Читаем без скачивания Призраки оставляют следы - Вячеслав Павлович Белоусов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прокурор запустил пятерню в шевелюру, поджал губы, поморщился:
– Ребята, вы, догадываюсь, на своей машине приехали?
– На улице поджидает, – ответил Аркадий.
– Довезёте до милиции.
III
Бобров отсутствовал недолго, а когда вышел из дома, в крепко сложенном мужчине в форменной фуражке, тёмно-синем мундире с золотыми пуговицами и зелёными лампасами с трудом узнавался недавний «матрос».
– Кто за рулём? – не доходя, спросил прокурор.
– Я! – невольно вытянулся в струнку Аркадий.
– Тогда вперёд и с песней! – скомандовал Бобров, но замер, только теперь приметив жавшуюся к Даниле девушку:
– А вас, простите, как звать-величать?
– Валя… – растерялась Очаровашка и совсем спряталась за мужа под суровым прокурорским оком.
– Извините, отчество?
– Можно Валентина… – совсем потерялась та. – Николаевна…
– Вам, милая Валюша, придётся остаться здесь. Варя! – властно позвал он жену. – Позаботься. Мы скоро.
Бобров резко развернулся и широко зашагал к воротам, через сад на улицу, будто зная, где их поджидает автомобиль. Друзья бросились вслед. На обочине дороги у автомобиля маячила одинокая фигурка.
– Ванька, ты что тут делаешь? – окликнул мальчугана прокурор. – Мать обыскалась, вечер на дворе, а он вот где прохлаждается! А ну беги домой!
– Дядя Маркел, – заканючил тот и прижался к Аркадию, – меня прокатить обещали…
– До милиции довезём, Маркел Тарасович? – заступился за мальчишку Аркадий и даже плащом его прикрыл от строго взгляда.
– Везде поспевает, малёк, – Бобров махнул рукой, его больше интересовала автомашина, которую он начал разглядывать с нескрываемым удивлением, погладил понравившиеся фары, дёрнул верх кабриолета, пытаясь открыть, пнул колёса ногой и обернулся к Аркадию. – Это что за рыба? Ничего подобного не видал.
– Не рыба, а птица, товарищ майор, – снова вытянулся Аркадий и начал пространную лекцию. – Получив крылатое имя «эмка», это чудо, кстати, одна из первых моделей горьковского завода…
– Ты мне лекций не читай, – оборвал его Бобров. – Ещё с фараонов начни. Машина им ровесница?
И он хмыкнул, но видно было – лукавил прокурор, его, в прошлом шофёрскую душу, заела красивая реликвия, негаданно-нежданно очутившаяся в этой глуши. Автомобили были известной страстью бывшего моряка, занимали прочное третье место в его душе, где первое навек принадлежало морю, а второе – его несравненной жене Варваре свет Афанасьевне.
– Открою секрет, – не обиделся Аркадий насчёт возраста машины. – Помогали её собирать американцы. Кое-что срисовали с «форда».
– Поэтому и дожила до наших дней, – покивал Бобров.
– Позвольте, а полуторка? – тут же возмутился бескорыстный защитник отечественного автомобилестроения.
– Проверим на ход, – прервал закипавший спор Бобров и уселся на сиденье рядом с водителем.
Экипаж, включая Ваньку, гораздо ранее успел занять места сзади.
– А вы что же, Маркел Тарасович, по морям ходили? – заведя мотор, спросил Аркадий.
– Служил, – коротко оборвал его прокурор. – Гони. Посмотрим твою птицу в полёте.
Стреляя выхлопными газами, словно автоматной очередью, пришпоренный опытной рукой автомобиль не подвёл возничего и резво рванул с места.
– Ничего, ход держит, – одобрил Бобров.
– И рулю послушна. Как хорошая жена мужу, – поддакнул Аркадий.
– Сам собирал? – окинув его уважительным взглядом, поинтересовался Бобров.
– От деда осталось наследство. Тот этим хобби страдал.
– Чем?
– Увлекался машинами.
– Ну-ну…
– Движок, ходовую с ним перебрали по винтику. Рессоры отковали на заводе. До сих пор не подводили, хотя дороги у нас!..
