Читаем без скачивания Когда время штормит (СИ) - Августин Ангелов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В достаточно сильные шторма Самойлов попадал и раньше, а вот непонятное искрение и разноцветные вспышки в небе за тучами пугали его, потому что не походили ни на что из тех природных явлений, которые он когда-нибудь наблюдал. Там наверху за первой вспышкой багрового цвета последовала зеленая, тоже сопровождаемая ужасным грохотом. А следом за ней произошли еще три друг за другом: синяя, оранжевая и сиреневая. Они не казались какими-то локальными взрывами, а словно бы вспыхивало сразу все небо над слоем туч. И все это сопровождалось мощнейшими громовыми раскатами.
Лампочки на пультах и картинки на мониторах после первой вспышки мигнули, после второй мигнули еще раз. А после третьей взяли и погасли не только лампочки, но и прожектора. Ужас накатил на Самойлова, ведь он ясно осознал, что в один момент вырубилась вся электрика и электроника яхты. А двигательная установка сразу заглохла.
Глава 2
8-го октября 1957-го года эсминец проекта 56 с бортовым номером 472, носящий мистическое название «Вызывающий», вышел в Тихий океан из Владивостока. Ему надлежало прибыть в заданный квадрат на соединение с другими советскими кораблями для совместной отработки противодействия американской авианосной ударной группе. Корабль был совсем новым. Эсминец вступил в строй всего год назад и только недавно завершил все ходовые испытания и устранение заводских недоделок. А процесс слаживания экипажа и боевой учебы не прекращался с самого начала эксплуатации.
Командовал кораблем капитан второго ранга Павел Петрович Колесников. Несмотря на значительную высоту волн, захлестывающих нос корабля, и сильную качку, надев прорезиненный штормовой плащ, он вышел из рубки на крыло мостика и внимательно рассматривал в бинокль необычные разноцветные всполохи в небе по курсу. Таких он раньше никогда не видел, хотя и повидал за годы службы многое. Видел множество раз мощнейшие грозы, красивейшие полярные сияния, да и взрывов разного рода вместе с пожарами насмотрелся. Но то зрелище в небе, которое он сейчас наблюдал, не оставляло сомнений, что в атмосфере явление происходит весьма необычное. Не просто циклон с грозой, а нечто иное.
По старой флотской традиции Колесникова в экипаже все называли стариком. Но, в сущности, он, по сравнению с большинством членов экипажа, и выглядел стариком на самом деле. К сорока пяти годам седина покрыла всю его голову, обветренное лицо избороздили морщины, да еще и длинный шрам через всю правую щеку, оставшийся на память от осколка немецкого снаряда, портил внешность, придавая Колесникову какой-то зловещий вид, больше, наверное, свойственный какому-нибудь пирату, а не советскому морскому офицеру.
В сущности, приняв командование новым эсминцем, Колесников уже знал, что должность эта станет для него последней на флоте. Репутация правдоруба и человека, имеющего по всем вопросам свое собственное мнение, не всегда совпадающее с мнением высокого начальства, давно бы уже и вовсе загубила его карьеру, если бы не прошлые заслуги. Адмиралы все-таки помнили, что он прошел через три войны. Воевал сначала на Балтике с финнами, потом на Северном флоте с немцами, а уже оттуда был переведен на Тихоокеанский флот, поучаствовав еще и в войне с Японией в качестве командира сторожевика.
А потом принял Колесников участие в секретной операции противостояния американскому флоту в водах Кореи. Командуя минным заградителем, он успешно ставил мины, на которых подрывались американские корабли. Два ордена Красной Звезды и орден боевого Красного Знамени украшали его парадный китель, а медалей тоже имелось немало. И вот теперь Павлу Петровичу готовили почетную отставку, собирались присвоить звание капитана первого ранга и спровадить на пенсию. При новом руководстве СССР, которое возглавил товарищ Хрущев, уже вовсю шло сокращение армии и флота.
Еще Колесникова считали неуживчивым в личной жизни. Два развода для партийного человека дело почти немыслимое! Но, Колесников, казалось, плевать хотел на общественное мнение, приводя в свое оправдание железный довод: обе жены, чертовки, изменяли ему, пока он находился в море на службе Родине. Хотя за глаза, конечно, люди судачили, что раз личная жизнь у него не сложилась ни с первой женой, ни со второй, значит, точно есть в мужике какая-то червоточинка. Наверное, ведет себя, как тиран с женщинами, а, может, он и просто садист домашний. Ведь его сложный неуступчивый характер всем был известен, как в экипаже, так и на берегу.
Но, несмотря на все слухи, в экипаже эсминца его побаивался только молодняк. А люди постарше, грамотные специалисты, познавшие все аспекты военно-морской службы, видели в своем командире надежную опору и умного советчика по любым вопросам корабельной эксплуатации. Несмотря на свой внешний суровый вид, Колесников ни с кем из команды не был высокомерен, а, наоборот, старался проявлять понимание, относясь к своим подчиненным, скорее, как к детям, которых надо учить, передавая им свой собственный опыт. Павел Петрович понимал, что людей с большим боевым опытом на флоте остается с каждым годом все меньше, а угрозы для страны все не уменьшаются, что требует скорейшей передачи опыта прошлого поколения моряков следующему.
Ведь молодые парни, выросшие уже после войны, ни одного настоящего боя еще не видели, а только слышали о войне от отцов, читали о сражениях в книжках, да смотрели кино. А это все не то, конечно, что есть на самом деле. Боевая работа на корабле представляет собой, прежде всего, тяжелый и слаженный коллективный труд с четким распределением обязанностей, результаты которого зависят от подготовки и дисциплины в экипаже, что молодежь не всегда понимает. А коллектив на новом эсминце немаленький: двадцать офицеров и двести семьдесят матросов, старшин и мичманов.
И все те из них, кто находился на вахте, были немало обеспокоены, когда начался шторм, а аппаратура корабля стала барахлить. Компасы вращали стрелками невпопад, электрооборудование работало с перебоями, а радиолокатор показывал, что параллельным курсом на расстоянии не более тридцати кабельтовых идет довольно большой корабль, которого упорно не было видно, сколько не смотрел Павел Петрович в сильный бинокль в том направлении, наблюдая непонятные разноцветные вспышки и искрение в небе, не слишком похожие на обычную грозу. Не нравилось все это командиру эсминца, тем более, что полностью пропала радиосвязь, а там впереди находилась та самая точка рандеву с другими кораблями эскадры, которая значилась в учебно-боевом задании. «Испытывают какое-то новое оружие, что ли?» — задавал сам себе вопрос капитан, не
