Читаем без скачивания Эра Зигмара: Омнибус - Дэвид Гаймер

Повсюду вокруг брызжущего искрами костра другие кровавые налетчики тяжело поднимались на ноги. Приближалась ночь, и по земле ползли длинные рваные тени. Температура быстро опускалась, и он уже чувствовал сквозь пластины брони укусы холода. Всего их было пятьдесят — большая охотничья стая. Чтобы оставаться сильными и поджарыми, они должны были схватить всех замеченных смертных, конечно, кроме тех, кто сможет избежать пиршества, кому будет позволено присоединиться к ним.

Налетчики не были слабоумными дикарями, и для любящих жизнь всегда оставался выход. Цена была простой — присоединись к оргиям поглощения, научись ценить дрожащие жиры человеческого тела, поглоти их, смакуя во рту, изрыгая хвалу Повелителю Битв.

Ракх сделал свой выбор давным-давно. Иногда он вспоминал те первые ночи, когда ему хотелось блевануть, когда он заставлял себя погрузиться в беспокойный сон, скрывая ужас, который сделал бы его жалкой добычей.

Теперь при мысли об этом он усмехался. Как всё изменилось. Он начал наслаждаться тканями, хрустящей кожей, сорванной с мускулов, почками, жилами и вырванными из органов сосудами… Ракх продолжал жевать, ворочая плоть между обитых железом зубов.

Слейкх выпрямился и втянул ночной воздух ноздрями. Красные глаза вожака стаи расширились, когда он всмотрелся во тьму. Затем он зашипел, и его волчье лицо скривилось в усмешке.

— Запах ещё уловим, — прошептал он, протянув руку к окровавленному топорищу. — Туда.

Остальные подтягивались ближе, беря крючья, цепи, топоры. Их орудие было сделанным кое-как, но кто, кроме владык Медной Твердыни повелевал кузницами, которые изготавливали для них все необходимое? Кровавые налетчики были падальщиками, хищными зверями, кружившими в полумраке вокруг костров. Они брали всё что могли украсть или сделать в пустошах, и этого было достаточно чтобы крушить плоть и рвать мускулы.

— За мной, — приказал Слейкх, побежав вприсядку навстречу ночи.

Ракх бросился за ним, как и остальные. Охота началась вновь.

Акши — так называлось это царство, пусть этого и не знал никто, кроме его самых могущественных обитателей. Здесь, на Серном Полуострове, кости земли перековывались в огне, под её скалистой поверхностью бурлили и кипели древние литейные. До эпох разрушения эта земля кишела жизнью, которую наполняли силой течения волшебства, идущие по горам и ущельям.

Теперь эти времена были забыты — непрестанное нашествие проклятых армий вычеркнуло их из истории. Не стало ни городов, ни королевств Акши — всё поглотила топь пролитого ихора. На их месте возникли новые твердыни — храмы насилия, одетые в бронзу и окованные медью, где кровь бурлила вокруг железных тронов. По воле жестоких богов убийства продолжались даже тогда, когда исполнились все возможные мечты о завоеваниях. Погибшим не было числа, но, по правде сказать, они были счастливчиками, ведь они умерли рано и не увидели, во что превратился их мир.

В Акши остались лишь Владыки Разрушения — смертные чемпионы Пантеона, рыщущие по осквернённой ими земле в надежде найти что-то, что можно убить. После уничтожения всего возможного сопротивления они обратились друг на друга, огромные орды сходились вместе в бесконечной резне. В ней могли прожить долго лишь Одарённые — благословенные демонической силой или наделённые губительными орудиями. Тёмная магия кружила и бурлила на заваленных костями пустошах, питая бесконечную резню и раздувая распри, благодаря которым гудели наковальни и сверкали кузницы.

Не столь возвышенным людям осталась лишь полужизнь, цепляющаяся за край бездны забвения. Всё ещё рождались дети, и потому род людской продолжал жить, но они становились лишь добычей, рабами или жертвами избранных победоносных Тёмных Богов. Лишь удача могла позволить прожить дольше двадцати лет, а до трёх десятков дотягивали чудом. В конце концов, жизнь в аду была короткой. Здесь не было мудрецов, князей, чародеев и жрецов, им не было место в отчаянной, яростной и безнадёжной борьбе за возможность сделать ещё один вдох, услышать ещё один удар своего сердца и увидеть ещё один омрачённый восход, пока поток убийств не захлёстывал с головой.

Несмотря на все рассказанные истории, племя Кальи не отличалось от тысяч остальных, чей свет тлел, а потом его давили. Они бежали от отчаяния, а не от надежды. Выбирать они могли лишь способ смерти, желая чистый конец без страданий.

Калья ускоряла шаг, чувствуя, как её дыхание становится хриплым, но знала, что стоит сбиться — и придёт конец. Сван держался за ней, а остальные тяжело бежали следом, спотыкаясь по нервной и разбитой земле.

С широкого Серного Полуострова они добрались до южной окраины Пламенной Дельты, и земля под их ногами раскололась. Появились расщелины — некоторые застывшие и сухие, а другие мерцающие от открывшегося подземного огня. Клубы сернистого пара бурлили над расколотой землёй, кружа вокруг кустов растений с железными шипами.

Здесь было сложно искать путь — можно было спуститься по широкой лощине и выйти на расколотый утёс или же пройти по плоским плитам, а выйти к озёрам кипящей лавы. Всюду воняло, жар словно когтями вцеплялся в них, отчего было тяжело даже дышать.

— Это место убьёт нас быстрее, чем они… — прошептал Ренек, ковыляя и спотыкаясь из-за глубокой раны в левом бедре, оставленной шипами.

— Молись, чтобы это так и было… — прошептала Калья, бегущая вперёд, не медля, чтобы дождаться других. Возможно, что в эту ночь крововорам хватит отставших, поэтому стоило держаться впереди.

И вот они добрались до длинной извилистой теснины. Чем дальше шли люди-жертвы, тем выше вздымались стены. Вскоре края стали отвесными и покрытыми шипастыми кустами, так что взобраться было невозможно, им оставалось только идти вперед в надежде, что путь не закончится очередным тупиком.

Продолжая бежать, они услышали позади глухой перестук шагов. Узкое ущелье усиливало звуки погони, напоминая племени о том, каким ничтожным стал разрыв между охотниками и добычей. Они передвигали ноги молча и мрачно, пригнув головы, пытаясь не замечать жара в груди…

Калья первой добралась до конца ущелья, где стены сходились так близко, что на мгновение показалось, что там не пройти, но он остались на расстоянии ширины человека в обхват, оставив узкую брешь, через которую она могла протиснуться.

Женщина проползла вперёд, чувствуя, как её рваная одежда цепляется за горячие камни. Трещина тянулась вперёд почти на двадцать метров, с каждым шагом скала под ногами становилась жарче и маслянистей. Вскоре Калья оказалось почти в полной темноте, от нависших повсюду скал ей хотелось кричать. А затем проход внезапно открылся вновь. Она вышла на узкий каменный выступ, над которым раскинулось красное небо, усеянное раздувшимися облаками, разрываемыми вспышками молний.