Читаем без скачивания Чужие деньги - Фридрих Незнанский

— Вечно как что, так сразу Наташа, — посетовала Наташа, но, не тратя понапрасну слов на возражения, поднялась из-за стола и с недовольными стонами пошла куда-то — видимо, в архив. Неизвестно, была ли девица с красными ногтями здесь начальницей, но, во всяком случае, с ней считались.

— А вы пока почитайте, над чем мы тут со смеху покатывались, когда вы вошли, — любезно предложили Володе. — Это нам принесли рекламную листовку какой-то китайской фирмы. Ничего подобного мы в жизни не видели!

Володя, не привыкший на работе отвлекаться на какие-то китайские рекламные листовки, начал читать невнимательно, без особого энтузиазма. Внезапно притормозил, словно автомобилист перед неизвестным дорожным знаком, вчитался внимательнее. Пошевелил бровями, хмыкнул. Еще раз хмыкнул. И потом уже расхохотался, не стесняясь, от всей души.

На типографском листочке значилось следующее:

«Короткое ознакомление.

Наша компания является комплектной экономической субстанцией, которая имеет положение независимого законного человека, объединение, капитал и производство которого образует вместе с членами многоступенчатое органическое целое. В компании средний год — 32 года. Оперативные персоналы с каждым годом все больше. В октябре 1988 гога наша компания с Японскими и Итальянскими предприятиями построить завод местно-специфических продуктов, выпускаемый здравоохранительные палочки.

Наш товар завоевывает обожание у модных женщин и является умным выбором мужчин. Изделия сделаны из чистого сталиниста улучшенного качества. Наша компания — международная компания крепких органий и могучей силы. Она имеет могучую технику и выпускать 6 серийных продукций, пользующихся большим спросом. Главное оборудование компании введено из Италии и Японии, а сырье только из бычьей кожи 1-го сорта. В 94 гоге она стала пепедовым предприятием 2-го разряда крупных типов. Наша основная цель так: Качество первое, а репутация больше всех! Главная мысль нашей компании: Солидное отношение к контракту и строгое придерживание репутации!

Компания искренно желает установить активную и стабильную связь с имеющими мощь партнерами, вместе расширить, совершить великое устремление! Компания на основе смелого творчества установила свои канцелярские пункты в инострашных странах, организовала тортовые сети и подставительства в Ыжной Корее, Юхной Америке, Пинсифании, Волгогпаде, Новосибипске и Санкт-Детербупре. От всей думи приветствуем всяких друзей к нам из разных кругов сторон вести переговор, подруфиться, развивать экономику и вместе разгоготеть.

Город Ичунь обладает просторной территорией с богатыми природными ресурсами. Он славится своим названием — «Город своеобразных естественных и гуманитарных пейзажей». В этой местности растут около 60 видов горных съедобных трав и ягод, таких как: бЬдяки щетинистые и деревянные грибы, живут черная медведь, летучий дракон и водяной олень.

Среди диких фруктов есть: кедровый орех, орешник и желудь. Растет стройный, вечнозеленый во все времена года вековой лес кедров и лес искусственных лиственниц.

Имеются богатые ресурсы железа и магнитного железняка для производства херросплавов, вольф рамприродный его цвет блестящий, а так же непонятные ресурсы в 250 тысяч Му угодные для освоения».

Пока Володя наслаждался знакомством с предлагаемой продукцией наших возможных деловых партнеров — китайцев, среди которой выделялись «свиная и конная щетина, шерсть зайца и разные пухи», а сотрудницы отдела в судорогах сползали под столы, переживая вместе с ним заново эти великие открытия, вернулась Наташа. И не с пустыми руками!

— Нашла! — застенчиво улыбнулась она. — Один из соавторов — Свет Григорий Иванович. Специальность — химия. Открыл новый способ производства пластмасс…

— Огромное вам спасибо, Наташа!

— Не за что, — кокетливо покраснела Наташа, — такая у нас работа.

Володя принял из ее потных ладошек мутноватую ксерокопию, где было отмечено: «изобретение номер… Описание технологического процесса… Практическая ценность: высокая… Авторы: Плахова Татьяна Сергеевна и Свет Григорий Иванович…»

Загадочное слово «свет», которое в пылу спора повторяла мама, исчезло у Лизы из памяти, как исчезает из памяти человека все, с чем он не в силах справиться, что не в состоянии переварить. Единственное, что она помнит: было что-то непонятное и, должно быть, нехорошее в этом споре. На своем крошечном опыте она испытала, что ссоры между близкими людьми бывают так безжалостны и разрушительны, что заклятые враги могут к этому только стремиться. Посетитель, навестивший квартиру Плаховых сразу после их приезда в Москву, не был для нее чужим: это ее дядя, мамин брат, Виктор Сергеевич Милютин. Лиза не забыла, как в былые годы, давным-давно, когда она была маленькая, а Боря ходил в начальную школу, мама возила их в гости к дяде, который обитал в двухкомнатной квартире старого, с величественной аркой, дома на Первомайской улице. Тогда щевелюра дяди Вити еще не вытерлась, не поредела. Дядя был красивый, огромный, шумный, затевал с приволжскими племяшами игры, в процессе которых непременно что-нибудь падало, сдвигалось с места, порой даже разбивалось, но он совсем не сердился. Что с ним сталось за эти годы? И мама — почему она с ним так грубо разговаривала? Ведь она же любила брата, она, казалось Лизе, затем и возила к нему своих недружных детей, чтобы показать на примере, какие могут быть отношения между братом и сестрой — добрые, теплые, воистину родственные! Да-а, пока Лизы не было, между Татьяной и Виктором разбилось что-то куда более ценное, чем фарфоровая тарелка или даже хрустальная ваза…

