Читаем без скачивания Игра титанов - Дмитрий Казаков

– Нас словно тащит на юго-восток, – сказала Хельга.

– Нельзя доверять этому морю, – проговорил скальд, оторвавшись от поисков рифмы к слову «многозвучный». – Вот помяните мое слово, мы еще не раз пожалеем, что дали себя…

Галеон качнуло особенно сильно, и Шустрый испуганно смолк.

Дверь каюты приоткрылась, и в нее проскользнул Рыжий. Нервно замяукал, глядя на Рендалла.

– Вот и оцилан что-то чует, – заметил он. – Что…

Треск грома прервал его слова, и галеон мотнуло так, словно великан размером с гору пнул его в корму. Миски слетели со стола, со звоном поехали по полу. Кот гневно зашипел, Олен едва не свалился с рундука, а Юрьяна ощутимо шандарахнуло затылком о переборку.

– Ой-ёй… – запричитал он, – как больно-то! А? Что творится, укуси меня краб за пятки? Неужели мы утонем?

Море, только что спокойное, точно обезумело. Волны бросались на галеон со всех сторон, толкали и швыряли его. Кипела пена, крутились водовороты, черные, как зрачки самой смерти. С тяжелым рокотом колотил по палубе дождь, ветер заставлял сгибаться и скрипеть мачты.

– Кто владеет морями Вейхорна? – спросил Олен, в душе у которого зашевелились подозрения.

– В смысле? – не поняла Хельга.

– Какой бог властвует над морской стихией?

– Каждый – у берегов своей земли, – ответил Юрьян. Рот его округлился: – Так ты думаешь, что Озерная Королева выяснила, где мы, и пытается остановить корабль? Утопить его?

Шустрый побледнел, дыхание его участилось, а в черных глазах появился ужас.

– Маловероятно. Если галеон пойдет ко дну, то вот это, – Рендалл положил руку с Сердцем Пламени на эфес ледяного клинка, – не достанется никому. Морская пучина вашим богам недоступна, если я все правильно понимаю.

– Тогда зачем это безобразие? – пожал плечами скальд. – Встречное течение, ветер, и нас просто притащит обратно.

– Этого я сам не понимаю.

Дверь открылась, и в каюту шагнул капитан, совершенно мокрый, с решительно горящими глазами.

– Ну что же, колдун, – сказал он, глядя на Олена. – Настало время показать собственную силу. С морем и небом творится нечто несусветное. Я никогда не видывал в этих местах такой бури. Укроти стихию, иначе мы пойдем ко дну.

– Гибель вряд ли грозит кораблю, – покачал головой уроженец Заячьего Скока и опустил глаза. – И я… не маг. С помощью моего перстня можно убить, сжечь что-либо. Ни для чего иного он не годится.

Взгляд Дриго напоминал острие хорошо заточенного кинжала, им можно было колоть.

– Вот как? Утопи меня Перебирающая Камни, если я еще раз возьму на борт кого-либо из твоего проклятого племени. А насчет того, что мы уцелеем, – мне бы твою уверенность. А сейчас…

С палубы донесся треск, грохот, а вслед за ними – душераздирающие вопли. Капитан развернулся и бросился прочь. Олен и Хельга метнулись за ним, Шустрый, которого трясло от страха, остался на месте.

Сбежали по трапу и через люк выбрались из кормовой надстройки.

От передней мачты оставался огрызок высотой не более трех локтей, с других сорвало реи. Море вокруг галеона точно кипело, обезумевшие валы, синие и лиловые, сшибались, вздымались и опадали, выбрасывали фонтаны брызг. Дождя не было, ветер постоянно менял направление.

Но все находившиеся на палубе моряки смотрели вверх.

– Ого… – только и смог проговорить Олен, глянув на небо. – Похоже, что это не просто буря.

Посреди низко висящих облаков угадывались очертания громадного лица. Вытянутое, с оттопыренными ушами, оно грозно смотрело вниз, и сверкали глаза – кусочки чистого неба. В них виделся гнев, как и в изгибе сжатого рта, в сведенных к переносице бровях.

– Владычица Ущелий! – Один из матросов повалился на колени, ткнулся лбом в мокрые доски.

Его примеру последовал второй, третий, четвертый. Только тот, что стоял у руля, да капитан остались на ногах.

– Чего это они? – спросил Рендалл.

– Это покровительница народа кивагор, – ответила Хельга. – Варо-Вак. А вон там – моя бывшая хозяйка…

Только тут Олен разглядел, что темная неподвижная туча над горизонтом тоже имеет очертания женского лица. И было оно знакомым – длинные волосы, корона из речных цветов и бешеная ярость, уродующая каждую черточку от высокого лба до подбородка.

– Она недовольна, – сказал он. – Хотя и Варо-Вак не очень рада. Как бы не раздавили нас ненароком.

Мелькнула мысль пустить в ход Сердце Пламени. Обрушить вал испепеляющего огня на затеявших драку богинь. Вот только сможет ли повредить он их воплощениям в тучах?

Ветер налетел с новой силой, по правому борту возникли два толстых смерча, словно одно из облаков вырастило ноги. Между ними ударила сиреневая молния, еще одна, и смерчи направились в сторону галеона. Стоящие на коленях кивагор начали монотонно завывать, моряк у штурвала выкрутил его, пытаясь изменить курс.

Лицо Варо-Вак перекосилось от напряжения, глаза заволокло серой дымкой.

– Лучше бы нам вернуться в каюту и приготовиться к купанию, – сказал Олен, ощущая, как от страха потеют ладони.

Осознавал собственное бессилие, чувствовал себя мошкой, оказавшейся предметом игры для исполинов. Это было на редкость мерзко, хотелось выхватить меч и броситься в атаку…

– Да, – кивнула Хельга.

Но они не успели. Смерчи задвигались быстрее, а в полусотне локтей от галеона столкнулись с чудовищным грохотом. Остался один, невероятно толстый, что вертелся, качаясь и вибрируя.

Распался и исчез без следа. Громадные лица в небесах стали развеиваться.

В этот момент Дриго обратил внимание, что пассажиры выбрались на палубу.

– А, и вы тут? А ну, марш в каюту. Пользы от вас никакой, – злой взгляд достался Олену, – здесь и без сопливых скользко. Идите и молитесь кому угодно, чтобы мы уцелели во всей этой свистопляске.

И он отправился пинками поднимать на ноги впавших в ступор матросов.

Вернувшись в каюту, обнаружили, что Юрьян сидит под столом, вцепившись в одну из ножек.

– Э… хм… что там? – поинтересовался скальд, сделав попытку улыбнуться.

С бóльшим успехом он смог бы выстрелить из лука лопатой.

– Ничего хорошего. – Подробностей Рендалл решил не говорить – вдруг скальд от ужаса совсем с ума сойдет? – Но, как видишь, пока мы на плаву держимся. Ты-то сам как, а?

На этот раз улыбка получилась немного лучше.

Олен уселся на пол, потом лег, глядя в потолок. Шторм длился и длился, и страх потихоньку ушел, осталось лишь унылое оцепенение и какое-то странное нетерпение – скорее бы все закончилось.

Буря трепала галеон до самого вечера. Не ослабила она напора, и когда на море опустилась тьма. В вечерних сумерках корабль лишился оставшихся двух мачт, в трюме обнаружилась течь.