Читаем без скачивания Проклятое наследство - Татьяна Корсакова

– Не надо рассказывать. Все, что есть на острове, мною построено.

– Значит, вы сами все прекрасно понимаете и, надеюсь, – Пилипейко поежился, – сумеете быть полезным.

– Кому, позвольте полюбопытствовать?

– Матрене Павловне, наследнице.

– Единственной?

Пилипейко посмотрел на Августа поверх очков внимательным взглядом. Цвет глаз у него оказался невыразительный, блекло-серый.

– Не об том вы заботитесь, мастер Берг, – сказал он и не удержался-таки, обернулся. Албасты к тому времени уже исчезла, оставила вместо себя кошку. – Вам заботиться надобно об том, чтобы Матрена Павловна не сочла ваше присутствие на острове неуместным. А решение ее во многом будет зависеть от того, как я вас представлю.

Тем временем кошка, и без того имевшая скверный характер, и вовсе распоясалась, без единого звука вцепилась когтями в ногу поверенного. Остроту ее когтей Август уже изведал на собственной шкуре и взвывшему от боли Пилипейко даже слегка посочувствовал, бросился на помощь со всем усердием, попытался вызволить гостя от кошачьих объятий, но, видно, перестарался, крик Пилипейко сделался еще громче, еще отчаяннее. Наконец у них получилось, кошка безмолвной тенью юркнула под лежак и там затаилась, только глазюки зыркали недобро.

– Что за тварь тут у вас?.. – Пилипейко поддернул штанину, носовым платком принялся вытирать в кровь разодранную ногу.

– Тварь и есть, – искренне согласился с ним Август. – Самая настоящая тварь. Меня давеча тоже… – Он задрал рубаху, демонстрируя следы от кошачьих когтей.

– На живодерню… шкуру содрать… – прошипел Пилипейко и одернул штанину. Вид у него был такой, что стало ясно: его б воля – Берг бы тоже оказался на живодерне, вслед за кошкой.

– Вас, господин поверенный, надо думать, следует проводить в замок? – самым невинным тоном спросил Август, носком ботинка отпихивая тянущийся к Пилипейко кончик седой косы. Значит, не ушла албасты, видела, как обижают ее любимицу. Ну-ну…

– Проводите. Уж будьте так любезны! – Настроение Пилипейко испортилось окончательно, и вся его недавняя любезность исчезла без следа. – Я должен осмотреться, своими собственными глазами убедиться… – В чем убедиться, договаривать не стал, развернулся на каблуках и, не дожидаясь Августа, вышел из башни.

…А химера и в самом деле проснулась! Август почувствовал это сразу, как только увидел очертания замка. Еще не пришла окончательно в себя, но из сетей сна уже почти выпуталась. Кроме этого чувствовал он и еще кое-что – голод, от химеры исходящий. Голод и нетерпение. Заныло сердце, и впервые за многие годы Август Берг подумал, что уже немолод, что в глазах посторонних, таких вот, как Пилипейко, выглядит немощным стариком. В этот момент он и чувствовал себя стариком, несчастным отцом, породившим на свет божий чудовище и неспособным чудовище это разлюбить.

Пилипейко же смотрел на замок с выражением одновременно раздраженным и задумчивым. Наверное, просчитывал, удастся ли поместье продать. Не удастся! Это Август знал наверняка. Остров сам выбирает себе и хозяев, и жертв. Так уж тут повелось. А что хозяева могут в любой момент стать жертвами… Так силой на Стражевой Камень никого не тащат, все приплывают добровольно. Или думают, что добровольно.

А замок почти не изменился, разве что стал еще мрачнее, еще чернее. Разве что кусты, высаженные перед его парадным входом, одичали, некогда великолепные клумбы поросли бурьяном, а саженцы деревьев вымахали до неба. Двери замка были закрыты, и Август направился в обход, к черному ходу. Здесь, со стороны озера, изменения, произошедшие с замком, были практически незаметны. Картину, оставшуюся в памяти, омрачали лишь почерневшие от времени и сырости, кое-где сгнившие доски пристани. Восточная башня по-прежнему нависала над черной, с серебряным проблеском водой, а каменные горгульи сонно всматривались в свои отражения, делая вид, что им нет никакого дела до людей. Дело было, Август чувствовал это шкурой. Замок следил за чужаками не только глазами горгулий, но и провалами давно немытых окон. Впрочем, следил не только замок.

– Григорий, выходи! – позвал Август. – Я же знаю, ты нас видишь! Выходи, кому говорю!

Ждать пришлось долго, Август уже подумал было, что Гришки в замке нет, как дверь черного хода с пронзительным скрипом приоткрылась. В появившуюся щель протиснулось крупное косматое существо. Юродивого в этом существе Август признал лишь по рыжим, с изрядной долей седины волосам. Подумалось вдруг, что сам он, безотлучно находясь на острове, совсем не проявлял интереса ни к замку, ни к поселившемуся в нем Гришке. Такой вот никудышный из него получился хранитель.

А юродивый тем временем подходил к ним коротким, семенящим шагом. На Августа он смотрел с радостью, на поверенного Пилипейко с неприязнью.

– Ну, как ты тут, мил-человек? – Август с опаской похлопал Гришку по плечу. – Затосковал, поди? А я вот привел… – Он указал подбородком на поверенного. – Человека, новым хозяином присланного.

– Хозяйкой, – поправил Пилипейко и отступил на шаг, спрятался за спиной Августа.

– Он проснулся, – сказал Гришка и посмотрел на свою обмотанную грязными тряпками руку. – Последнее-то время он плохо спал, тревожно, а теперь вот совсем…

– С рукой что у тебя, Григорий? – спросил Август, уже заранее зная ответ.

– Поранился. – Гришка равнодушно пожал плечами. – Крови много было, пахло дурно. А ему понравилось, он, как кровь почуял, так и заворочался.

– Что он говорит, этот ваш ненормальный? – На Гришку Пилипейко старался не смотреть и обращался исключительно к Августу.

– Он говорит, что от пролитой крови замок проснулся.

– Замок?..

– Это необычный остров, и все постройки на нем тоже очень особенные. Уж можете мне поверить.

– Да я уже понял, что тут у вас все с придурью! – Пилипейко по большой дуге обошел Гришку, направился к двери черного хода. – Мне сейчас важно убедиться, что с имуществом все в порядке.

– С каким имуществом? – притворно удивился Август. – Помнится, семнадцать лет назад все ценное из дома вывезли. Вот ваша Матрена Павловна, надо полагать, и вывезла.

– Матрена Павловна тогда была на сносях и в авантюры с наследством не вмешивалась.

– Ну, значит, кто-то из других наследников вывез. – Август старался идти быстро, чтобы не отстать от поверенного. – Помнится, народ разный тогда на остров приплывал. Домом тоже, кажется, интересовались, да я не вникал, мне без надобности.

– Вот и плохо, что вам все без надобности! – сказал Пилипейко сварливо и нырнул в темный проем двери. – Всем все без надобности, а мне теперь как прикажете быть?

– Да откуда ж мне знать, как вам теперь быть? – Август сделал глубокий вдох и вошел в дом. Гришка остался верным псом сторожить снаружи. – Как-нибудь да решится все…