Лиза тряхнула головой так, что на лицо упали волосы. Семейные разборки ее не касаются. Ссорьтесь вы, Плаховы-Милютины, как хотите, она — сама по себе.

Сама по себе? Вот именно. Не из-за своей ли семьи Лиза со времени приезда из Вайсвальда остается сама по себе? Те, кого подсовывала ей в знакомые мама, Лизе не нравились. Единственные ее друзья — во всемирной сети, где общение анонимно и безлично, и, наверное, потому там обращают внимание на ее личность. Только там. Здесь, «в реале», как выражаются завсегдатаи Интернета, Лизиной личности мешает проявиться фамилия. Мама обещала, что в Москве у Низы появится много друзей, но пока никакого результата их светские вылазки не принесли.

Вот вчера, например, скучнейшая была парти! Ну что за экземпляры на нее собрались? Откуда только откопали таких фриков? Чего стоит одна эта накрашенная и декольтированная старуха, которая всю дорогу сюсюкала: «Мой мальчик не устал? Мой мальчик не хочет пи-пи? Если захочешь пи-пи, скажи своей мамочке!» А «мальчик» — раскормленный бульдог в костюмчике из твида за четыреста долларов — флегматично ронял слюни на изузоренный паркет. Лизу чуть не стошнило — и от этих собачьих нежностей, и от выпуклых, коричневых, похожих на пуговицы родинок, которыми была усыпана тощая, глубоко открытая непристойным для такого возраста красным платьем грудь старухи. Те, кто помоложе, по крайней мере, выглядели прилично, по-европейски, и умели себя вести. Но от них-то Лиза и получила самый сильный удар.

— Мисс Плахова, — осведомился один из них, одетый в серый костюм-тройку и весь какой-то гладкий, холодный, — как вашему отцу удалось выпутаться из истории с Полом Пеппером?

— Это имя мне ни о чем не говорит, — ответила Лиза.

— Как, неужели не знаете? — прищурился собеседник. — Пол Пеппер, лихой такой предприниматель из Техаса, настоящий ковбой. Он еще построил в Приволжске гостиницу мирового класса, «Волга Форевер». Доходное место, как выражаются в пьесах русского классика Островского… Гостиница-то по-прежнему стоит на волжском берегу?

— Да, стоит. — Приятели гладкого обступили их и прислушивались. — Но при чем тут мой отец?

— При том, что «Волга Форевер» принадлежит теперь ему, не так ли? Гостиница стоит, а Пола Пеппера застрелили. Вашего отца ведь допрашивали в связи с этим делом?

— Допрашивали, — подтвердил один парень со стороны; если бы не ситуация, Лизе он мог бы понравиться. — И ничего не нашли.

— Если ничего не нашли, значит, ничего и не было, — отрезала Лиза и повернулась, чтобы уйти от этого сборища. Вслед ей раздавался смех — не слишком обидный, с добродушными интонациями, как бы говорящими: «Да ладно тебе, брось выеживаться, здесь все свои!» Но Лиза чувствовала себя так, словно ее насильно заставили проглотить что-то горькое, и сегодня утром проснулась с сознанием, что родиться Плаховой — это ужасно.

А что такого ужасного в том, чтобы родиться Плаховой? Нужно, в конце концов, взглянуть горгоне Медузе общественного мнения в ее гадкие слизистые глаза и детально выяснить, в чем обвиняют Лизиных отца и мать. Наверняка это такие глупости, что опровергнуть их Лизе будет нетрудно. И потом, если снова встанет вопрос о том, что она Плахова, Лиза откровенно спросит: «А что вы имеете против моего отца?» Если это что-то личное, тогда ничего не попишешь, скатертью дорога, разбежимся в разные стороны, как вежливые люди. Но если предубеждение против Плаховых основано на журналистских выдумках, тогда Лиза станет их опровергать. Хладнокровно, доказательно, имея на руках факты. Ее родители — разумные в целом люди и в Приволжской области отлично наладили хозяйство, но силы общественного мнения они недооценивают. Быть может, именно Лизе, воспитанной в Вайсвальде, предназначено изменить имидж Плаховых в глазах России? Решено: она возьмет на себя общение с прессой. Но для начала не мешает узнать, что о них пишут.