда она надевала лёгкую короткую рубашечку, понимая, что та не только не скрывает ничего, а наоборот, подчёркивает грудь. А уж про нижнюю часть наряда и говорить было нечего.

Хихикнув от мысли, что сказала бы про подобное свекровь, распустила волосы. Расчесав пальцами кудри, откинула их за спину и пару раз протяжно выдохнув, решительно покинула гардеробную.

Первые шаги дались с огромным трудом. Эвелина завороженно всматривалась в потемневшие, штормовые глаза мужа, который как хищник следил за каждым её движением. Ноги от волнения подкашивались и, боясь свалиться, она остановилась в центре комнаты.

Кристэн нетерпеливо посматривал на дверь гардеробной и, когда та едва слышно скрипнула, затаил дыхание, а потом и вовсе забыл, как дышать.

Его любимая в прозрачном наряде дивным видением приближалась к нему. Словно фея из самых развратных фантазий. Прозрачная короткая кофточка подчёркивала небольшую, упругую грудь, а возбуждённые кончики сосков, натягивая ткань, сводили с ума от желания втянуть их в рот.

На талии тонким переливом позвякивал пояс из сотни крохотных золотых монет. Кристэн сглотнув, прошёлся тяжёлым взглядом по бёдрам, ногам жены, прикрытых прозрачной тканью юбки с высокими разрезами. От каждого шага любимой юбка расходилась, оголяя то одну, то другую ногу. Взгляд сам собой скользнул к развилочке, прикипая к гладкому, манящему холмику, метнулся вверх к груди, поднялся выше впиваясь в глаза любимой.

Эвелина застыла, сжав ладони в кулачки. Сомнение в себе, в своей внешности, начало перехлёстывать возбуждение, и она не знала — что делать дальше, нравится ли она в таком наряде мужу, любуется ли он или недоволен. Кристэн застыл в кресле, удерживая бокал и чёрным, как сама бездна взглядом медленно рассматривал её облик, при этом тщательно скрывал эмоции. Не выдержав вязкой тишины, Эвелина тихо позвала:

— Крис?

— Повернись, — резко, обрывисто приказал Кристэн, добавив: — Медленно.

Девушка, тяжело дыша, повернулась к мужу спиной, а он в этот момент стиснул зубы. Не удержался — немного, но подался корпусом вперёд, распоряжаясь: