Читаем без скачивания Горькие яблоки - Алексей Корепанов

Над гаражами висело яркое еще вечернее солнце, не скрытое больше пятиэтажным крупноблочным домом, в котором жила Ольга, и светило прямо в лицо.

А дом исчез. Остался только срез фундамента и разделенные перегородками клетушки индивидуальных подвалов без потолков, видимые сверху, с того места, где стоял остолбеневший Садовников. В подвалах лепились самодельные стеллажи, забитые банками с вареньями и соленьями, висели по стенам лыжи и санки, лежали какие-то клеенки, мешки и связки газет, стояли два полуразобранных мопеда и большая белая ванна. В боковой клетушке громоздился непонятный агрегат, и на табуреточке сидел полуголый мужчина в потрепанных спортивных штанах. Мужчина ошалело крутил головой, глядя в неожиданно открывшееся небо.

Садовников наконец вновь обрел способность управлять своим телом и тоже начал крутить головой. На скамейке разыгрывалась немая сцена из «Ревизора». Подростки продолжали стоять у кустов и непонятно смотрели на Садовникова. Подъезжавший к дому белый «Жигуленок» замер, растопырив открытые дверцы. На балконы соседней пятиэтажки начали выходить люди. К обнажившимся ячейкам подвалов тоже бежали люди. И только от столика, вкопанного в растрескавшуюся землю между домами, продолжал долетать стук домино и зычные возгласы: «Ты что, кум, на Берию работаешь? Азом его, азом, ешь твою двадцать!»

Садовников неуверенно двинулся вперед, дошел до того места, где только что была монолитная железобетонная крупноблочная стена, потыкал пустоту гладиолусами – и выронил букет в подвал, который уже заливало водой из торчащих в небо труб. Пустота была пустотой.

– Все, сворачиваемся, – подытожил Норман, разогнулся, захлопнул створки блока питания, поискал, куда поставить тестер, и поставил его на кресло Марка, а сам, перешагнув через раструбы дубль-фильтров, сел в кресло рядом.

Свободного места в кабине было все-таки маловато. Марк обогнул блок питания, выпуклый бок регенератора, аккуратно снял тестер с кресла и прислонил к панели контроля, и тоже получил возможность сесть.

– Не рановато ли? – спросил он. – Еще сутки до срока.

Норман изучал индикаторы на панели и ответил не сразу.

– Не рановато. У Анджея было трое суток. И потом, картина же здесь ясная. Пусто.

– Ясная картина, – повторил Марк и вздохнул. – Всем давно все ясно, только ничего непонятно.

Действительно, все было ясно. Дальняя поездка на вездеходе, предпринятая Марком накануне, не добавила ничего нового к общей картине. Еще один безлюдный город и шесть безлюдных поселков без книг, без картин, без кинопленки и магнитных записей. Только пустые здания. Только станки в заводских цехах. Только машинные залы электростанций. Только автомобили у обочин. Только склады с готовой продукцией.

– Знаешь, на что похож этот тотальный исход? – спросил Марк.

– На что? – рассеянно отозвался Норман, листая схемы.

– На похищение. Внезапное направленное воздействие, скажем, с орбиты, глубокий транс, затем эшелонами подходят космические баржи и без помех вывозят живой груз.

– А зачем?

– Что «зачем»?

– Вывозить живой груз?

– Н-ну, уж зачем-то.

– С таким же успехом можно предположить, дружище Марк, что людей извели тут же, на месте, не оставив следов.

– Возвращаю твой вопрос, дружище Норман: а зачем?

– То-то и оно. Мне все это еще нужно оч-чень хорошенько обдумать. Так что сворачиваемся, представим все материалы, а там будем все вместе головы ломать. А может и телезонды что-нибудь этакое нащупали, чего мы с тобой не разглядели.

– Буду проситься в следующий рейс.

– Я тоже. Думаю, не только мы с тобой будем проситься и одной «кадэпэшкой» здесь не обойтись.

– Еще бы! Целая цивилизация пропала без вести, не остров, не страна – планета! А может быть все-таки взаимное уничтожение? Какие-нибудь избирательно действующие дезинтеграторы живой материи?

– Давай пока не будем гадать, – сказал Норман и по локоть запустил руки в панель контроля. – Давай выберемся отсюда и поделимся информацией с нашими мудрейшими. Подай-ка тестер, что-то мне все не по душе сегодня. Не хватало еще застрять где-нибудь при переходе.

– Нет, ты только подумай, – продолжал Марк, передав тестер и тоже занявшись делом – проверкой дубль-фильтров. – Мы только наблюдаем, но никогда не вмешиваемся. Ни лиотянам не мешаем, ни медейцам, люсорианам тоже свои условия не диктуем. Да, мы, конечно, готовы вмешаться, если дело у кого-то дойдет до серьезных раздоров и кровопролития в крупных масштабах. Но в принципе мы за мир и дружбу и так далее. Так воспитаны, так научены, так живем. Вперед, бодрым шагом к всеобщему галактическому прогрессу. А что если есть и регрессоры? То бишь агрессоры. Развитой разум должен быть гуманен. Это по нашей гуманной же теории. А вдруг теория неточна или, скажем, есть исключения, которые, как известно, должны подтверждать любое приличное правило?

– Странные агрессоры! Планету оставили, а население куда, в рабство?

– А почему бы и нет?

– Это уже догадки, а мы ведь договорились гадать потом и всем вместе. Вернемся – и изложишь свои соображения. А я свои изложу. И гуманисты мы, сам знаешь, со страховкой.

– Ну да, конечно. Сфера обороны.

– И твой ксенопир. – Норман озабоченно забарабанил пальцами по панели. – Принеси, пожалуйста, штурм-преобразователь, тебе удобней. Тут что-то контакт барахлит.

Утром Садовников на работу не пошел. Позвонил из телефона-автомата и отпросился у шефа. Шеф уже все знал. Весь город знал. И о пятиэтажке, и об исчезновении трех вагонов с арбузами, отцепленных накануне от состава, пришедшего из Астрахани. И о трамвае. И о моторной лодке.

Накануне Садовников оставался на месте непонятного, дикого происшествия до тех пор, пока не расставили оцепление. Толпа росла и встревоженно гудела, на балконе соседней пятиэтажки кто-то кричал и плакал. Ошеломленно матерились сбежавшиеся доминошники. Двум пенсионеркам на скамейке стало плохо и их увезла «скорая помощь». Кроме «скорой помощи» прибыли две пожарные, три милицейских «уазика», еще одна «скорая», фургон медвытрезвителя, аварийные горгаза и водоканала и почему-то еще несуразный оранжевый грейдер. Примчались на «Волгах» руководители райкома партии и райисполкома, потом много каких-то других руководителей, потом – крытые брезентом «Уралы» с солдатами, еще четыре милицейских машины – и панике не дали распространиться. Перекрыли газ, забили заглушками водопроводные трубы, из которых в подвалы набежало уже порядочно, оцепили квартал до самой трамвайной остановки и стали разбираться с очевидцами. Отдельная группа выявляла жильцов исчезнувшего дома – ими оказались в основном пенсионерки, сидевшие у подъездов, молодые мамы, гулявшие с детьми в окрестностях, ребята постарше и доминошники – и выдавала направления в общежитие. Часа через полтора подкатили автобусы и повезли оставшихся без крова людей на ночлег. Составлялись списки пропавших.