– Милиция в городе не останавливает?
– Поначалу было, а как прокатил, честь отдают.
Разговаривая, Бобров не забывал указывать Аркадию направление. Возле кирпичного двухэтажного здания с развевающимся красным флагом и многочисленными щитами типа: «Внимание, розыск!», «Наши будни», «Жить на свободе лучше неволи» и т. д. прокурор скомандовал остановку. С опозданием к машине выбежал седеющий капитан милиции, перепоясанный кожаной портупеей и при кобуре на боку. Уважительно припечатав ладонь к козырьку фуражки, он приветствовал прокурора.
– Что за стрельба, Спиридоныч? – пожал ему руку Бобров.
– Топор из тюряги сбежал, Маркел Тарасович, – поджал губы тот и сделал виноватое лицо, будто по его оплошности всё и случилось.
– Из колонии!
– Совершил побег…
– Да что же это творится!
– Нажрался самогонки и поднял пальбу.
– Ни с того ни с сего?
– Начальник райотдела сам выехал на задержание. А тот стрелять начал.
– Вот дурак! Никого не задел?
– Пока без жертв.
– А Каримов зачем попёрся? Чапаевские лавры покоя не дают?
– Наши поначалу без оружия поехали. Но он пальбу открыл, они назад примчались, вот подполковник сам и…
– Пять лет дали сопляку! И за это столько же добавят! – сокрушался Бобров. – Ах, Топор, Топор! Отец не дотянет теперь, не дождётся.
– Кабы не пристрелили…
– Это что ж?
– Каримов приказал автоматы взять…
– Вот вояки! – Бобров схватился за голову. – Мне бы туда поспеть! Машина есть, Спиридоныч?
– Товарищ прокурор, – тронул за рукав Боброва Аркадий. – Вы про нас забыли. Мы быстрее домчим.
И автомобиль взревел, дрожа нутром в нетерпении, готовый выполнить любую команду.
– Ну, давай! – махнул рукой прокурор.
IV
– Тут недалеко, – успокаивал попутчиков Бобров. – Несколько лет назад этот мальчишка под суд угодил. Лихой малый, за что и прозвище заслужил. Топор, подумать только!
– Бывает, – поддержал Аркадий, прокурор ему откровенно нравился.
– Пацанва его любила. Вон, Ванька, шпанёнок, к нему сильно привязан был. Мать жаловалась. Помнишь Топора, Иван? – Бобров обернулся к мальчугану, ловящему каждое его слово. – Забыл я опять тебя высадить. Ну ничего, сейчас доедем, погоню к матери.
– А вы, значит, знакомы? – подивился Аркадий. – Вас здесь, Маркел Тарасович, наверное, каждая шавка… – и осёкся пристыженный, – извините.
– Чего там, – не моргнул Бобров, поправив сбившуюся на затылок фуражку. – Каждая собака! А как иначе? Какой ты тогда прокурор? А Ванькина мать у меня работает. Курьером. Так что мы давние друзья. Всей прокуратурой над ним шефствуем. Скоро в школу вот.
– Через год, – подсказал Ванька из-за спины.
– И не заметишь.
Солнце между тем успело закатиться за крыши домишек, и автомобиль, сбавив скорость, колесил по темнеющим пустым улочкам.
– Васька Топорков голубятником славился, – продолжал Бобров. – Пацанва к нему липла. Мужики и те за голубями бегали, совет какой или помощь. Голуби это!..
И Бобров сверкнул глазами, замолчал, подыскивая слово.
– И вы, дядя Маркел… – подал голос мальчуган сзади.
– Чего?
– И вы…
– Чего я? – прикрикнул на мальчишку Бобров. – Беззаботным был Топорков вот и вляпался в серьёзную историю. При аресте я его допрашивал. Слова не добился. Единственное твердит, судите быстрее. Спрашиваю, как так? А он мне – как она говорит, так, значит, всё и было. А она – дочка большого человека. Потерпевшая-то…
Бобров завозился со своей фуражкой, она явно мешала ему, постоянно упиралась в крышу салона и, вскидывая голову, он надвигал козырёк на нос. Не шёл к его добродушной физиономии жёсткий форменный
